Остаюсь твоей
Шрифт:
— О нет, дорогая, — Яся остановила ее жестом, — Лучше я. Зарина пришла знакомиться с семьей. Говорит, они с Нурланом любят друг друга, ребенка ждут. Это кстати кто: мальчик или девочка?
— Мальчик, — промямлила шокированная гостья.
— Вот видите, как хорошо все складывается. Мама, вы же так хотели внука. А то одни внучки.
— Ясмина, — свекровь вдруг ударила по столу ладонью, — Что за цирк ты устроила? Зачем наговариваешь на Нурлана?
— Наговариваю? О нет, мама. Это чистая правда. Вы только не сильно кричите, Зарине нервничать нельзя. Мы же не хотим, чтобы она раньше срока
Ясмина сама себя не узнавала. Откуда в ней столько жестокости и смелости? Или все это давно копилось в ее израненной душе? Но вот плотину прорвало и вся злость выплеснулась наружу, сметая всё на своём пути. Послушание, уважение, смирение — все это осталось под водой.
— Ясмина, ты хоть понимаешь, что это слишком серьезное заявление. Ты посмотри на нее, — Мурат указал на Зарину, в глазах которой блестели слезы, — Ну какая из нее токал?
— Так она метит в жены. А я свое место с удовольствием уступлю, — сказала Яся, положив ладонь на грудь. — Я своё отпахала, уступаю дорогу молодым.
— Ты что несешь?! — крикнула свекровь и встала со стола. — Забыла, как ты к нам попала? Забыла, что мы за твоего непутевого отца закрыли кредит?
— Айман, успокойся, — попытался успокоить жену Мурат.
— Нет, мама, — холодно ответила Яся. — Я ничего не забыла. Я помню всё. Кредит вы закрыли, чтобы я не заявила в полицию о похищении. И все эти три года я хорошо служила вам, пока вы не замечали, как ваш сын бьет меня, когда ему что-то не нравится.
— Яся, дочка, прошу тебя! — попытался воззвать к благоразумию свекор. Но Ясмину уже понесло. Она не обращала внимания ни на трясущуюся любовницу Нурлана. Ни на ядовитые слова, которые порядочная и тихая келин не должна говорит своим свекрам.
— Папа, вы меня извините, — Яся повернулась к Мурату, — Вы всегда ко мне хорошо относились и я вам за это благодарна. Малика вас обожает. Вы — самый лучший дедушка. Но вы или не замечали, или не хотели замечать, как мне плохо рядом с Нурланом. Я задыхаюсь рядом с ним. Я его не люблю. И он меня тоже.
— Что здесь происходит? — в дверях раздался голос Нурлана.
Все четверо посмотрели на него. И каждый увидел то, что хотел видеть. Зарина — любимого, которого обижает стерва-жена. Мать — сыночка, которого нерадивая жена не любит и обижает. Отец — сплошное разочарование, избалованного мужчину, который не видит границ дозволенного. А Ясмина — человека, разрушившего ее жизнь из-за прихоти.
— Да вот, дорогой муж, — усмехнулась Ясмина, — знакомимся с твоей любовницей. Что же ты скрывал от нас такую девочку? — она специально сделала акцент на последнем слове.
— Объясни, как ты вообще до такого додумался?! — Мурат встал и серьезно посмотрел на сына. — Что ты себе позволяешь? У тебя семья, дочка. В какое положение ты ставишь нас?
— Мурат, не трогай его, — начала защищать сына Айман.
— Почему не трогай? Почему ты всегда его защищаешь? Ты не видишь, что он только и делает, что позорит нас? Сначала украл Ясмину, а через четыре года завел себе токал!
— Я не токал! — пискнула Зарина и тут же все взгляды устремились на нее. — Нурик обещал развестись, но жена его удерживает!
— О да! — засмеялась Яся. — Держу его в заложниках. Да забирай, мне не жалко!
—
— А ты на нее не кричи! — вступился свекор. — Сам заварил кашу, сам расхлебывай, бестолочь.
— Ай, — пискнула Зарина и схватилась за живот. — Мне что-то нехорошо.
— Что случилось? — обеспокоенно спросил Нурлан, но подходить к любовнице не стал.
— Живот болит. От нервов, наверное, — проскулила девушка. — Ай, вот опять.
И вот тогда Нурлан подошел к Зарина, заботливо помог ей подняться со столу и взял ее под руку.
— Я отвезу Зарину, и потом поговорим, — холодно бросил он Ясе, проходя мимо нее.
— А разговор может быть только один. Я хочу развод, — последние слова прилетели ему в спину. Нурлан на секунду остановился, но не обернулся.
Его родители все еще не могли отойти от шока. А Ясмина теперь с нетерпением ждала возвращения блудного мужа, чтобы раз и навсегда поставить все точки над «i». Если бы она только знала, какой ценой ей достанется свобода.
Глава 22
Той ночью Нурлан не вернулся домой. Ясмина знала, что он с любовницей, но унижаться и звонить не стала. А вот Айман истерично набирала номер сына, а он сбрасывал звонки. Яся впервые с нетерпением ждала возвращения мужа. Теперь она была настроена идти до конца. Что бы ни случилось.
Малика капризничала и никак не хотела засыпать. Было уже за полночь, и Яся лежала с дочкой на большой кровати. Маленькие руки девочки обнимали ее за шею, а Ясмина гладила шелковистые волосы и нашептывала ей на ухо нежные слова, чтобы она уснула.
Полоска лунного света падала на постель. Яся любовалась своей малышкой, которая сладко подложила ладошки под щеку и размеренно дышала. Смотря на дочь, Ясмина вспомнила то время, когда Малика только появилась на свет. Она никого не хотела к ней подпускать и сильно обижалась, услышав от кого-нибудь: «Продолжатель рода твоего мужа» и что-нибудь в таком духе. А ей казалось, что она только ее, ведь Яся ее выносила, родила, выкормила. Молодая женщина прижимала свою малышку к груди, гладила по голове, перебирала и целовала ее сладкие пальчики, вдыхала младенческий аромат. Волна нежности накрывала Ясю с головой, и нежность эта, прежде не ведомая, ручейком текла по венам, наполняя любовью и счастьем ее душу и сердце до краев, до кончиков пальцев. Она растворялась в этой огромной, безграничной и безусловной материнской любви и, казалось, нет больше в мире никого — только она с Маликой.
В ночной тиши Яся поняла важные вещи. Во-первых, как бы она ненавидела Нурлана, но Малика — их общая дочь. Все случилось так, как случилось, потому что эта девочка должна была появиться на свет. Так решил Аллах. Во-вторых, Ясмина хотела для дочери другой судьбы и другой жизни, чтобы она не повторила ее ошибок, чтобы она выросла сильной, стойкой, умной, самостоятельной. И, наконец, в-третьих, Яся очень боялась умереть. Она помнила ту зияющую дыру, которая образовалась в ее сердце после смерти мамы. Был, конечно, папа, но он сам оплакивал жену, а потом и вовсе женился. Яся хотела жить ради дочки, чтобы видеть, как она растет и чтобы защитить ее от всех невзгод.