Осознание. Пятый пояс
Шрифт:
Похоже, мало того, что мои змеи ополовинили его запас стихии, пока он был беспомощным Воином, так ещё и повредили ему всё внутри.
С досадой хлопнул себя по бедру:
— Ты погляди, строил из себя старшего, а стоило мне чуток выплеснуть своё недовольство, как ты… — покачал головой. — Смотри не сдохни.
— Старший! Старший! — пополз ко мне на четвереньках один из Кулаков. — Простите этих младших и будьте милосердны.
Вернее, полз он ко мне на трёх конечностях, сжимая в кулаке правой руки фиал.
— Старший, простите нас и позвольте помочь моему собрату. Прошу вас! Лишь его ответственность и упёрт… лишь ответственность привели к этому недопониманию!
Я хмыкнул. Вот тебе и Кулаки. Сцена очень сильно напоминала мне то, что случилось однажды в пещере с Сердцем Воздуха, мной, Киртом и Труеком.
— Недопонимание? Хорошо, я дам ему ещё один шанс.
Я поднял руку и использовал Воды Итреи. Без обращения, как и должно Властелину Духа, благо эссенции духа накопилось достаточно.
Старший Кулак тут же перестал кашлять кровью, выпрямился, с ужасом глядя на меня. И молчал.
Тот, который, наконец, дополз до него с фиалом, плотно сжал губы, ткнул его локтем в бок и прошипел мыслеречью:
— Извиняйся, гархов тупица. Проси прощения!
Старший Кулаков вздрогнул, медленно согнулся:
— С-старший, простите меня за неверие и грубые слова.
— И за проверку, — вредно напомнил ему.
— И за п-проверку, — старший Кулаков утёр кровь с подбородка и окровавленными руками приветствовал меня. — Старший, простите.
Я сел, снова взялся за ложку, краем глаза и восприятием Предводителя продолжая приглядывать за всеми вокруг. Потихоньку втянул в себя и духовную силу, ослабляя давление.
Все стояли на коленях и вытягивали в мою сторону сложенные в приветствии идущих руки.
Я зачерпнул мяса, бросил поверх ложки взгляд на старшего Кулаков и спросил:
— И что? Ты думаешь, что простых слов будет достаточно? Что вы можете предложить в качестве извинений? Чем вы выкупите жизни таких, как вы, глупцов?
Все семеро принялись переглядываться, видно вспоминая содержимое своих кисетов и пытаясь сообразить, есть ли там достойная Властелина плата или они сделают только хуже?
А я что? Я с ухмылкой наблюдал за ними и ждал, как они выкрутятся.
Глава 3
Едва бедолаги Кулаки, резко ставшие нищими и, наверняка, зарекшиеся до конца дней грубить незнакомым старикам, превратились в точки на горизонте, рядом со мной проявился Седой, сняв с шеи артефакт невидимости. Мой, между прочим.
Несколько вдохов Седой пялился на меня немигающим взглядом, а затем с нажимом, вслух спросил:
— Что это было, малец?
— Спор же, — я пожал плечами. — Я, вроде как, доказал тебе, что могу заставить противников поверить, будто я Властелин.
Седой скривился:
— Вот ты скользкая мелочь, малец. Прекрасно же понял, о чём я.
Я честно ответил:
— Нет, не понял.
Седой выдохнул, на миг мне даже показалось, что он тянет время успокаиваясь. Да ладно? Наконец он ткнул в мою сторону пальцем:
— Техники и умения, что ты уже второй раз используешь на моих глазах, малец. Ещё после прошлой драки я понял, что ты очень непрост, ты использовал защиту, которая выдержала удар Властелина.
— Так Властелин-то оказался чуть ли не поддельный, выстроивший своё Возвышение на песке.
Седой, не обращая внимания на мою насмешку, не сводил с меня взгляда и продолжал говорить о своём, хмуря брови:
— Была у меня мысль, что ты использовал какой-то артефакт. Раз уж нашёл кристаллы знаний Древних, то мог найти и их артефакты. Но и кристаллы пустые, да и подобные артефакты чаще одноразовые. Я немного даже позабыл об этом, а тут, — Седой развёл руками, вроде как, изображая мой купол Прибоя, — шух, и снова ты под защитой.
Он был так забавен в своей нарочитой хмурости и изумлении, что я не удержался — упёр руки в бока, задрал нос и заявил:
— Наконец-то, ты, Седой, начал задавать верные вопросы. Всё болтаешь о том, как я нужен твоему Ордену, а не можешь даже вообразить, насколько ты прав, — ткнул себя в грудь пальцем. — Этот младший так хорош, так талантлив и обладает такими секретами, что его бы с радостью приняли у себя все сильнейшие фракции империи.
Седой выпучил глаза, закашлялся, но я даже бровью не повёл, продолжил нести чушь пополам с правдой:
— Они бы в очередь выстроились, чтобы заманить этого младшего к себе дарами, невестами и сладкими обещаниями. Если уж ты взял на себя ношу вербовщика Ордена, то старайся лучше, Седой. Одними увядшими цветками павильонов и обещаниями сотен смертей этого младшего к себе не заманить.
Седой принялся стучать себя в грудь, справился, наконец, с кашлем, покрутил головой и с восхищением заявил:
— А ты хорош. Я даже поверил сначала.
Я, задетый за живое, переспросил:
— Что значит сначала?
Но Седой и не подумал отвечать, сам ужалил меня:
— Ты себя в зеркало видел, младший? Какие тебе невесты, старый хрыч?
Зеркало лежало далековато, но я понял о чём он, поднял к лицу руку, кожа на которой стараниями Седого словно высохла и покрылась морщинами. Не выдержал и расхохотался. Через миг мой хохот подхватил и Седой.
Смеялся он так, что слёзы выступили. Смахнув их, перевёл дух и снова заговорил:
— А теперь давай серьёзно, малец. Твой упрёк я понял, одними знаниями тебя в Орден не заманить, нужны ещё и невесты. Не сказал бы, что у нас в Ордене много учениц, но они всё же есть, не одни мужики приходят в Орден за справедливостью или местью, да и те из нас, кто создают семьи, стараются, чтобы дети принимали наши мечты и вливались в Орден. Так что невесты будут, лично прослежу, чтобы у тебя было из чего выбирать.