Остатки
Шрифт:
— Заглохни уже. Потом обсудим твои психические проблемы, ладно? И комплексы заодно. Я подробно расскажу, как их лечить и что куда лучше засунуть, — сказал я спине.
— Хорошо. Поговорить с неживыми предметами я всегда готов, — я точно понял по голосу, что он улыбнулся! Сучка!
Кровь начала приливать к голове, и в висках застучало. Настроение совсем испорчено. Мало того, что меня обосрали по полной, и я ничего не ответил, так еще и мысли продолжали плавать в противном тумане. Так, нужно дышать…
Перед выходом остановился и оглядел комнату. Вдруг мы что-то еще забыли.
На
Плотно прикрыв за собой дверь, мы поспешили быстрее уйти из этого прогнившего здания, где местами уже от сырости начала проявляться плесень. Длинный коридор, в стенах которого местами понатыканы на беспорядочной дистанции деревянные облезшие двери, вызывал еще больше отвращения, чем сама комната. Тут не было окон. Идти приходилось практически на ощупь.
Темнота понемногу начала давить, впрочем, как узкие стены и низкий потолок.
— А у тебя глаза светятся! – неожиданно выкинул мелкий, с нотками восхищения, когда с чего-то решил посмотреть на меня.
Спасибо, кэп!
— И без тебя знаю… — огрызнулся я. У меня уже явно паранойя началась. Кажется, что все что говорит Этот – обязательно сарказм, усмешка или колкое замечание. А иногда и все вместе.
— Да ладно тебе. Это же так здорово, — мы уже остановились посредине коридора, продолжая держаться за стену, словно под ногами была пропасть. Существо медленно подошло, осторожно протянув вперед руку. Я сморщился. Что ему надо? Может, пока тянется ко мне, нож воткнет?
— Чего тебе? – косясь на руку, спросил я.
— Так красиво, — мечтательным полушепотом сказал он, скорее сам себе, буравя меня взглядом. Его слова прозвучали так тихо, будто если он потревожит момент, то все сразу исчезнет, и мои глаза потухнут.
— Руку убери. Она меня пугает, — зачем-то так же тихо прошипел я. Наверно со стороны похож на затравленного щенка.
Но он проигнорировал мою реплику. Я старался медленно уйти от его направленных движений. Но это существо, казалось, не замечает этого, и продолжало тянуться. Все-таки добравшись до моего лица, провел по левой скуле, совсем рядом к глазу, большим пальцем очерчивая нижнее веко.
— А ты знал, что у тебя по радужке двигаются ярко-красные и черные крапинки? – спросил он, мило улыбаясь и гладя щеку.
А вот это уже в новинку! Нет, ну конечно я не раз смотрелся в зеркало, но то, что они движутся, как-то не особо замечал.
— Нет, не знал.
— Так вот, они так красиво перемещаются. Словно летают по этому малиновому кругу. Знал бы ты, насколько это красиво.
Он медленно подался вперед. Меня это испугало вконец. Внутри на миг все перевернулось. Сердце носилось из угла в угол, побывав везде от головы, до ног. Они даже слегка подкосились.
— Хватит пялиться, — без капли злобы, но, тем не менее, раздраженно сказал я, отталкивая руку, и отходя от нее. Непонимающий взгляд просверлил меня. Он что, в транс впал?
— Что? – я не могу выдерживать
— Ничего, — сухо бросил он, поворачиваясь и снова начиная продвигаться к выходу.
Это что такое сейчас было?
Постояв немного в прострации, зашагал за чокнутым.
Сквозь щели хоть и пробивались лучи солнца, но освещали не так уж и много. Напоминало то, что мы шли по затонувшей палубе корабля на дне океана. От легкого ветра на чердаке скрипели половицы и старые балки, на которых, собственно, и держалась крыша. Как будто над нами кто-то ходил.
В полной тишине спустившись по длинной лестнице с нескончаемыми ступенями, каждый из нас прислушивался к любым звукам, хоть внешне мы не показывали этого. Со стороны, небось, мы были безумно серьезными. Мелкий еле заметно вздрагивал при каждом шорохе. Как испуганный котенок. Я тихо фыркнул, пытаясь заглушить смех. На это котенок остановился, но поняв причину моей тихой минутной истерики, взъерошился и, закатив глаза, пошел дальше.
Надеясь лишь на помощь опорной стены, мы могли без травм спускаться по лестнице. В любой момент старое дерево могло провалиться под нами.
Наконец преодолев последнюю ступень и вздохнув с облегчением, выноситель мозга распахнул наружную дверь. Такое ощущение, что прорубили окно в новую эру. Прям как Петр Первый окно в Европу. Выбрались наружу.
В глаза ударил яркий солнечный свет. На несколько мгновений все поплыло. Казалось, что мозги сейчас оплавятся. Но это лишь срабатывали линзы, обволакивая все внутри невидимой энергетической пленкой.
Свернув направо, пошли вдоль длинного дома. Я только сейчас заметил, что местами окна отеля были разбиты, а в некоторых, тех, что все же продолжали стойко держаться, с внутренней стороны свисала паутина. Баллончиками с краской на стенах были сделаны какие-то надписи, пентаграммы и прочая дребедень. Дальше отеля была все та же ненавистная пустыня. Солнце встало не так давно, и поэтому мы с удовольствием, пусть и небольшим, но шли в длинной тени.
Шагая по мертвым улицам, упорно сохраняли тишину. Лично мне она порядком надоела. Но этому паршивцу, по ходу, было все равно. У него мозги что, вообще не реагируют на людей? Только на машины и работу? Ах нет, еще на трупы. Посади его в кружок с мертвяками, так он там заболтает и заставит бедняг еще раз сдохнуть от нескончаемого трепа.
— Сколько мы проспали? – прервал я молчание, не поворачиваясь на напарника.
— Минут сорок, не больше, — коротко подал он сзади голос.
Так мало?!
— Ты быстрее двигать ластами не можешь? – спросил я, обеспокоенно глядя на практически ползущего позади меня тела.
— Я, блин, как раз сейчас этим и занимаюсь, если не видно.
— Тогда что ползешь как сонная черепаха?
На самом деле я видел эту рептилию, или кто она там, всего один раз в какой-то книге. Там писали, что эти существа были безумно медленными. Но кто знает, что в этой книге могли за бред написать.
— Как кто-о-о? – непонимающе спросил недотепа.
— Как черепаха, — спокойно повторил я – Животные такие. Появились еще задолго до двадцать первого века. Медленные, говорят.