Останови их! Как справиться с обидчиками и преследователями

Мэтьюз Эндрю

Итак, что же делать?

• Успокоиться. Пребывая в ярости, деликатные вопросы не уладить.

• Попросите Джима рассказать все с начала до конца. Ситуация не всегда оказывается такой, какой кажется с первого взгляда.

• Подождите несколько деньков. Если ваш сын не находится в серьезной опасности, просто подождите и посмотрите, что будет дальше. Вполне возможно, что это был единичный инцидент.

• Помните, что, решая за Джима его проблемы, вы, по сути, делаете два заявления следующего содержания: 1) «Ты не в состоянии справиться с этими сложностями сам», и 2) «Как только у тебя будут возникать проблемы, я буду браться их решать за тебя». Полезного в этих заявлениях очень мало.

Если этот Грег будет продолжать приставать к вашему сыну, вам,

возможно, все-таки придется поговорить с его родителями. Но делать это нужно иначе. К примеру, в достаточной мере успокоившись, вы можете позвонить матери Грега и сказать:

– Некоторые мальчишки в нашей школе устраивают драки. Мы с группой родителей решили встретиться и обсудить ситуацию за чашечкой кофе…

Если вы действительно будете устраивать такое собрание, старайтесь не концентрироваться на обсуждении поведения конкретного ребенка. Ведите разговор в духе встречи озабоченных проблемами своих детей родителей.

Школьные программы противодействия насилию в ученической среде

Скажите, ну не типичная ли картина? Директор устраивает общешкольное собрание, и в спортзале собирается тысяча детей. Кто-то из учителей произносит занудную речь о том, что хулиганство – это очень плохо, что администрация школы издевательств одних учеников над другими больше терпеть не намерена и поэтому вводит в действие строжайшую программу противодействия такому хулиганству. На протяжении всего этого собрания:

• сами хулиганы не обращают на все это никакого внимания – они рассказывают друг другу анекдоты, щиплют сидящих перед ними детей и запускают бумажные самолетики,

• жертвы издевательств тупо смотрят в пустоту – они уже настолько привыкли к тычкам, насмешкам и вынужденному одиночеству, что давно поверили, что всего этого заслуживают, и потеряли веру в перемены к лучшему, а

• молчаливое большинство, состоящее из тех самых «сторонних наблюдателей», не получает никаких навыков борьбы со школьными издевательствами.

Чуть позже, на той же неделе, учителя развешивают в коридорах школы плакаты с надписью: «Поставим надежный заслон хулиганству». Та же фраза вывешивается на веб-сайте в качестве нового школьного девиза.

Получив столько дополнительного внимания, школьные хулиганы начинают действовать ЕЩЕ АКТИВНЕЕ.

Каждый живет так, как считает для себя правильным

Допустим, вы возьметесь ходить по пятам человека, страдающего ожирением, и каждый раз, когда он входит в вонючую забегаловку, говорить ему: «Надо питаться овощами и соевыми ростками». Перестанет он есть всякую дрянь? Или, скажем, вы начнете долдонить курильщику со стажем: «Тебе необходимо бросить курить». Откажется он от сигарет? Щаззз!

Учить людей жить бессмысленно. Начни советовать обжорам или курильщикам воздерживаться – и они станут обжираться и курить еще больше, чем раньше! Точно так же будут вести себя и мучители.

Люди делают в жизни то, что делают, по очень серьезным глубинным причинам. И говорить им прекратить вести себя так, как они себя ведут, бесполезно.

Так как же их остановить?

Алкоголик бросает пить, когда наконец осознает, что гораздо лучше жить трезвым. Тот же самый принцип действует и для курильщика… и для хулигана.

Некоторые люди считают, что мучитель перестанет издеваться над своими жертвами, если дать ему понять, что эти жертвы в такие моменты чувствуют. Но, по словам Кэтрин Ньюман, автора книги «Неистовство: социальные корни массовых убийств в школах» , это не так: «Желание вести себя лучше является менее мощным мотиватором по сравнению со статусом, получаемым в процессе издевательств над другими людьми и их преследования…»

Упрашивать мучителей стать хорошими бесполезно. Наказание, как правило, их тоже не останавливает.

