Особый случай
Шрифт:
– Ну! – прикрикнула Людмила на Таню, – не знаешь, где тряпка? И я не знаю. Возьми пачку салфеток. – Она металась по кухне, растаптывая рис и горошек. Пришла пора. Наконец, накормить пассажиров, а бортпитание, загруженное еще в Хабаровске, застыло, но самое главное – из восьмидесяти семи порций нужно было выкроить все девяносто шесть!
– Ничего не получается, – швырнула Людмила пакет со столовым набором на стол. – Ладно, курицу я поделила, а что делать с вафлями? Их же съели! И колбаса… Где я возьму девять порций колбасы? Разворачивать пакеты? Придется.
Когда вылетели из Хабаровска, ее вызвал командир.
– Как пассажиры? Спят?
– Спят, командир.
– Вот и не буди.
– То
– То есть, кто захочет – того накорми. А остальных не тревожь.
Людмила с недоумением посмотрела на командира.
– А что я буду делать с питанием в Красноярске?
В Красноярске должны были загрузить новый комплект бортпитания, а куда неиспользованный? Шутка ли – столько порций возвращать! А если кто из пассажиров напишет жалобу в министерство? Ему-то что, командир за питание не отвечает.
– Ладно, – отмахнулся Селезнев, – Иди, занимайся своим делом. До Красноярска еще надо долететь.
И вот, оказался прав: вместо Красноярска посадили в Иркутске. А в Иркутске, естественно, никто для них питания не готовил. Тут таких варягов, сбившихся с трассы, полный порт – хорошо хоть керосином быстро заправили. И, таким образом, у нее на восемьдесят девять пассажиров оказалось всего восемьдесят семь завтраков: пять у Магдагачи выдала летчикам, два завтрака они с Татьяной прикончили сами… Да еще два потребовала эта, в красных штанах. «Вот бог послал на мою голову! – вспомнила она девицу с приятелем – морячком, прохихикавшую все пять часов от Хабаровска до Иркутска. – То воды, то пакет, то она проголодалась… Спят все до единого, а этой хоть бы хны. И вот что поразительно: обязательно в дальнем рейсе попадется какая-нибудь…»
– Ну, подтерла пол? – спросила она Таню, возящуюся у нее под ногами. – Да не жалей ты салфеток, быстрей, быстрей! Бортпроводники – не стюардессы, а домашние хозяйки, в белых перчатках летают только москвички, и то до Свердловска.
21 час 35 мин.
Свердловск, командно – диспетчерский пункт (КДП) аэропорта Кольцово
Инструктаж, как обычно, начался с обзора синоптика. Докладывала Роза Силантьева – ее диспетчеры любили за «лирически комментарии». Другая отбарабанит скорости ветров, давления, температуры, особые явления – запомни всю эту снежно – дождевую арифметику! А Роза…
– Метеообстановка по стране, как вы сами догадываетесь, – говорила она, – не очень приятная. Апрель, товарищи диспетчеры, «а за окном – то дождь, то снег», как поется в одной песне.
Роза подошла к крайней справа карте и ткнула указкой.
– Двое суток Дальний Восток был закрыт «ныряющим циклоном». [2] Сейчас там метеообстановка выровнялась, трассы открылись, но зато… – ее указка поползла по карте. – Но зато очень тяжелая обстановка сложилась в Центральной и Западной Сибири. Баренцевский циклон, пришедший к нам из Скандинавии… – указка переметнулась к левому верхнему углу карты, – …продвигаясь в направлении Мурманск – Сыктывкар – Ивдель, перевалил через Уральский хребет, и его теплый фронт сейчас проходит вот здесь.
2
«Ныряющий циклон» движется со скоростью до пятидесяти километров в час, сопровождается ураганными ветрами, шквальными метелями и ливнями.
Синоптик прочертила линию от Серова к Петропавловску.
