Особо охраняемый объект
Шрифт:
– Она такая, как о ней говорил Садык. Теперь я верю, что она зарабатывала на жизнь проституцией. Черт возьми, я чуть было не убил Садыка за эти слова. Бедняга, жаль, что он не слышит нас.
Он говорил одно, а думал о другом. Он словно вернулся в день разоблачения. Тогда он прикидывал, кто стоит за внедрением, какие цели преследует. Лишь три версии имели право на существование. И то они по ходу рассуждения Анвара поредели. Среди отброшенных – версия о вендетте. Но, как уже говорил Анвар, родственники Рашида не знают имени мстителя, как не знают мотива. Рашид унес эту тайну с собой. Но было бы кстати, если бы Тамира оказалась из его рода. В этом случае он одним выстрелом убивал двух зайцев.
Он вернулся в реальность с трудом – слишком заманчивыми были грезы, в которых он добрался до финиша и остался с семнадцатой жертвой один на один. Она обнаженная, не считая полоски ткани на бедрах, выглядит так, как на фотографиях.
– Джон, я остановлюсь у тебя на пару дней. Покажи мне гостевую комнату. – Анвар подошел к горке и, прихватив с собой бутылку виски, пояснил: – Мне необходимо расслабиться.
Куинси молча выругался. Он пошел впереди, показывая гостю дорогу.
2
Жан Трюдо, регулярно посещающий сайт «Лучшие ювелиры мира: находки, свежие решения», наткнулся на опубликованную там статью, которая заставила его крепко задуматься. Он не собирался продавать кольцо, над которым корпел Джон Куинси. Спрос на бриллианты из года в год будет только расти, опережая инфляцию. И камень, которым он обладал, сулил принести дополнительную, включая маржу, прибыль. Но все изменилось с выходом статьи, а точнее, обращения Куинси к ювелирам, посещающим сайт. Джон объявил вознаграждение, равное стоимости кольца, снимок которого был неотъемлемой частью заметки. Что связало Трюдо по рукам и ногам. Он не мог продать камень, объявленный в розыск, не нарушив закона чести. Опуская его, он мог накликать на себя беду. Из двух зол он выбрал меньшее и позвонил по телефону, указанному в реквизитах Куинси.
– Джон Куинси? – спросил он, когда услышал голос на другом конце провода.
– Да. С кем имею честь?
– Мое имя Жан Трюдо. Мы с вами в некотором роде тезки.
– Рад за вас. Нельзя ли ближе к делу?
– Конечно. Мы с вами не только тезки, мы – коллеги. – Трюдо опередил Куинси и приступил к делу. – Мне посчастливилось приобрести недавно кольцо вашей работы. Она меня очень впечатлила. Вы слушаете меня?
Трюдо не успел заметить, что голос его изменился, приобрел оттенок, присущий шантажистам.
– Я вас внимательно слушаю. Посетили сайт, где я опубликовал обращение?
– Да. Если ваше предложение остается в силе…
– Я не отказываюсь от своих слов. Мало того, я выражу признательность вам через наш сайт. Когда и где мы встретимся? Я готов вылететь в любую страну.
– Франция, – назвал Трюдо. – Город Дюнкерк. Спросите ювелирный салон Жана Трюдо, вам любой покажет. Или позвоните мне, я вас встречу. Запишите мой номер телефона.
– Огромное спасибо, Жан. Кроме вознаграждения, обещаю вам занимательную историю, благодаря которой и происходит наш разговор.
Куинси положил трубку и с минуту провел в раздумьях. Непростительно долго. Ему следовало на крыльях лететь на второй этаж, оккупированный Анваром и неопрятным типом по имени Акхавани. Тот казался глухонемым. Ел молча, пил молча, молился молча. Ювелир так устал от непрошеных гостей, что уже забыл о списке своих клиентов, где под первым номером значился Анвар Эбель. То было так давно, что казалось неправдой.
С мыслями: «Наконец-то я отделаюсь от него» – он кинулся вверх по лестнице, громко постучал в дверь гостевой комнаты. Анвар открыл дверь и округлил глаза: «Что случилось?»
«Ты тоже онемел?»
– Случилось невероятное. Мне позвонил ювелир из Дюнкерка. Это…
– Я знаю, где находится этот городишко. Что дальше? – поторопил Анвар.
– Кольцо у него. Он ждет меня. Другие подробности ему неизвестны.
– Он назвал свое имя?
– Жан Трюдо. У него свой салон.
– Отлично, отлично, Джон. Наш план сработал. Извини, дружище, что я вторгся в твою личную жизнь, в твой бизнес. Ты уже несколько дней не открываешь салон, твои ювелиры застоялись, как арабские скакуны. Надеюсь, они не обидятся за такое сравнение.
– Нет, конечно нет.
– Мы уезжаем.
С этими словами Анвар громко позвал Акхавани. Когда тот вошел в комнату, Анвар резко сменил тон:
– Ты много знаешь, Джон. Я жалею, что посвятил тебя в тайну «Шаммурамата», позволил тебе прикоснуться к ней. И все потому, что я считал тебя своим другом. Ты был откровенен со мной, но мне теперь плевать на твои откровения. Когда лапал девушку, ты ничего не знал о провокации. Ты предал меня, когда решил через нее трахнуть меня. Может, глядя на нее, ты видел меня?
– Бог с тобой, Анвар! – Куинси стал белее простыни, на которой он мечтал поиметь Сабиру. – О чем ты говоришь!
Анвар указал рукой на Акхавани и представил его Куинси.
– Познакомься с моим помощником.
– Я…
– Ты совсем его не знаешь, – резко перебил Анвар. – Он ассистировал мне в Дамаске в этом году, а в прошлом… Акхавани, в каком городе мы убили женщину по имени Санаа?
– В Каире, хозяин.
– Займись им.
Куинси не успел закричать…
Анвар вернулся в комнату через десять минут. Это время он провел в гостиной, где с портретов смотрели на него основатели знаменитой фирмы, которых бедный глупый Куинси представлял на одной с ним генеалогической ветви.
Эбель потягивал виски со льдом, не разбавляя напиток по обыкновению холодной водой, когда по лестнице спустился его ассистент. Анвар равнодушно посмотрел на его руки, с которых капала кровь, на его заляпанную кровью рубашку.
– Вымойся. Пошарь в шкафах, найди что-нибудь из одежды. Сегодня мы вылетаем во Францию. Давно, давно я не был на родине. А ты, Акхавани, был когда-нибудь во Франции?