Особое задание
Шрифт:
— А вот и партизаны, — громко сказал он. — Здорово, орлы! — протянул руку Лобацееву.
— Здравствуй, орел, если не шутишь, — сухо кивнул тот головой.
— Ну, зачем так официально? — рыжий похлопал Лобацеева по плечу. — Я знаю, вы от Крылова. Давайте знакомиться. Капитан Козлов, командир будущего партизанского отряда имени Сталина, а это мой начальник штаба старший лейтенант Зубов, — кивнул он в сторону настороженно наблюдавшего за нами чернявого.
— Ну, давайте поговорим, товарищи начальники, — сказал я, присаживаясь к столу
Все сели к столу. Один Сапко молча похаживал по кухне.
— Так откуда вы такие появились? — спросил я, доставая пачку сигарет.
— С неба упали, товарищ начальник, — хохотнул Козлов и выбросил на стол пачку советских папирос «Звездочка». — Закуривай, братва, небось, давно своих не курили. — Он первый достал папиросу и потянулся прикурить от лампы.
— Так серьезно, откуда вы? Кто направил? — повторил я, рассматривая пачку папирос с нарисованным на ней мотоциклистом.
— От штаба партизанского движения при 4-м Украинском фронте, — небрежно бросил Козлов и выпустил струю дыма.
— Давно выброшены?
— Пять дней назад, в ночь с седьмого на восьмое апреля.
— Группа большая?
— Пять человек было. Да вот осталось нас только двое, — Козлов тяжело вздохнул.
— А где остальные?
— Комиссара, радистку и начальника разведки не нашли после выброски. Или заблудились, или к немцам в руки попали, — сокрушенно покрутил он головой.
— Где вас выбрасывали? — придвинувшись ближе к столу, спросил Лобацеев.
— Да тут в лесу, возле какого то села, километрах в десяти на запад отсюда, — неохотно буркнул Козлов и заерзал на табуретке. — Да, не повезло нам, — добавил он, разряжая наступившее молчание.
Мне сразу стало не по себе. Вот тебе и раз! Десант из пяти человек уже пять дней назад выброшен в нашем районе, в непосредственной близости от постоянного пребывания отряда, а мы до сих пор ничего не знали. А может быть, остальные трое парашютистов захвачены немцами во время последней облавы? Нет, мы об этом сразу бы узнали. В облаве участвовали чешские жандармы, и они не могли не знать об этом. Тогда что же? А вдруг это не парашютисты?.. Вспомнилось предупреждение Центра о группах провокаторов, засылаемых гестапо. Глаза невольно обшарили спокойные лица наших новых знакомых. Нет, не может быть…
— Козлов, а не допускаешь ты мысли, что парашюты ваших товарищей не раскрылись, и они мертвые лежат где-нибудь в болоте? — обратился я к притихшему капитану.
— Кто его знает, — немного подумав, ответил он.
— А какой серии у вас были парашюты?
В коричневых ястребиных глазах капитана на миг мелькнула растерянность, он потер лоб рукой, что-то вспоминая. — Кажется, серия «ВС», — сказал неуверенно, вопросительно глянув на нас с Лобацеевым. — А что?
— Кажется, или точно серия «ВС»?
— Да, точно «ВС» — «военный секретный»! Теперь вспомнил, — твердо заявил Козлов. — И какая разница — «ВС» не «ВС». Что ты чепухой занимаешься? Давай лучше…
— Подожди, — напирал я. — Давай выясним этот вопрос. А номер парашюта помнишь? Или и это забыл?
— Где ему! У него память девичья, — подмигнул Лобацеев и шутя толкнул капитана в плечо.
— Нет, это я помню, — твердо сказал Козлов. — Номер 166820.
— А твой номер парашюта тоже шестизначный? — повернулся я к Зубову.
— Да, 166823, той же серии, — коротко бросил тот, сверкнув глазами.
Я толкнул Лобацеева под столом ногой. Тот сразу понял. Заглянул в кувшин с молоком и с кружкой в руках вышел из-за стола к ведру с водой.
Я схватился за папиросы, что-то заговорил, пытаясь скрыть охватившее меня волнение. Нет, это не парашютисты! Ни один десантник, — это по себе знаем, — не знает номера парашюта, с которым он прыгал. Это знать ни к чему. Да и существуют ли вообще такие номера?
Притом эта дурацкая серия «ВС»! Это несомненно липовые десантники. Провокаторы или просто шарлатаны. Парашютов близко не видели и попались в первую ловушку.
Лобацеев и Сапко зашли за спины «десантников».
— Встать! Руки на стол! — крикнул я, выхватив из кармана пистолет и щелкнув предохранителем.
— Ты что, сдурел, начальник? — закричал «капитан», вскакивая. — Пошел к чертовой матери! Мы тебе не обязаны и не будем подчиняться…
— Будешь! — ткнул его в бок стволом автомата Сапко. — Это дома — как хочешь, а в гостях — как велят!
На шум в кухню выглянула хозяйка, но увидев, что тут происходит, в страхе захлопнула дверь.
Из карманов «начальника штаба» Лобацеев достал парабеллум, две запасные обоймы и гранату «Ф-1». Под плащом у «капитана» в кирзовой кобуре был новенький «ТТ» с деревянными щечками, к ремню на никелированной цепочке прицеплен эсэсовский кинжал в черных ножнах.
— Больше ничего нет, — сказал Лобацеев, выкладывая на стол отобранное оружие.
— Ну, теперь будете говорить? — жестко спросил я, отодвинув оружие на дальний конец стола.
— Что говорить? Что комедии строишь? За все ответишь, начальничек, — визгливым голосом выкрикнул «капитан». «Начальник штаба» тяжело дышал, бессмысленно вращая глазами. Видать, парень был не очень храброго десятка.
— Кто вы такие?
— Тебе сказано, кто мы, — снова взвизгнул «капитан». — Справься по радио в штабе — узнаешь. А за самоуправство ответишь.
— Вас что, только с этим оружием выбросили? Где ваши автоматы?
— В лесу спрятали. Что мы, дураки — в село идти с автоматами? — огрызнулся он. Это было похоже на правду. У меня мелькнуло сомнение. Но зачем они врали о номерах парашютов?
— Да вы садитесь, — махнул я рукой и сам присел к столу.
Козлов сел, тяжело переводя дух.