Большинство мучителей предпочитают измываться над своими жертвами публично, чтобы произвести впечатление на сверстников и продемонстрировать им свою «крутизну». Но все эти поступки теряют для них смысл, как только сверстники перестают обращать на них внимание. А

когда еще и сторонние наблюдатели начинают давать им понять, что считают такое поведение неприемлемым, ситуация начинает меняться в лучшую сторону.

Американский детский и семейный психотерапевт Стэн Дэвис основал Международную ассоциацию противодействия школьным издевательствам и работает в этой области со второй половины 1990-х годов.

Некоторые из результатов его исследований феномена школьных издевательств и преследований можно вкратце описать таким образом:

• ОСТАНОВИТЬ ЮНОГО МУЧИТЕЛЯ СЛОВАМИ НЕВОЗМОЖНО. Эти молодые люди не хотят слышать о том, что ведут себя плохо, и, даже слыша такие замечания, почти не обращают на них внимания;

• ЖЕРТВЫ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ ЧАЩЕ ВСЕГО СЧИТАЮТ, ЧТО ЗАСЛУЖИВАЮТ ТАКОГО ОБРАЩЕНИЯ С СОБОЙ, и верят, что сами делают что-то неправильное. Советуя жертвам издевательств изменить поведение, мы только укрепляем их уверенность в том, что они сами виноваты в собственных мучениях;

• СОВЕТОВАТЬ МОЛОДЫМ ЛЮДЯМ ВСТУПАТЬ В ПРОТИВОСТОЯНИЕ С ХУЛИГАНАМИ НЕРЕАЛИСТИЧНО И НЕЭФФЕКТИВНО. Ожидать, что находящиеся в безопасности сторонние наблюдатели станут этой безопасностью рисковать неоправданно и неразумно;

• БОЛЬШИНСТВО МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ СПОСОБНЫ ПРОЯВЛЯТЬ ДОБРОТУ И СОСТРАДАНИЕ. Гораздо легче сподвигнуть стороннего наблюдателя на проявление доброты, чем изменить поведение мучителя.

В результате мы имеем всего две группы людей, достаточно сильных и достаточно заинтересованных в изменении культурной атмосферы в школе: это учителя и молчаливое большинство безучастных наблюдателей. Девис говорит так: «Я пришел к выводу, что работу следует вести в основном с персоналом школы и старающимися ни во что не вмешиваться наблюдателями, так как именно члены этих двух групп определяют, какие модели поведения приемлемы, а какие – нет».

Домашнее насилие

История Гордона

До 11 лет я больше всего боялся, что отец уйдет из дома. После 11 я стал больше всего бояться, что он вернется.

Впервые отец ушел от нас, когда мне было 10… и, как это бывает с большинством детей, я думал, что это случилось по моей вине.

Вернулся он в семью, когда мне стукнуло 11. Я воспринял это с радостью, волнением, надеждой и страхом… любит ли он нас настолько, чтобы остаться навсегда? Станем мы нормальной семьей, будем ли ходить в парк и играть там в мяч, повезет ли он нас, как всех других нормальных детей, в какое-нибудь путешествие?

Но моя эйфория была недолгой. Уже где-то через две недели отец отозвал меня в сторонку. Я был в семье самым младшим, и бог знает почему он решил рассказать все именно мне и никому больше… он просто сказал:

– Я здесь оставаться не могу. Я не люблю вашу мать и не люблю всех вас, детей.

А потом взял и ушел.

Я был совершенно опустошен: «Что не так со мной? Что не так со всеми нами?»

В очередной раз мы увидели его только через два года. В 1974-м он внезапно приехал на рождественский обед. Я был в полном восторге – наконец-то у нас будет нормальный семейный праздник!

Мама накрыла и украсила стол, постаралась приготовить особые праздничные блюда. Но отцу не понравились закуски, и он буквально взбесился:

– Какого хрена! Ты транжиришь мои алименты на креветочные салаты!

С этими словами он вскочил на ноги, схватился за край стола и одним могучим движением швырнул его в сторону матери. Крышка стола ударила ее по лбу, и мама отлетела прямо в стену комнаты и рухнула на пол среди осколков посуды, стаканов и рождественских украшений. Бедная мама потеряла сознание еще до того, как оказалась на полу. С момента появления отца в доме прошло всего 20 минут.