Остерегайся
Шрифт:
— Вижу, вы нашли общий язык.
— Да. Я уже люблю ее, — говорит она, кладя руку на мое плечо.
— Это хорошо. Теперь тебе здесь не будет скучно. — Эйс смотрит на меня и наклоняет голову. — Пойдем. Я хочу познакомить тебя со своими друзьями.
— О. — Я перевожу взгляд с него на Бьянку. Не думаю, что хочу знакомиться с ними, но отказаться будет невежливо.
Бьянка поднимает на него недовольный взгляд и ворчит:
— Хочешь помешать моему веселью?
— Она вернется. А ты пока выпей еще.
Бьянка
— Не думаю, что должна знакомиться с твоими друзьями, — говорю я, когда он кладет руку мне на поясницу, чтобы помочь слезть со стула.
— Это почему же?
— Не хочу сочувствия.
Он смотрит на меня сверху вниз, останавливаясь на середине шага.
— Я никому не говорил, кто ты, и не буду делать этого сейчас. Ты Лондон, мой друг. Это все, что им нужно знать.
Смотрю в его темные, как ром, глаза и киваю. Он ведет меня к компании, и я вижу, что все смотрят на нас весьма заинтересованно.
— Все, — говорит Эйс, — это Лондон. Она мой хороший друг.
Некоторые кивают, кое-кто делает легкий поклон. Я поднимаю руку и машу. Как неудобно.
— Разве она не прекрасна? — спрашивает Эйс у мужчин.
Геррик с улыбкой смотрит в сторону и качает головой, а один из мужчин с короткими вьющимися каштановыми волосами и единственный из присутствующих в джинсах кивает и встает.
— Восхитительна, — бормочет он и представляется. — Морис.
— Приятно познакомиться, — говорю я, хотя мой голос скорее напоминает шепот.
— Она... твоя? — Морис бросает взгляд на Эйса.
— Моя? — В голосе Эйса слышна издевка. — Вот в этом? — Он издает сухой смешок и качает головой. — Моя женщина никогда не появится на людях в таком.
После этих слов на меня моментально нахлынула злость. Я отошла от Эйса и вперилась в него глазами:
— И что, черт возьми, это должно означать?
— Именно то, что я сказал. — Его глаза пробежались по мне.
Я прищуриваюсь, затем смотрю на Мориса, он улыбается, хотя не понимает, что происходит. Смотрю на остальных, но большинство поглощены разговорами и выпивкой.
Мои щеки горят от смущения. Мои кулаки сжаты. Мне не нравится моя реакция, но я знаю, что это из-за алкоголя. Трезвая я бы просто ушла, но нет, я пьяна, поэтому разворачиваюсь и бегу прочь с яхты. Бьянка пытается остановить меня, но я игнорирую ее. Я слышу, как она бормочет проклятия, но молю Бога, чтобы она не шла за мной.
Я знала, что не должна была приходить. Знала. Чертов мудак.
К счастью, я в тихом районе. Дойдя до скамейки, сажусь и утыкаюсь лицом в ладони. Я не плачу. Не буду. Я не знаю тех людей, поэтому мне плевать, что они подумают обо мне. И мне плевать, что обо мне подумает Эйс.
Я бы вообще не оделась так, если бы не хотела обратить на себя его внимание. Да
Вздохнув, поднимаю голову и откидываюсь на скамейку. Я смотрю на воду и на волны, в которых переливаются огни Нью-Йорка. Спустя некоторое время понимаю, что начинаю успокаиваться. Что ж, еще немного, и я окончательно приду в себя.
Но не проходит и десяти минут, как я слышу рядом шаги. Спустя несколько мгновений появляется Эйс, держа руки в передних карманах брюк. Его появление вызывает у меня гримасу, и я отворачиваюсь:
— Уходи.
— Это была шутка, — говорит он глубоким голосом.
— Если ты так шутишь, то лучше не продолжай, потому что выходит не очень…
Он тихо смеется. Я закатываю глаза.
— Так ты собираешься сидеть здесь и дуться?
Смотрю на него и прищуриваюсь:
— Я не дуюсь. Просто не смогу вернуться туда, ты смутил меня.
— Я смутил тебя? — Мои слова удивляют его.
— Именно так. — Я встаю и, нахмурившись, смотрю на него. — Как ты мог так поступить? Я даже не знаю этих людей!
— Я? Смутил тебя? — переспрашивает он, повышая голос. — Это был обычный вечер на яхте. Никто не говорил наряжаться как в ночной клуб.
— О, извини, — в каждом моем слове звучит сарказм, — учитывая твою манеру одеваться, я подумала, что должна соответствовать.
Он качает головой. Видно, мои слова злят его, но Эйс молчит, и я знаю, что это мой шанс. Я должна воспользоваться им.
— Я не дура. — Он озадаченно смотрит на меня. — И единственная причина, почему ты расстроен, — это потому что считаешь меня неотразимой.
Он приподнимает бровь, губы сжаты. Я вижу, как он пытается побороть улыбку.
— Бьянка рассказала, как сильно ты любишь женщин в шелке, жемчуге и кружевах. И не только это. Я вижу, как ты смотришь на меня. Видела, как смотрел, когда я появилась на яхте. — Я наступаю на него. Я хочу заставить его отступить. Хочу найти его слабую сторону.
Тишина заполняет ночной воздух между нами. По его лицу я вижу, что он готов сказать какую-нибудь грубость, но ошибаюсь.
— Я заметил, как ты смотрела на меня в день своего выпуска. Ты не сводила с меня глаз.
— Да неужели? Я пыталась понять, какого черта, ты там делал с моим братом. — Поднимаю руку и щелкаю пальцами. — Кроме того, только сумасшедшая не обратит на тебя внимание. Это естественно.
Эйс ухмыляется, делая шаг вперед.
— Позволь мне спросить кое о чем, — бормочет он.
Я смотрю в его глаза, в которых плещется похоть. Вот дерьмо. Что мы начали? Знаю, что должна бежать, как и любая здравомыслящая женщина, но я слишком уязвлена и пьяна, чтобы ясно мыслить. Поэтому спрашиваю: