Останься только на время

Мур Лина

– Правда? Но если вам будет нужна помощь или деньги, то вот номер моего мужа…

– Нет, – накрываю её руку своей и качаю головой.

– Возвращайтесь домой.

– Хорошо. Спасибо вам, Ден. И прошу, не поддавайтесь Шайди. Она умна, хитра и очень сообразительна. И я до сих пор её люблю, но это бессмысленно. Не погубите себя в этом бизнесе. Сохраните душу.

Она обходит меня, обдавая дорогим парфюмом, и через несколько секунд хлопает дверь.

Я не знаю, что мне делать. Не понимаю, как действовать дальше. Но у меня есть достаточно компромата на Круэллу, и я буду его использовать. Нет, не расскажу кому-то, а лично. Глаза

в глаза. Только так смогу чего-то добиться. Надо драться её же оружием, хотя кровь её ледяная, в отличие от моей. И сейчас меня трясёт от гнева, от ярости, от злости, от неприятного послевкусия, оседающего где-то внутри. Хочется отчего-то отмыться, потому что влез в такое дерьмо, которое даже меня пропитало. Обокрасть родителей. Да я своей матери отдам последнее. Избалованная и наглая, вот что они вырастили. И конечно, здесь есть вина родителей. Они должны следить за детьми, а не потакать им. Но бесчеловечность поступка Круэллы оправдывает, почему так её называют. Давить и топить не щенков, а людей, чтобы сотворить из этого дерьмовые бумажки.

Глава 9

Шайди

– Аарон, серьёзней, – поднимая голову от документации, ловлю весёлый взгляд мужчины.

– Шай, знаю я ответы на все эти вопросы, и как себя вести. Не в первый же раз, – закатывая глаза, отшвыривает от себя листы бумаги и встаёт.

– Я их выучил. Как себя подать тоже знаю, мне вдалбливают это по сей день, и это срослось со мной. У меня съёмки через полчаса, и я бы предпочёл отдохнуть или провести время с Тиной, – подходит к моему столу и упирается на него.

– Отдыхать будешь на том свете. Теперь свернул своё недовольство в трубочку и поместил в анальный проход. Поднял вопросы, и я слушаю тебя, – спокойно произношу, смотря в его прищуренные глаза.

– Чёрт, Шай, брось. Я не подведу, правда, обещаю…

– Живо. За работу, – перебивая его, возвращаю своё внимание к документам.

– Ты грубая, злая и сейчас тебя ненавижу, – бубнит он, но всё же, собирает с пола листы, и плюхается на стул напротив моего стола.

– Ты только со мной как с ребёнком обращаешься. Другие занимаются со своими агентами.

– Если бы не я, то ты бы здесь не сидел. Радуйся, что я злая, грубая и не испытываю к тебе ненависти, Аарон. Работай. Ответишь на все вопросы так, как я этого хочу – будешь свободен, – мельком посылаю ему требовательный взгляд. Вздыхает, и его губы растягиваются в отработанную улыбку.

Качаю головой на его ребячество, хотя именно такую роль ему и написали. Вечно молодой и весёлый. Отзывчивый, мягкий, с шармом «своего парня». Отлично выучил свою новую жизнь, и волноваться не о чем. Но по просьбе подруги, и его жены, Аарон Грир, один из самых востребованных актёров, сидит в моём кабинете и раздражает своим присутствием.

Пока он проговаривает вопросы и ответы, сначала кривляясь, а затем уже серьёзнее, откладываю отчёты и щёлкаю мышкой. Сегодня стартовала запись на первый тур моего проекта. И теперь следует просмотреть тех, кого выбирает народ. К концу рабочего дня.

Конечно, люди предпочитают странный типаж. Слишком неинтересный и первое, на что они смотрят – тело и мускулатура. Не понимаю этой политики выбора, потому что из любого человека можно создать бодибилдера, или подарить анорексию. Девушки меня мало интересуют, а вот мужчины… Именно они должны стать главной изюминкой нашего мира. Они должны подняться быстро и безболезненно для

всех, особенно для меня.

Прокручивая страницу, бегло просматриваю имена и количество сердечек под ними. Но никто не знает, что чем больше «лайков», тем вероятность остаться на просмотр второго тура снижается. Хочу самого худшего. Самого невостребованного. Хочу серого «мотылька», из которого вырастит невероятная «бабочка», которая принесёт нам миллиарды.

– Даже не сомневалась, – приподнимаю уголок губ, замечая в конце страницы и всего с двумя сердечками надоедливого, скучного и уже неприятного мне субъекта. Щёлкаю на его профиль. Хочется посмеяться, хотя не умею. Забыла, как это делается. Но всё же, сейчас издаю смешок от приторно глянцевых фотографий.

– Да он жив, как я посмотрю, – за спиной раздаётся голос Аарона. Тут же улыбка пропадает, и я оборачиваюсь к мужчине, с интересом разглядывающего «мотылька».

– Я не услышала последних вопросов, Грир, – приподнимаю бровь, на что он цокает.

– Отдых. Две минуты. Что здесь интересного? Ты думаешь, он пройдёт? А неплох, – ближе склоняется к столу.

– Вряд ли пройдёт. Хотя уже видно, что второй тур его. Он лезет туда, куда не следует, – отвечая, возвращаюсь к монитору и прокручиваю страницу к описанию.

– Биография у него хреновая, но написано грамотно. Если он тебе не нравится, то удали его или дисквалифицируй. Причины, ты с лёгкостью найдёшь, – хмыкает Аарон.

– Здесь нет «нравится» или «не нравится». Здесь есть «потенциал» или «его отсутствие». И он указывает на свою популярность в «Инстаграм», но это вряд ли ему поможет. Две минуты прошли. Возвращайся к вопросам, а у меня сегодня посещение вечеринки «Коламбии». Поэтому не задерживай меня и себя, – закрываю страницу и поворачиваюсь к мужчине.

Недовольно отходит от меня и продолжает работу. Пока он монотонно бубнит, видимо, желая вывести меня из себя, проверяю остальные файлы, присланные на согласование. Мистер Роксборро готовится к отлёту, поэтому волноваться за его безопасность нет нужды. Наконец-то, Аарон заканчивает терроризировать меня и покидает мой кабинет.

Мне нужна минута, чтобы побыть в тишине с закрытыми глазами. Иногда виски скручивает от боли, но она обманчиво потухает, позволяя мне расслабиться. Хотя это запрещено. Необходимо всегда и за всем следить. Но в этих четырёх стенах я могу вздохнуть и мысленно проверить своё расписание на сегодня. За последнее время предпочитаю игнорировать приглашения, выбирая только необходимые. Каждая вечеринка для меня подобна аду. Не люблю шум, галдёж и требование улыбаться, общаться, когда этого совершенно не хочется. Но я выбрала именно этот путь. Если надо, значит, надо.

Ухожу из офиса, когда уже он опустел. Самая последняя, как обычно. Именно в вечернее время лучше всего работать, когда никто не дёргает. Можно сконцентрироваться на графиках и продумать следующие ходы. И это здание мне нравится больше ночью. Тихо. Никто не норовит дотронуться или же подойти ближе.

Путь домой и всё отработано по схеме. Арендованные украшения, подаренное модным домом платье, дизайнерские туфли и сумочка. Я не вызываю ни визажистов, ни стилистов. Сама. Так должно быть. Никого не впускать к себе, кроме подруги и её мужа, живущих двумя этажами ниже. Никто не имеет права нарушать мой мир в квартире. Кивая Элеонор, выхожу из пентхауса и направляюсь к парковке. Не употребляю алкоголь, поэтому нет причин заказывать шофёра.