Осознание

Михеев Михаил Александрович

– Очень может быть. А может, и нет. Ладно, надеюсь, до рассвета нас не побеспокоят?

– Нет, я распорядился.

– Это радует. Тогда наливай. Пара часов у нас еще есть, и мне совершенно неохота их портить, занимаясь пикировками.

– Ты и впрямь повзрослел, мальчик, – кивнул Джареф, протягивая руку за бутылкой. – Твоя правда, времени пока достаточно.

– Кстати, давно хотел спросить… Еще в те времена. Петровань – это что за фамилия такая странная?

– Да нормальная фамилия, – отозвался Джареф, ловко расплескивая содержимое бутыли по кубкам. – Северного происхождения. У него предки из какого-то небольшого народа, у них имя-отчество было принято так сокращать. Петровань – Иван Петрович. Какого-то прапрапрадеда

нашего лейтенанта так звали. А потом это сокращение превратилось в фамилию – может, в метрике где напутали, может, еще что.

– Ясно. Кстати, снова в тему. Тебя не волнует, что я могу здесь все разнести? В смысле, все в королевстве.

– Не-а. Я сильнее.

– Это почему еще?

– Ты не забудь, сражения выигрывают тактики, но в войнах побеждают стратеги, – наставительно поднял палец Джареф.

– Не факт. Тактик в два счета переигрывает стратега. При одном условии, – ухмыльнулся Артур, откидываясь на спинку стула.

– Это при каком же? – Брови Джарефа чуть приподнялись, что явно должно было выразить степень его заинтересованности.

– Если войну можно свести к одному-двум сражениям. В этом случае стратег попросту не успевает исправить ситуацию. А у тебя, подозреваю, и на одну хорошую драку сил может не хватить.

– Ты считаешь себя лучшим тактиком, чем я? – прищурился Джареф, и в его вроде бы спокойном голосе явственно прозвучала угроза.

– Нет, я просто не забываю, что мой процессор все же работает быстрее. – Голос Артура был абсолютно безмятежен. – И еще. – Тут Артур чуть привстал, опершись руками о стол, и вперил холодный, немигающий взгляд в лицо Джарефа. – У тебя степень износа запредельная. Если ты в своем нынешнем состоянии выдашь хоть треть от стандартных параметров, это уже будет чудо. И я могу свинтить тебе голову прямо сейчас, никто из твоих людей даже пискнуть не успеет. Надеюсь, ты меня понял? Никогда, слышишь, никогда не смей угрожать мне или моим людям.

– Или твоим бабам, – фыркнул Джареф. – Услуга за услугу – ты не трогаешь близких мне людей.

– Если не будут путаться под ногами – запросто.

– Оригинально.

– Как могу и как умею. Или ты считаешь, что способен мне помешать?

– Способен, поверь. Я, конечно, более изношен, чем ты, но все же и ты моих возможностей не знаешь… Ладно, в любом случае я тебя понял, проехали. Хотя… Ты все же изменился. Раньше бы наверняка предпочел все взвесить и оценить этичность своих действий.

– А ты помнишь адмирала Гамаюна? Как он сказал сепаратистам, когда они вопили, что у них тут, дескать, мирное население, и нанесение удара по ним неизбежно повлечет жертвы среди гражданских?

– Помню, конечно. «У меня нет моральных принципов, зато есть линкор на орбите».

– Во-во. У меня, конечно, на орбите ничего нет, но по меркам этой дыры я и сам за линкор сойду, – усмехнулся Артур и тут же сообразил: а ведь старый хрен его прощупывает. Оценивает реакции… Вот ведь зараза, все же не зря Джареф превосходил его и по рангу, и по опыту. Да и чего уж, он попросту умнее. А, плевать. – А вот объясни мне. Ты же видел, что началась деградация. Ты у власти, стало быть, можешь что-то сделать. Однако результатов пока не вижу, не ведешь ты свое королевство по пути к прогрессу.

– И не поведу.

– Это почему еще?

– Зачем терять время на прогрессорство, если быть конкистадором выгоднее? – улыбнулся Джареф. – Я же тебе объясняю – мыслю-то я сейчас уже иными категориями. Не знаю, лучше или хуже, но иными. И все же, может, хватит об этом?

