Остан(т)ки осени
Шрифт:
Я уже заменяю тебя. Это не сложно.
3
Даша лежала на берегу реки недалеко от «хрустального гроба», как она прозвала его про себя. Погода стояла чудесная, необычайно теплая. Как никак, а «Бабье лето». На Морозовой не было ничего. Нагишом она зарылась в золотистой листве, блаженно прикрыв глаза. Ее распирало столь новое чувство как триумф, вкус победы… А ведь это была действительно ее победа, пусть и маленькая. Вообще-то, она пришла сюда, чтобы похвастаться перед подругой – Даша переделала платье, которое шила для Иры и теперь
Девочка медленно перевернулась на живот и взглянула в сторону многоэтажек. Они стояли далеко – а если учесть, что люди, жившие в новых домах работали по двадцать часов в сутки, то переживать Даше было не о чем. Ее никто не видел, не слышал и не знал. Пусть ее спина стала чуточку прямее, подбородок выше, а волосы длиннее, она все же продолжала быть невидимой для большинства.
Ее взгляд скользнул к «хрустальному гробу» под листвой. Морозова живо вспомнила как еще три недели назад на первое сентября Ира блистала в бело-черной новенькой форме – особо демонстрируя глубокое декольте и супер-короткую юбчонку. Даша всегда поражалась, как в одном человеке могло уместиться столько образов. Казалось Соколова просто соткана из противоречий, но при этом оставаясь для каждого подружкой, а потом дома хихикала и ерничала над «несмышленышами». Ира была «солнышком», зажигающим людей. И Даша с каким-то новым ожесточением к «подруге» вспомнила, как лопатой погасила это «солнышко».
Люди правы, говоря, что один удар может изменить все…Считала себя лучше всех, да? Такая вся из себя богиня, дар божий, свет в окошке. Обманывала саму себя. Многие вздохнут облегченно, когда узнают, что ты больше никогда не вернешься… Никогда.
От этих мыслей, широкая улыбка исказила черты ее лица. Очень медленно и осторожно Даша натянула платье – у него не было ни пуговиц, ни молний. Тело оно облегало сильно, а вот рукава шли клешем. Собственно это платье было Дашиной фантазией на царевну-лягушку из старой народной сказки. Отчасти Морозова и ощущала себя «царевной-лягушкой». Правой рукой повела – платье чудное сшила, левой рукой повела – врага устранила. И думая о своем кажущемся счастливом будущем, девочка кружилась вокруг себя, наблюдая как красиво развеваются рукава. Она вращалась, пока голова не закружилась и только тогда со смехом осела на листву.
Помнишь, ты хотела вечно быть молодой? Я предоставила тебе такой шанс. Так будь же… Нет, не счастлива. Ты мертва, а мертвые счастья не ведают. Ха-ха-ха…
Нарастающий взрыв смеха прошелся над пустынными берегами и спокойной рекой.
В школе Даша мало отличалась от прежней себя, не считая волос, конечно. Ее гардероб продолжал состоять из мрачно-черных вещей. Поначалу Морозова и представить не могла как быть. Затем в ее мыслях вспыхнула лампочка. У Соколовой полно вещей – теперь-то они ей не понадобятся… В последних числах сентября мама Иры Соколовой, как обычно проверяла утром почтовый ящик. Женщина едва не лишилась чувств, когда среди всяких рекламок и газет обнаружила небольшой белый конверт с письмом от дочки.
Это был в точности ее почерк, ее типичные грамматические ошибки. А писала Ира о том, чтоб ее не искали, что ей хорошо – она решила посмотреть мир. Когда вернется не знает, но писать теперь будет регулярно – раз в месяц точно! Все свои платья, кофточки, брючки, маечки, носочки, туфельки и прочее – передать любимой подружке Дашке Морозовой. Родители пребывали в шоке и не представляли как быть. В полиции внимательно ознакомились с письмом, проверили его
Конечно, расставаться с вещами дочери мало хотелось, да и сама Даша Морозова так мило потупилась и робко пыталась отказываться, что маме Иры Соколовой стало не удобно и она-таки всучила девятикласснице несколько дочкиных платьиц.
Не один вечер Даша потратила на перешивку обновки, ведь она была несколько худее Соколовой, зато та была выше со средней ширины костью.
Мама Даши безучастно следила за стараньями дочери. Вмешиваться ей не хотелось – она не видела нужды. В конце концов, Даша отлично шьет с пятого класса. Шитье для девочки было как отдушина, она будто попадала в другой мир, где все было иным. Иногда в голову ее мамы шли разные мысли о дочери, но…
И что в тебе находили мальчишки? Сушеной воблой не была, но неужели они только на грудь и смотрели? В тебе ведь не было ничего настоящего. Ты была фальшивкой. Ты только и знала как использовать людей. И меня вечно использовала. Чувствую себя как мусорное ведро, которым ты регулярно пользовалась.
Даша стояла на лестничной площадке в ожидании лифта. В одной руке она сжимала чехол с платьем для «Мисс Осень», в другой – сумку, ведь перед конкурсом предстоял обычный учебный день. Одинокая лампа раскачивалась над ее головой. Девочка покосилась на источник света и нахмурилась. С чего бы лампе раскачиваться? Землетрясения нет и прочих катаклизмов вроде тоже не наблюдается. Наконец двери лифтовой кабины раскрылись и девятиклассница поспешила внутрь.
Время было раннее, но солнце уже поднималось над городом, а густой туман наоборот опускался. С каждой минутой видимость на дорогах становилась все хуже и хуже. Машины сбавляли скорость, но даже мощные фары не могли прорвать пелену.
Даша прибавила шагу. Несмотря на то, что дворы не пустовали – то тут, то там из подъездов выходили люди, выбегали дети и спешили по своим делам, девочку не отпускало чувство, будто за ней следили – шли шаг в шаг, но сколько раз она не оборачивалась, ни осматривалась по сторонам – тщетно, обнаружить источник шагов не удавалось. А ощущение наличия кого-то еще не давало ей покоя.
В школу Морозова прибежала с потом, стекающим по вискам и лбу. Она тяжело дышала, пытаясь прийти в себя. Девочка четко ощутила как кто-то коснулся ее руки, когда она схватилась за ручку огромной двери на входе. Но в школу-то входила она одна!
Что происходит? Твоя душа должна покоиться в аду с чертями, а не развлекаться со мною… Нет, это не можешь быть ты.
Вплоть до самого конкурса платье хранилось в кабинете школьного организатора – Натальи Петровны. Женщина милая и добрая – она всегда нравилась Даше, хотя та и не входила в орг.группу, как девчонки из параллельного класса – Полина и Маша, подружки не разлей вода. Даша криво усмехнулся, вспомнив, что когда-то ее с Ирой тоже так называли.
– Вот это платье… - Восхищенно выдохнула Маша Сверстникова, наблюдая как Морозова вытаскивала платье из чехла, - неужели ты вправду сама его сшила? – Не поверила девочка.
– Правда, - робко улыбнулась Даша и расстегнула молнию на брюках.
Сейчас все участницы переодевались в свои платья. От класса Маши участвовала Полина. У нее было воздушное золотистое платье, которое могло посоревноваться с красотой Дашиного одеяния.
– Но приз за оригинальность хоть как в твоем кармане, - улыбнулась Полина Даше.