Оставить след
Шрифт:
— Неплохо они тут устроились, — сказал я себе, осмотрев несколько комнат, которые ничем не отличались от таких же по размеру в каком-нибудь многоэтажном доме. Открыв шкаф, не увидел там спортивной одежды, там была только военная форма. — Зато своя останется чистой, — подумал я и переоделся в то, что было предложено.
— Почему бронежилет не надел? — спросил Михаил, увидев меня в зале.
— А это что обязательно?
— Ладно, на ближайший час и без него обойдёмся, потом видно будет.
— Полковник говорил, что за полторы недели из меня нужно сделать мастера спорта,
— Это он так пошутил, за это время мало чему смогу тебя научить, но нам с тобой придётся выложиться по полной программе, точнее тебе придётся. Я буду показывать, ты повторять и чем точнее повторишь, тем легче будет идти дальше. И так, я должен научить тебя как минимум защищать себя, как максимум научить, как быстро и качественно нейтрализовать противника. Нейтрализация делится на две категории, временная и окончательная, то есть труп. О том, где ты научился убивать голыми руками, говорить никому не следует, чтобы учить этому кого-то ещё, даже думать не стоит, наказание за это будет максимально суровым. Как понял сержант?
— Понял, чего тут не понять, — ответил я, подумав, что через пару минут меня начнут бить и возможно не только руками и ногами.
— Если понял, приступим, я медленно показываю, ты повторяешь.
Со следующей минуты моя жизнь превратилась в сплошную череду блоков, уклонений, кувырков и ударов. Через час я пожалел, что появился на свет, ещё через час возникло желание, чтобы меня добили, так сказать из жалости.
— Перерыв пятнадцать минут, за это время ты должен надеть бронежилет и шлем хоккейного вратаря, он где-то там в шкафу, — приказал Михаил и я мысленно заплакал, поняв, что после перерыва меня начнут не просто бить, а убивать в прямом смысле этого слова.
Глава 11
Как добрался поздним вечером до кровати, в памяти не отложилось, у меня в тот момент болело вообще всё. Как не удивительно, но я сегодня выжил, хоть и не должен был с учетом того, как меня размазывали по полу и стенам. Ужинал или нет, тоже не запомнил, потому что не есть хотел, я хотел умереть, желательно прямо сейчас, чтобы утром не видеть Капитана.
— Лёха подъём! — услышал я голос моего истязателя, от чего вздрогнул и вжался головой в подушку. — Не притворяйся, вижу что живой! Завтрак найдёшь сам, новый комплект одежды положил на диван, у тебя пятнадцать минут.
Я мысленно застонал, но понимая, что сбежать отсюда не смогу, принялся жевать завтрак. Что ел на завтрак, не понимал совсем, вкуса еды не чувствовал. Проглотив всё, что мне принёс Михаил, стал одеваться. Сегодня он мне выдал совершенно другой комплект одежды, которая напоминала хоккейную броню. На слегка трясущихся после вчерашней тренировки ногах, я вышел в зал и увидел там скамейку, на которой находилась гора непонятных предметов, по большей части сделанных из дерева.
— Это зачем? — с опаской спросил я.
— Имитация разного оружия, колющего, режущего, рубящего и дробящего, к метательному перейдём завтра, если доживёшь, — пошутил Михаил по прозвищу Капитан. Я бы конечно дал ему другое прозвище, например, садист или палач, но меня ведь никто не услышит, стало быть, никто не узнает, как я его называю.
Сегодня день начался как вчера, то есть с моего избиения и не важно, что я постоянно пытался ответить на удары Михаила. Как смог выжить до обеда, сам удивился, мало того, у меня ещё оставались силы, дойти до комнаты, чтобы там сесть за стол. Кто и когда принёс нам обед на двоих, я не заметил, видимо здесь был ещё какой-то вход, о котором я не знал.
— Честно говоря, не ожидал, что ты так быстро будешь учиться, у тебя талант к этому делу, — сказал Михаил, с аппетитом забрасывая ложкой в рот горячие щи. — Обычно такой результат ученики начинают показывать через несколько месяцев, правда, они занимаются по два часа в день. Ты выдерживаешь десять часов практически непрерывной тренировки, а это просто невероятно даже для меня.
— Ты же тоже выдерживаешь, чего тут тогда невероятного, — пробормотал я, пытаясь попасть ложкой в рот. Руки от перенапряжения у меня тряслись так, что из ложки щи вылетали.
— Я учу, а это намного легче, чем учиться, к тому же у меня большой опыт. Ты жуй, жуй, не надо сразу глотать. Времени на обед у тебя ещё много, аж целых пятнадцать минут.
Услышав это, я всё равно не стал, есть быстрее, сил не было, да и челюсть болела, по которой он мне палкой заехал. Ну, да, тут нужно признать, я просто напросто проморгал тот удар, видимо из-за усталости, а может и из-за того, что Михаил ни разу не ударил одинаково.
После обеда, когда я «выполз» из комнаты в зал, увидел там мишени.
— Теперь в меня ещё и стрелять будут, — подумал я и не ошибся. Стреляли к счастью не из пистолета, а из лука, что тоже было не очень приятно, особенно когда Михаил в меня попадал. Вместо обычных наконечников у стрел были резиновые шарики, по прочности почти не уступавшие стальным. Тренировка продолжилась и после ужина, только с небольшим отличием, меня не били, я учился стрелять из лука. Откуда Михаил его взял, спрашивать не стал, лук был простой, деревянный как в древности.
В таком режиме почти непрерывной тренировки прошла неделя, я немного привык и теперь уже не доползал до кровати на четвереньках, а доходил как нормальный, но сильно пьяный человек. Михаил утешал тем, что у меня большой талант к единоборствам и что он, был бы рад продолжить работать со мной. Я ему на это ответил, что подумаю. Сам же в этот момент подумал, что я ещё жить хочу, и вообще, — заберите меня отсюда кто-нибудь! — хотелось закричать, но на это сил не было.
Выходного дня мне не предоставили под предлогом, что мы пятилетку за три года ещё не выполнили, хоть уже и близки к цели. Я сейчас держался только из упрямства, понимая, что скоро это всё закончится.
Через три дня позвонил Михалыч, сказал, что они заменили всё оборудование и готовы начать поиск новой временной нити.
— Ладно, сержант, будем считать, что я смог научить тебя хоть чему-то, но ты тем не менее подумай над моим предложением, глядишь, потом и меня заменишь.
— Да на тебе Капитан ещё и землю пахать можно, а ты на пенсию собрался, — ответил я, пожимая руку на прощание.