Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются
Шрифт:
— Понимаю, — покивал головой Андрей. — Я иногда сам такой.
— Премного вам благодарен, — поднялся со стула толстяк.
Он вышел в приемную, где Герберт Иванович с Анечкой что-то обсуждали, и сказал:
— Работайте, работайте, господа! А то начальство рассердится!
Но Смирнову этим утром было не до «подчиненных». Он занимался чрезвычайно трудным делом: осваивал офисную технику. Техника не поддавалась изучению. В частности, очень смущал коммутатор на столе Ирины. Поочередно нажимая все кнопки, Андрей довел
— Черт, система проще чайной ложки — а я со своим высшим образованием ничего не понимаю!
Сотрудники бросили работу и давились от смеха. Смирнов неосторожно нажал кнопку громкой связи, и теперь каждое его слово было слышно в приемной. Анечка, Герберт Иванович и Стульев — все слышали, как мучается у себя в кабинете временщик.
— Почему надписей нет? Где секретарь? Ничего не понимаю! — бубнил Смирнов, продолжая перебирать кнопки.
Именно в этот момент в приемной появился Макишев. Начищенный, отглаженный, трезвый, он обвел глазами хохочущих сотрудников и подошел к Димочке.
— У себя? — спросил он, кивая в сторону начальственного кабинета.
Димочка многозначительно улыбнулся:
— Смотря кто…
— В каком смысле? — удивился Макишев.
— У нас тут произошли кое-какие изменения, — туманно пояснил Димочка и отвернулся, чтобы ответить на телефонный звонок. — Добрый день, вы позвонили в фирму «Контакт», — пропел он в трубку. — Чем могу быть полезен?
Димочка целиком ушел в разговор, а Макишев вздохнул, забросил в рот мятную таблетку и направился к кабинету.
Но, открыв дверь, он замер от удивления: вместо Ирины за столом сидел Смирнов.
— О! — улыбнулся Андрей. — Наше почтение мастерам разгрузочно-погрузочных! — Даром, что ли, они бок о бок работали на местном рынке, разгружая мясо и водку? Правда, карьера грузчика Смирнову не удалась — не смог он смириться с хамством хозяина…
— Ха, — только и сказал Макишев, подходя и пожимая ему руку. — А тебя вернули, я смотрю!
— Нет, — гордо мотнул головой Смирнов. — Сам вернулся. И даже начальством стал. На время, правда. Пока Ирина в отъезде.
Макишев покачал головой.
— Делаешь карьеру, значит? — Он забросил в рот еще одну таблетку и пошел к двери. — Ладно, через неделю зайду.
— А в чем дело?
— Ты все равно не решишь, — остановился в сомнении Макишев.
— Почему? — Андрей вышел из-за стола. — Очень даже решу! Имею полное право! — Он отвел приятеля к столу и усадил в кресло. — Серьезно, рассказывай.
— Я унижаться пришел, проситься обратно, — начал Макишев, сцепив руки в замок так, что даже костяшки побелели. — Жена болеет, деньги нужны…
В приемной Стульев зашелся в очередном приступе хохота. Анечке стало стыдно за сослуживцев. Она дала подзатыльник веселящемуся толстяку и отправилась к Димочке.
— Ты,
Димочка перестал улыбаться.
— Поимею, — согласился он, встал и пошел в начальственный кабинет. — Извините, — кивнул он Смирнову и Макишеву, заметив, однако, что они сидят на кожаном диванчике и крутят в руках бумажки. Андрей делал кораблик, а Макишев свою просто скатывал в трубочку и разворачивал обратно.
Димочка отключил громкую связь и обратился к Смирнову:
— Ирина Александровна привыкла, а вам я потом наклеечки сделаю.
— Спасибо, — удивился Смирнов. Ну и секретарь, все знает, все видит… Интересно, это врожденный талант или Иринина дрессировка?
Он дождался, пока Димочка выйдет, и вернулся к тому, на чем их прервали:
— На работу лучше, чем взаймы.
— Лучше, кто спорит, — философски заметил Макишев. — Но ведь она-то меня выгнала якобы за пьянство…
Смирнов вспомнил, как выглядел Леонид в их последнюю встречу. В тот раз, на рынке, их шеф хотел набить ему морду за то, что тот опоздал по пьянке.
— На самом деле я отказался соблазнить какую-то девку, — продолжал Макишев. — А я не занимаюсь этой поганью. Я свое дело люблю и делаю его хорошо. Я ж не мальчик по вызову…
«А я, значит, мальчик, — подумал Андрей. — Я не отказался от поручения охмурить Люсю». Но вслух сказал:
— Ну да, ну да… А жена серьезно болеет?
— Тебе какая разница? — ощерился Макишев.
— Ладно, ладно, я просто спросил. Не обижайся. — Смирнов поставил кораблик на стол. — Значит, так! Приступай к работе. Я оформлю приказ о твоем назначении, а с Ириной договорюсь, обещаю!
Макишев в очередной раз покрутил головой:
— Что ж, если ты считаешь, что можешь это устроить…
— Могу, могу, — заверил его Смирнов. — И кстати, зарплату тебе нужно повысить.
— А вот этого не надо. — Леонид нахмурился. — Зачем?
— Ты же сам сказал, что хороший специалист и любишь свою работу, — безмятежно улыбнулся Смирнов. — Значит, и получать должен хорошо…
— Спасибо! — сдержанно поблагодарил Макишев. Если этот новый начальник надеется, что за доброту ему будут ноги целовать, то он ошибается. Леонид никогда не занимался подхалимажем и сейчас не будет!
Смирнов был руководителем первый день и еще не успел понять одну простую истину: тот, кому оказывают благодеяние, редко способен это оценить. Особенно если в деле замешана такая неприятная вещь, как ревность.
Конечно, Андрей Макишеву помог. Но в глубине души Леонид ревновал. Как этот новичок смог за столь короткое время так себя поставить? Неужели любовь застила Ирине глаза до такой степени? А он-то всегда думал, что хорошо ее знает…
Уже в дверях Андрей его окликнул:
— Да! У нас завтра зарплата, я скажу, чтобы тебе аванс выдали.