Остан(т)ки осени
Шрифт:
Даша покосилась на яму, что вырыла несколько дней назад и лист стеклопластика, который притащила буквально вчера. Она все делала осознанно. Она знала, что у девочки, стоявшей перед ней, нет никаких шансов… Это одновременно грело и пугало ее. Именно поэтому она спросила у Иры про себя. Даша решила, что может быть ее «лучшая подруга» не такая уж и «мразь» и стоит дать ей шанс. Но Соколова не оправдала ее чаяний. Последняя даже не заметила, как Морозова отошла в сторону, подобрала краеугольный булыжник в листве, взвесила его в руке. Она искоса глянула на лопату, что еще не вернула
Ей пришлось отойти еще немного – этого Ира тоже не заметила, слишком далеко ушедшая в свои планы по захвату школьного управления.
Я восхищалась тобою, боготворила. Я любила тебя.
От любви до ненависти, как известно, шаг небольшой. Даша легко преодолела его, крепко сжимая черенок обеими руками. Все было быстро и эффектно. Правда, Морозова не удержалась и таки прибавила еще пару ударов к первому решающему…
И вот Ира теперь… В паре метрах от нее. Лежит в сырой земле – недавно прошел сильный дождь – под слоем стеклопластика в обрамлении пожелтевшей листвы.
Даша смаковала то чувство, что охватило ее в момент, когда лопата опустилась на затылок «лучшей подруги» - та даже вскрикнуть не успела от неожиданности. Но тот триумф быстро улетучился, оставив за собой зияющую дыру в груди Морозовой. Ей было не по себе. Она часто оборачивалась, следила за своим отражением в витринах и зеркалах. Словно кто-то ее преследовал, словно дух Соколовой не мог поверить, что он больше не в красивом теле…
Девочка застыла над лицом под стеклопластиком. Глаза закрыты – длинные ресницы, наличию которых Даша всегда завидовала – это если не считать длинных волос Соколовой, которые днями и ночами снились Морозовой.
Неспроста она пришла с ножницами. Даша не думала, что ее могут вычислить или даже заподозрить. Во-первых, место тут малообитаемое. Ведь даже три дня назад она сама привела «звездочку» Соколову сюда. Во-вторых, таких людей, как Даша Морозова обычно не замечают и уж тем более крайне редко думают о них. Таких людей мало, но они есть.
Девушка кропотливо отстригала прядку за прядкой. В тот день у Соколовой была укладка – волосы свободно волнились. Пришлось потрудиться, чтобы аккуратно все отстричь.
Была бы возможность, сделала бы тебя лысой. Да только волосы жалко.
Когда день спустя Даша пришла в парикмахерскую с просьбой нарастить волосы, мастера ничего и не подумали. Странным показалось только то, что девушка пришла со своим материалом, хоть чистым и сухим.
И уже на следующий день она появилась в школе с волосами длиной до середины спины. Теперь они не казались такими уж жиденькими, грязными – сальным, и мышиными – ведь для того, чтобы нарощенные пряди гармонировали с настоящими ее окрасили в шатенку. Многие школяры оценили перемены в
Перемена прически и наличие легкого макияжа – чего не было раньше – по-своему повлияли на Дашино мировоззрение. Ее спина стала чуточку прямее – она сутулилась, но не так как раньше. На ней все еще была ее мрачная мешковатая одежда, подчеркивающая недостаток – сильную худобу – за который над ней постоянно издевались сверстники.
Это был не тот феерический выход, который она много раз себе представляла, но все же…
Твои денежки не пошли даром.
Вновь на ее губах появилась таинственная полуулыбка. Конечно, Даша не была такой дурой, что таскала улики с собой. Деньги она предварительно вытащила из кошелька Соколовой, что был в сумке, которая теперь покоилась вместе с ней.
В конце сентября готовился конкурс «Мисс Осень», в котором должна была участвовать пропавшая Ирина Соколова. Морозова для подруги сшила уникальное платье – тонкая сеточка, унизанная настоящими желтыми листьями клена. Работа чисто ручная и кропотливая. И, безусловно, в нее Даша вложила всю свою душу. Теперь же, глядя на платье, висящее дома в ее шкафу, девушка раздумывала, что с ним делать.
Ответ пришел быстро. Буквально на следующий день. Одноклассницы – которые только недавно обратили внимание на ее существование – заговорили о том, что надо бы конкурс отменить – как дань уважения Соколовой. Но тут вмешался Петя, уверенный, что Ира жива.
– Она вернется к конкурсу, - убежденно проговорил он, - не сомневайтесь.
– Тебе что-то известно? – Тут же откликнулась главная сплетница школы.
– Нет, но я знаю Иринку – она точно вернется, не сможет пропустить свой бенефис, - тут его взгляд пустился по кабинету и остановился на Морозовой, пристально смотрящей ему в глаза.
От ее тяжелого взгляда у него мороз прошелся по спине, но парнишка постарался никак себя не выдать.
– Спросите у Дашки, она наверняка знает, где Ира, - пробормотал Петя и поспешил отвернуться от Морозовой.
На самом деле они тебя не ждут. Ты просто стала темой для сплетен. Каждый вспоминает чем ты была хороша, в малых кругах – чем плоха. Девчонки понимают друг друга одной пантомимой и не думай, будто их пантомима говорит о тебе хорошо. Восхищались, гордились, любили и одновременно с этим презирали, врали и ненавидели.
– Даш, может, на всякий случай будешь вместо Иры? – Вдруг предложила главная сплетница школы.
Одноклассники замерли, полные замешательства. Морозова ласково провела по распущенным прядям, свободно спадающим вниз. Едва заметная улыбка мелькнула на ее лице. Она согласна кивнула, не произнеся ни слова, что вполне всех устроило.
– Я помню Ирка хвасталась, что Дашка ей платье офигенное сшила, если что сама оденет, - поделилась главная сплетница школы с соседкой, усаживаясь за парту под трель звонка.