Осознание ненависти
Шрифт:
Холмов нахмурился.
— Олег Станиславович!
— Извините, я сказал, не подумав, — ответил Кличев. — Но, если честно, мне здесь очень страшно.
— Я все понимаю. Держитесь.
К Холмову подошли Можаев и Поляков.
— Жена Кличева еще не пришла в себя, — сказал Можаев, стараясь не глядеть в пропасть. — Бедняжка. Что с Кличевым?
— Трудно сказать. Меня тревожит сильный ветер. Но в любом случае до возвращения доктора мы ничего не сможем сделать, — ответил Холмов.
— Да-да, конечно. Будем ждать.
— Холмов, —
— Я здесь, — в очередной раз приближаясь к краю обрыва, Холмов почувствовал легкое головокружение. — Какие-нибудь проблемы?
— Да, черт возьми! Мне кажется, куст падает!
Холмов крепко зажмурил глаза, прежде чем посмотреть вниз. Кличев не ошибся: куст уже основательно обвис и в любой момент мог сорваться со скалы.
Легкий холодок пробежал по спине Холмова.
— Нет, не похоже. Но вам не мешало бы освободиться от ветвей и взобраться на площадку. Там было бы безопаснее.
— Я уже пробовал — ничего не получается, мешает плащ. О боже, что это?!
— Не беспокойтесь просто усилился ветер.
— Да нет же! Я падаю!
— Не шевелитесь! Я сейчас к вам спущусь.
— Вы не сделаете этого, — запротестовал Можаев. — Это безрассудство! Вы разобьетесь.
— Другого способа спасти Кличева я не вижу. Куст падает.
— Вы хотите упасть вместе с ним?
— Нет. Там есть небольшой выступ шириной около полутора метров, не более, но если спрыгнуть аккуратно, все обойдется.
— Но у нас нет даже веревки, чтобы подстраховать вас!
— Зато есть плащи у вас и у Полякова Я свяжу их, и вы поможете мне спуститься.
— Нет, никогда! Вы же знаете, их длины явно недостаточно!
— Конечно, с помощью плащей я не дотянусь до площадки, но зато и прыгать с самого верха не придется.
— Вы сумасшедший!
— Нет. Просто не могу равнодушно смотреть, как погибает человек.
К Холмову подошла Женя.
— Что ты собираешься делать? — с тревогой в голосе спросила она.
Холмов опустил голову.
— Кличев по-прежнему в большой опасности. Я должен спуститься и помочь ему. А потом придет доктор и вытащит нас. Не беспокойтесь, все будет хорошо.
Женя с испугом посмотрела на Холмова, затем перевела взгляд на все еще не пришедшую в себя Надежду Кличеву и тихо заплакала.
Можаев покачал головой и стал снимать плащ.
Через пять минут приготовления бы ли закончены. Холмов проверил, крепко ли связаны плащи и обратился к Можаеву.
— Я надеюсь на вас. И на вас Поляков, тоже.
При этих словах Поляков, упорно глядевший себе под ноги, поднял голову. Глаза его ничего не выражали.
Можаев кашлянул.
— Вы отчаянный человек Холмов. Дай вам Бог удачи!
Холмов улыбнулся.
— Спасибо. Удача мне не помешает. — И в следующую секунду он уже висел над пропастью.
Можаев и Поляков держали его
Все обошлось. Он удачно приземлился и застыл как вкопанный, затем прижался щекой к скале.
Кличев застонал. Его лицо было залито кровью, руки, вцепившиеся в куст, дрожали.
Холмов помог ему взобраться на уступ. Они сели.
Кличев прохрипел слова благодарности и закашлялся Холмов вздохнул. Сверху им что-то кричали, но они не слышали, что именно.
Холмов заговорил первым.
— Олег Станиславович, вам никто не говорил, что вы родились в рубашке?
— Глупости. Такое невезение может преследовать только обреченного на смерть! — ответил Кличев. — И откуда взялись эти камни? Раньше их никогда там не было.
— Вы в этом уверены?
— Ну, не вполне. Но я всегда смотрю себе под ноги, и если бы Поляков меня не отвлек. О Боже, что это?! — Кличев вскочил. Лицо его исказилось от страха. — Неужели мы снова падаем?
Холмов ощутил какой-то толчок и тоже встал.
— Не думаю, — пробормотал он и, глядя на то, как росший на самом краю куст полетел в пропасть, закончил: — Однако все может быть.
Под их ногами земля ощутимо подрагивала.
Холмов побледнел. Обернувшись, он посмотрел на основание уступа: вдоль всей стены пробежала широкая трещина. Кличев проследил за взглядом Холмова и зажал рот руками. Трещина увеличивалась на глазах. Холмов наклонился и внимательно осмотрел ее.
— Принцип ледника, — наконец произнес он.
— Что вы сказали? — Кличев дрожал и был близок к обмороку.
— Падает не весь уступ, а лишь земляная шапка, лежащая сверху.
— Это что-нибудь меняет?
— К сожалению, нет. Но не надо терять присутствия духа. Сместимся влево, туда, где голые камни и нет земли.
— Но там почти негде встать!
— Мы вернемся назад, когда «ледник» упадет.
— И как долго придется ждать?
— Этого я не могу вам сказать.
— Я должен подумать, — в голосе Кличева прозвучало отчаяние.
Холмов покачал головой.
— Поймите, у нас нет выбора! Если мы задержимся здесь хотя бы на минуту может быть поздно!
Последовал новый толчок.
— Хорошо, но вы идите первым, — потребовал Кличев.
Холмов ничего не ответил. Прижимаясь спиной к стене, он стал осторожно продвигаться влево. Кличев, после секундного колебания, последовал за ним. Примерно через пять метров уступ стал настолько узким, что развернуться на нем не было никакой возможности. Но Холмов и Кличев почувствовали себя в относительной безопасности.