Осознанная необходимость
Шрифт:
Собакин беспокойно оглядывается на Рюрика. Тот дремлет на троне, роняет чемоданчик. Гвардин подбегает и возвращает ему чемоданчик. Рюрик трясёт головой и грозно хмурит брови. Гвардин возвращается к Собакину.
ГВАРДИН (продолжает). …Он больше двух часов не выдержит.
ПИОНЕРОВ. А я всегда говорил, что вы, Анатоль Басетович, смерти отцу нашему желаете, чтобы на его место…
СОБАКИН (презрительно). Дурак. Смотри, как бы тебе
ГВАРДИН. Не время, товарищи, шворцами мериться. Ты, Витя, за отцом смотри, а вас Анатоль Басетович идите… в библиотеку и Эста с собой прихватите.
ЕЖОВ. Да, да. Автографы там раздадите. И в театр не забудьте заглянуть.
Собакин и Эст идут искать библиотеку.
РУДАК. А вы, Михаил Иванович, напрасно ёрничаете над товарищем профессором. И вам дело найдётся. За вами дорогой – вся агентура. Ваш актив, почитай, процентов на десять электората может потянуть.
Ежов и Малютин уходят.
РУДАК. Так. Александр Силыч, вооружённые силы ваши. А вот кстати и они.
Мимо Рудака и Гвардина строевым шагом проходит майор. Застывает во фрунт перед спящим Рюриком.
МАЙОР. Здравия желаю, товарищ главнокомандующий. Разрешите доложить.
Рюрик вздрагивает всем телом, роняет чемоданчик и конституцию.
РЮРИК. Что, где? Саша, Гвардин! Кто это?
Пионеров бросается к Рюрику и как пятно от упавшей на майку яичницы растекается своим тщедушным телом на животе Рюрика, защищая его.
ПИОНЕРОВ Проворонили террориста!
Гвардин оттаскивает майора в сторону. Пионеров успокаивает Рюрика.
ГВАРДИН. Ты что, майор делаешь.
МАЙОР. Так ведь товарищ главнокомандующий… Надо доложить.
ГВАРДИН. Мне докладывай, чудо суконное. Генерал перед тобой.
МАЙОР. Товарищ генерал, разрешите доложить.
ГВАРДИН. Ну, не томи, полковник.
МАЙОР. Хм… Полк в составе роты и… меня лично несёт охрану ракетного полигона.
ГВАРДИН. Слушай сюда, майор. Сейчас ты снимаешь всех своих орлов – и пулей на митинг.
МАЙОР. Никак нет. По уставу не положено. На территории объекта находятся две ядерные ракеты…
ГВАРДИН. А вот это ты врёшь, капитан. По соглашению императора Угробина с Какбишьего заморским, шесть лет назад боеголовки всех ракет были уничтожены.
МАЙОР. Боеголовки – да. А ракеты остались.
ГВАРДИН (оглядывается). Да где же они?
МАЙОР. А вот, изволите видеть, прапорщик Ничипоренко производит откачку топлива из шахты.
Ничипоренко слышит разговор и на секунду перестаёт сливать гептил в бочку. Затягивается сигаретой.
МАЙОР (кричит). Товарищ прапорщик, я сколько раз тебе говорил, колбасная морда, чтобы не курил у шахты.
Ничипоренко прячет окурок в рукав. Как только майор отворачивается, продолжает дымить и выливает гептил из ведра в бочку.
ГВАРДИН. Хорошо. А вторая где.
Подходит губернатор.
ГУБЕРНАТОР. А вторая вон там (указывает на сортир, из которого сам недавно вышел). Спецы заморские вытащили две боеголовки. Саму ракету трогать не стали: а кому она теперь нужна без головы. И очень кстати.(с гордостью) Эта шахта стала гвоздём моей предвыборной компании.
ГВАРДИН. Это как?
ГУБЕРНАТОР. Удалось решить острейшую социальную проблему…
Усмехается.
…А вы зря смеётесь, товарищ генерал. Мы ведь только недавно из теплушек в дома переселились. Сюда сам Угробин приезжал, когда его из императора в президенты избирали. Ну и пообещал переселение народа в кратчайшие строки. Строители столичные поспешили, да так, что сортиры в квартирах сделать забыли.
Гвардин брезгливо принюхивается, опасливо сморит себе под ноги, оглядывает подошвы.
ГВАРДИН. Ну, вы даёте. Как же без…
МАЙОР. Да, гальюн в армии – первое дело.
ГУБЕРНАТОР. А я что говорю. Вот тут как раз шахта и пригодилась. Туда теперь весь город… ходит. И сортир получился рентабельный – ассенизаторов нет нужды каждый раз вызывать, шахта-то бездонная.
ГВАРДИН. Нет, я конечно понимаю – конверсия… А топливо?
ГУБЕРНАТОР. Да что уж теперь об этом…
ГВАРДИН. Правильно. Чего уж теперь-то. Так что, полковник… Ты не ослышался – полковник! Забирай своих солдат и быстро на митинг.
МАЙОР (радостно улыбаясь). Спасибо, товарищ генерал. (машет рукой, кричит) Ничипоренко бросай…
Убегает. Издалека слышен его голос.
МАЙОР. Всем строится!
Ничипоренко бросает ведро в бочку, непогашенную сигарету – в шахту. Вразвалочку медленно идёт на плац строиться.
Рудак рядом с троном Рюрика довольно потирает руки – все при деле. Осталось ждать результата. Рюрик, Пионеров, Рудак, губернатор в напряжённом ожидании. Наступает абсолютная тишина.
ПИОНЕРОВ (не выдерживает). Нет, что-то здесь не то.
РЮРИК (открывает глаз и обводит им пустую площадь). Штэ…э?
ПИОНЕРОВ. Я говорю: 10% – шлюхи, плюс пять – их клиенты, сотня солдат – ещё три процента, сексоты ежовские – десятка, ну пусть – пятнашка, интеллигенция – трёшка. Итого – 46 процентов. А остальные где?