Особый агент
Шрифт:
– Еще нет…
– Ну так загляни.
Роман вышел в коридор, где эксперты дотошно искали улики и производили съемку каждого метра площади, изрешеченного пулями, и зашел в кабинет.
Там работал Боря Васин, специалист по компьютерной технике.
– Ну, что тут у нас интересненького? – спросил Роман.
– Да вот, полюбуйся, – сказал Боря, указывая рукой на изуродованную коробку компьютера. – Видал такое?
– Только в кино, – признался Роман. – Чем это ее так обработали?
– Сильнодействующая
– Ну, это ты зря, – сказал Роман, вытаскивая из кармана диски. – Здесь записано практически все, что было на винчестере.
– Да ну? – обрадовался Боря. – Рома, ты гений.
– Скажи это по случаю Слепцову, – хмыкнул Роман.
– Никак не притретесь? – посочувствовал Боря.
– Какое там! – скривился Роман.
– Ладно, не горюй… Будет и на твоей улице праздник.
– Угу… Когда рак на горе свистнет. Смотри-ка, они все бумаги хозяина из стола тоже обдали кислотой.
– Точно так, – кивнул Боря. – Обычно устраивают пожар, а эти – продвинутые.
– Умно. После пожара кое-что может уцелеть, а тут – одна сажа.
– Похоже, это было записной книжкой хозяина, – сказал Боря, поднимая пинцетом оплавленный уголок коричневой кожи.
– Похоже, – согласился Роман. – Но перед тем как эту книжицу сожгли, я успел отсканировать ее. Равно как и стопку визиток…
– Ну… Не нахожу слов, – развел руками Боря. – Где сканер?
– Держи, – передал ему сканер Роман. – Но только до завтра. Скачаешь записи – и я заберу машинку обратно. Мало ли – пригодится.
– Не вопрос, Рома! Да тебе цены нет!
– Есть, – усмехнулся Роман. – Только я сам ее точно не знаю. Ну, пока.
Он ответил еще на несколько вопросов старшего следователя, перехватившего его в коридоре, и, наконец, поехал домой.
Шел шестой час утра. Для того чтобы приехать домой и хоть немного вздремнуть перед очередным нелегким днем, у него оставалось всего ничего. В том, что день будет нелегким, Роман не сомневался.
1 мая, Москва, 8.45
Олег Андреевич Маслов торопливо вошел в гостиную большой квартиры, точное количество комнат в которой трудно было подсчитать на ходу из-за многочисленных изгибов просторного коридора.
Квартира эта, несмотря на тяжеловесный комфорт, придаваемый ей добротной мебелью, бархатными гардинами и хрустальными люстрами, имела нежилой вид и казалась чьим-то заброшенным музеем. Но пыль повсюду была тщательно вытерта, все должные коммуникации содержались в идеальном порядке и в холодильнике было полно свежих продуктов.
– Что за спешка, Петр Петрович? – не скрывая болезненной одышки, спросил Маслов у одного из трех человек, дожидавшихся его в гостиной.
Петр
– Присядьте, Олег Андреевич. Не нервничайте.
Маслов с неудовольствием огляделся, но на стул сел, прижимая к себе портфель. Дел – невпроворот, а тут его для чего-то срочно вызывают на конспиративную квартиру, которую использовали для городских встреч только в крайних случаях. Было от чего занервничать.
– Кажется, у нас небольшие неприятности, – сказал Петр Петрович. – Возможно, произошла некоторая утечка информации…
Он посмотрел на второго человека, пожилого, но еще свежего, плечистого мужчину в сером штатском костюме, сидевшем на нем, как военный мундир – угловато и плотно. Это был полковник Стародубцев, командир элитного гарнизона в ближнем Подмосковье.
Третьим в гостиной был Павел Сергеевич Сысоев, бывший маршал. Он пока молчал, сидя несколько в профиль к присутствующим, и на его мощном лице, покрытом красивыми, скульптурными морщинами, не было написано ни малейших признаков волнения.
– Сегодня ночью в доме Зимянина случился… э-э… небольшой прокол, – сказал полковник, покосившись на старого маршала.
– Что такое? – насторожился Маслов. – Вас ждала засада?
– Нет… Не совсем… Мои люди упустили человека…
– Постороннего человека, – въедливо вставил Петр Петрович.
– Да, постороннего человека, – послушно повторил Стародубцев. – Кто-то проник в дом до того, как туда вошли мои люди, и, наверное, завладел личными бумагами Зимянина.
– Что вы говорите? – воскликнул Маслов. – Ведь это может иметь самые катастрофические последствия!
Он глянул на Воронина, на литой профиль Сысоева – и усилием воли взял себя в руки. Нельзя терять лицо на виду этих старых истуканов. Выдержка у них, конечно, железная, только позавидовать. Ну да оно и понятно, пройдя школу выживания в террариуме, именуемом ЦК КПСС, – не тому еще научишься. Но неужели они не понимают, что вмешательство, даже ничтожное, постороннего лица в тончайший процесс организации переворота может поставить все под удар и в один миг разрушить то, что создавалось годами и на что затрачены титанические усилия?
Олег Андреевич уже спокойнее глянул в глаза Петру Петровичу – и на этот раз уловил в них искру тревоги. Да и маршал, обычно более благодушный, держался уж больно строго. Волнуются, понял Олег Андреевич, конечно, волнуются, ибо понимают все прекрасно. Но хотели посмотреть, как поведет себя в этой ситуации он, человек, претендующий на один из лидирующих постов в будущем правительстве, – если не на первый пост! – вот и устроили эту игру в азиатскую невозмутимость. Ну и хитры же они, комсомольцы-добровольцы, на один шаг у них по десять прыжков в сторону имеется. Школа, вот это школа… Учиться да учиться.