Останься только на время
Шрифт:
– Это всё очень интересно. Для тебя. Но пять минут прошли, – прочищает горло и втягивает с шумом в себя воздух.
– Шай, – хмурясь, присматриваюсь к ней. Что-то не так, явно с ней что-то происходит. Губы белеют на глазах, и она их смачивает кончиком языка, постоянно моргая. Дышит слишком быстро, словно кислорода не хватает.
– Шай, с тобой всё в порядке? – Спрашиваю её.
– Это вода? – Надрывисто произносит она, указывая на бокал, стоящий рядом со мной.
– Да, – медленно и удивлённо киваю.
– Я
Замечаю блистер с таблетками, которые она выдавливает на руку и кладёт на язык. Шокировано наблюдаю, как Шай тянется к бокалу, отмечая, насколько сильно дрожит её рука. Хватает его и делает два больших глотка.
– Ну же, Рейден, отдай мне альбом, – шёпотом говорит, отставляя стакан.
– Шай, ты заболела? Отдам, не волнуйся, но сначала скажи, что происходит? – Приподнимаюсь со стула, но девушка выставляет руку с указательным пальцем.
– Отдай мне… – замолкая, вздрагивает и закрывает ладонью рот.
Смотрю в её широко распахнутые глаза, наполненные страхом и чем-то ещё.
– Шай…
– Альбом, – подскакивает с места, издавая какие-то бурлящие звуки.
– Шай…
Выпрямляюсь в полный рост, а она размахивает рукой перед моим лицом, пытаясь что-то сказать. Но не успеваю даже вымолвить и слова, как Шайди пролетает мимо меня, достигая бара, а затем скрывается в основном зале.
Поднимая руку, подзываю официанта.
– Счёт, – прошу его и он, кивая, уходит к кассе
Что это было? Что происходит, чёрт возьми?
Могу ли я оставить это так, сесть и ждать? Нет. Подхватывая рюкзак, направляюсь туда, где скрылась Шай. Уборная.
– Шай, – стучусь, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.
– Я вхожу, – предупреждая, отрываю дверь.
До слуха доносится тихий стон. Быстрым шагом нахожу последнюю кабинку и резко распахиваю незапертую дверь. Наверное, солнце сильно ударило по голове, потому что вряд ли Круэлла может обнимать унитаз руками. Её сильно тошнит, она вздрагивает всем телом и хнычет, словно маленькая.
– Шай, чёрт! Шай! – Отмирая от увиденного, падаю на колени и убираю с покрытого испариной лица мокрые пряди шоколадных волос.
– Альбом… – хрипит, и её снова рвёт.
Мои руки трясутся, а сердце буквально с ума сходит. Не понимаю, что происходит сейчас, как помочь и, вообще, что мне делать. Подскакивая на ноги, вылетаю из уборной и выбегаю на улицу.
– Воды, – прошу, часто дыша, подбегая к барной стойке.
– Ваш счёт, – напоминают мне.
– Чёрт, вот. Воды, это срочно, – зло шиплю, доставая бумажник и вытягивая купюру в двадцать баксов. Бросаю на стойку, ожидая, когда мне в руку вложат прохладную бутылку.
Всё настолько быстро для меня, я не осознаю, что делаю. На автомате добегаю
– Давай, выпей. Ты что, беременна? – Судорожно выдавливаю из себя. Открываю крышку и подношу горлышко бутылки к её губам.
– Шай, пей, пожалуйста. Это поможет, – обещаю, когда она распахивает покрасневшие глаза и слабо кивает. Делает глоток, затем ещё один.
– Вот так, молодец. Что с тобой? Чем мне помочь? – На одном дыхании спрашиваю, отставляя бутылку.
– Альбом… отдай… боже, – стискивает зубы и сжимается вся, словно больно.
– Шай, отдам, конечно, отдам. Он твой, слышишь? Что… дерьмо… наклонись, – подхватываю её и помогаю приблизиться к унитазу.
Её рвёт, да так нещадно, что кривлюсь. И даже не трогает вонь, нет мыслей, только страх, потому что она является человеком, у которого не может что-то болеть. Она робот. А сейчас поддерживаю её голову, чтобы не рухнула прямо туда, и хочу помочь. По-человечески помочь, как друг.
– Не трогай… жарко… от тебя очень жарко, – сипло подаёт голос, пытаясь оттолкнуть.
– Если я не буду тебя держать, ты упадёшь, Шай, – возмущаясь, ещё крепче обхватываю её талию и переползаю за спину.
– Не трогай… не надо… боже, как больно. Домой… домой… альбом… – шепчет, отклоняя голову назад. Кажется, что даже плачет. Сухо. Без слёз. Рваное дыхание, а я в шоке. Чёрт возьми, меня самого трясёт.
– Тише. Сейчас я отвезу тебя, хорошо? Немного лучше? – Дотягиваюсь до туалетной бумаги и бутылки, укладывая её спиной на свою грудь.
– Не трогай… не прикасайся ко мне… сожжёшь, – шепчет, а мне плевать, потому что это ненормально.
– Ты беременна, Шай? От Роксборро? – Спрашиваю, пока выливаю немного воды на бумагу.
– Нет… больно… чёрт… больно… домой… Элеонор… Скай… альбом… – хнычет и издаёт протяжный стон, как раненый зверь. И это страшно. Действительно, ещё более пугающе, чем раньше.
– Хорошо. Всё хорошо, – приговаривая, протираю её лицо. Мотает головой, не позволяя мне это делать, пытается отпихнуть меня, даже драться, думаю, она бы могла, если бы с ней что-то не происходило сейчас.
– Шай! Прекрати! – Повышая голос, ловлю её запястья и прижимаю к влажной тонкой материи блузки.
– Дай помочь, чёрт! Слышишь? – Рычу, бросая в унитаз разорванную бумагу.
– Не трогай… не смей… не трогай… – одними губами. На выдохе. Сглатываю от этих слов, но это невыполнимо.
– Ты идти можешь? – Немного приподнимаясь, обхватываю её за талию.
– Что я спрашиваю? Нет, не можешь. Хорошо. Донесу тебя. Шай, посмотри на меня, – одним рывком поворачиваю её к себе и прижимаю к стенке кабинки.
А взгляд мутен, алые нити изрезают белок, а тёмные глаза усталые и потухшие.