– Влияние этого фронта мы ощущаем уже на себе – сюда, на КДП, вы добирались под моросящим дождем… Не многим лучше, – сделав небольшую паузу, продолжала обзор Силантьева, – обстановка и в Северном Казахстане – Высокое барическое давление в районе Павлодара – Семипалатинска должно было бы обусловить малооблачную морозную погоду, однако дыхание баренцевского циклона вызвало в этом районе густые туманы… Должна вас огорчить, товарище диспетчеры: на Северный Казахстан тоже не питайте иллюзий – не «летает» сегодня Казахстан.
Затем обстановку уточнял руководитель полетов района – Виктор Афанасьевич Крылов.
– Сегодня у всех тяжелое дежурство. Но тяжелее всего на восточном секторе. На востоке работает практически один порт – Иркутск, до Читы «туполевы» не доходят. К тому же, как уверяют синоптики, Иркутск вот-вот закроется по местным метеопричинам – у них там своя погода, байкальская… Обращаю внимание «восточного» диспетчера… Витковский?
– Да, Виктор Афанасьевич, – откликнулся Виталий.
– Роза тебе ясно обрисовала ситуацию? Уловил, что на трассе Тобольск – Артемовский и ближе к Кольцову ниже шести тысяч обледенение!
– Уловил.
– Поэтому так расставляй по эшелонам, чтобы не загонять в зону обледенения.
Последним выступал руководитель полетов в зоне порта.
– Хочу предупредить; Кольцово, видимо, мы закроем по нулям. Будем только выпускать. По нулям, Роза?
– Возможно, с часу, – откликнулась синоптик. – Но, кажется, с нуля.
– Так вот; не теряя времени, утрясайте вопросы переадресовки самолетов на запасные – Тюмень, Челябинск, Пермь, хотя в Тюмени тоже несладко…
Витковский немного задержался – записывал указания руководителя полетов. «Первое – выяснить, какие идут из Иркутска и Читы». И бросился наверх, к своему пульту.
– Еще раз приветик!
– Привет, Виталий. Веселая у тебя ночь, а? – откликнулся явно обрадованный подсменный.
– Ладно, ладно… – Витковский нашел на пульте нужный тумблер, щелкнул, поднял трубку селектора… – КДП, Витковский. Давайте сведения по трассе Иркутск – Свердловск.
Он записывал, уточнял…
– Рейс 2884? За какое число? За тридцатое марта? Когда вышел из Иркутска? Девятнадцать пятьдесят? Вас понял…
Карандаш бегал по бумаге, записывая данные по остальным рейсам, а натренированный мозг сам собой рассчитывал: «Значит, отец уже идет домой. Пошли, очевидно, через Енисейск – что им делать на южной трассе? Три с половиной тысячи… Если за среднюю путевую скорость взять шестьсот пятьдесят километров, до Кольцова они доберутся за пять с половиной… Хм, Час двадцать…»
– Спасибо, вас понял.
Виталий вернул тумблер и трубку на место, достал сигареты, закурил, глянул на часы… «Без пяти двенадцать. Успею».
– Потерпишь, старик?
– Валяй! – махнул рукой диспетчер.
Телефон в коридоре первого этажа, рядом со штурманской. «Только бы никто не занял!..»
У телефона не было никого. «Пять… семь… один…»
– Мама?
Мать, как он и предчувствовал, ждала его звонка.
– Да, Виталий.
– Опять не спишь?.. Да брось ты! Проглоти пару таблеток… Где отец? Летит, сам буду принимать, я в ночь на восточном. Где сейчас? – Виталий подбородком оттянул рукав пиджака, глянул: без двух двенадцать, – Да где-то над Максимкиным Яром… Чего смеешься? Папкина Аркадия… Слушай, мама, давай летом махнем в этот Максимкин Яр? Представляешь: тайга, дичь на сотни верст вокруг… Когда сядут? Да около часа, я думаю… Позвонишь? Ну зачем, мама?.. Ну и что, если вылетели из расписания? У нас сейчас половина рейсов идет вне расписания – весна!.. Да ничего страшного – циклончики всякие… Да брось, мама! Чего ты со своими предчувствиями… Вот тебе мой приказ – немедленно в постель, две таблетки снотворного! Выполнишь приказ – позвоню. Даю слово – позвоню. Спи! Побежал на пульт.