Они проговорили до утра, что называется, ни о чем. Не пытались ни спорить, ни что-либо друг другу доказывать. Просто обоим было тяжело в этом так и оставшемся чужим для них мире, хотелось просто пообщаться с тем, кто сможет понять. А утром они разъехались в разные стороны, и Артур с девушками вновь двинулся к столице.

Джоанна

Все

же мать была права – мужчины прямолинейны и то, чего они не знают, для них не существует. Вот и сейчас эта парочка сидела, разговаривала, а Джоанна слушала их разговор. Есть такие заклинания, которые позволяют слышать других даже сквозь стены. В академии девушку этому, правда, еще не учили, но мать-то показывала. Разумеется, Джоанна не была мастером, но и защиты над залом не было никакой, и потому она слышала разговор полностью. С трудом, как будто в уши запихали по куску ваты, но вполне членораздельно. Дия уже спала – все же она еще совсем девчонка, плюс из деревни, а потому ко многому относится без лишнего пиетета. Ей сказали, что все нормально, – она и успокоилась. Свернулась калачиком на кровати и посапывает. Карина – прямая противоположность. Забилась в угол и только что не дрожит. Похоже, слишком сильно ее в последнее время пугали. Джоанне тоже, по идее, стоило бояться, но, во-первых, она верила, что Артур оторвет голову любому, кто на них покусится, а во-вторых, была при деле – это отвлекало от мрачных предчувствий.

Самое интересное, из разговора она поняла если не все, то большую часть – общение с Артуром расширило ее словарный запас до неузнаваемости. И что Артур будет их защищать, она тоже поняла. И что Джарефа опасается, но не боится. Но вот что они будут делать дальше… Впрочем, довольно скоро киборги перешли на малопонятные ей воспоминания, которые быстро наскучили Джоанне. Девушка даже не поняла, в какой момент она провалилась в сон, и проснулась только утром, когда Артур, бодрый до отвращения, заорал: «Рота, подъем!» Пришлось, зевая, вставать, ворча на то, что не дали выспаться, и на то, что мужчины бессердечны. Однако Артур, хохотнув, лишь заявил, что сострадание не входит в число его недостатков, зато скверный характер, несомненно, является важнейшим из достоинств, после чего, не мудрствуя лукаво, погнал всех умываться. Карине, заснувшей только под утро, он для оживления процесса вылил на голову кружку ледяной воды и потом весело наблюдал, как она с визгом подпрыгнула до потолка из позиции лежа. И вообще, он был сегодня какой-то нервно-бодрый, чего раньше за ним не было заметно в принципе. Словом, надо было с ним поговорить, но вот случая остаться наедине никак не подворачивалось – уж слишком быстро они собрались, да и ехали весь день без остановок. Создавалось впечатление, что Артур все более торопится, хотя зачем – совершенно непонятно.

В тот вечер они остановились ночевать на поляне, чуть в стороне от дороги – Артуру не хотелось заезжать в деревню, и Джоанна хорошо понимала причину. Точнее, думала, что понимает. Слишком уж велика была вероятность того, что Джареф решит переиграть ситуацию и устроить какую-нибудь гадость. Не то чтобы лес в этом случае послужил бы защитой, но зато и никто посторонний, случись драка, не пострадает, а значит, можно бить в полную силу, не заботясь о том, чтобы кого-нибудь не задеть. Артура это раньше нисколько не волновало, но все бывает впервые. Ну что же, ей не впервой было ночевать в походных условиях. К тому же совсем рядом, за кустами, неторопливо несла свои воды узкая лесная речушка, и в ее плеске было что-то убаюкивающее. Джоанне это нравилось.

Карина, разумеется, покривила губы – как же, как же, ее, аристократку, заставляют спать в лесу, в шалаше… Впрочем, Джоанна тут же сказала, что если та не хочет в нем размещаться, то может спать под открытым небом. Артур, по обыкновению, промолчал, но и Кариной, и самой Джоанной его многозначительное молчание было воспринято как одобрение слов магички. В общем, Карина надула губы и полезла в шалаш, уже привычно деля постель с Дией, а Джоанна легла во втором. Артур сказал, мол, сейчас приду, только об охране позабочусь и дров еще принесу. Джоанна кивнула и попробовала его подождать, но глаза после вчерашней бессонной ночи слипались, и вскоре девушка сама не заметила, как ее сморил сон.