Остерегайтесь апокалипсисов
Шрифт:
— Весь мир стал таким, — серьезно отвечал я. — Кому есть дела до тебя?
Девушка удивленно замолчала и явно обернулась в мою сторону. Подобного резкого ответа она не ожидала, а я и не особо хотел подыгрывать ей.
— Не стоит так жестоко. — Голос Стива звучал грустно и даже как-то виновато. — Просто…
— Она, — резко перебил я, — и сама это понимает, не переживай.
Ванда все молчала, но ее лицо явно должно было выглядеть недовольным в этот момент. Ее благо заключалось в том, что отсутствие света не позволяло показать гримасу ненависти на ее лице. Хотя уж я-то знал, как она должна была выглядеть
— Почему, — заговорил Стив, явно желая сменить тему, — призраки так резко изменились? Они же были нормальными.
— Они всегда были такими, — внезапно прозвучал голос Шэна с кровати. — Обрати внимание на то, как выглядели те, кто на нас напал. И вспомни кто именно превращался в призраков.
— О чем ты?
Я смотрел в сторону лежавшего на постели паренька задумчиво. Да, Шэн был одним из самых умных персонажей в этом рассказе, пусть он и погиб достаточно быстро. Поэтому меня не удивляло то, что он уже обо всем догадывался.
— Не все мертвые, — продолжал объяснять парень, — возвращались к нам в виде призраков, верно? Были те, кто просто бесследно исчезал и мы никогда о них ничего не слышали. Это было нормой.
— И?
— А теперь вспомни, как выглядели нападавшие на нас мертвые. Они все были покалечены. Так не выглядят даже трупы людей, умерших от естественных причин.
— То есть кидаться стали те, кто умер неестественно?
Наступила тишина. Шэн уже не стал ничего отвечать и, лишь издав тихий стон, просто устало прикрыл глаза. Поразмыслив над его словами, Стив ответил:
— Что ж… Ты прав. Тогда и те призраки, которых мы видели в зеркалах, были точно такими же.
— Ты о чем? — удивленно спросила Ванда.
— У меня большая семья, и в ней умерло уже много человек. Те, кто скончались из-за здоровья или в силу возраста, например, мои прадеды, не появлялись в стенах родного дома никогда. Но вот две двоюродные сестры, которые погибли в аварии, пришли на следующий день после похорон.
— У меня также. — Соглашалась девушка. — Никто из тех, кто скончался по естественным причинам, не возвращался, но вот отец, которого застрелили грабители в банке, продолжает жить с нами.
— Тогда, — тихо зашептал Шэн, — что насчет всех тех, кто умер от рук призраков? Они тоже появляются в рядах мертвых?
— Если это так, тогда мы поймем это только завтра, ведь призраки появляются только через сутки после смерти.
— Через сутки или более, если быть точнее.
Сквозь мужские голоса постепенно стали пробиваться женские всхлипы. Окружающие обернувшись в сторону Ванды, сразу поняли, что она плакала. Стив, услышавший это, даже поднялся на ноги и быстро приблизился к безутешной особе.
— Что же мы такого сделали? — Ванда, прикрыв руками лицо, закачала головой. Подсевший к ней парень осторожно погладил ее по голове и плавно прижал к груди. — Это значит, что папочка тоже…
— Успокойся, — серьезно отвечал Стив, — уверен, твой отец не такой.
Конечно, я не видел всей этой сцены, но я все прекрасно слышал. Скрип половиц даже передал то, как начала покачиваться эта парочка из стороны в сторону, и потому я уже знал, что они находились рядом друг с другом. Прислушиваясь к жалобным стонам Ванды, но все еще не забывая о ее сволочном характере, я невольно подумал:
«Ох, уж эти наигранные слезы».
5. Подлая смерть
Утро наступило незаметно. Даже не имея возможности взглянуть в окно, чтобы узнать какое сейчас было время суток, я и так это понял. Слишком уж много времени прошло с наступления ночи.
На ватных, затекших от постоянного сидения в одной позе ногах, я покинул спальню и, словно в бреду, двинулся в сторону выхода. Мне удалось быстро миновать лестницу, пройти через весь первый этаж и подойти к двери. Схватившись за ручку последней, я мигом отворил ее и, не раскрывая глаз, вдохнул приятный прохладный воздух. Вместе с открытием двери в дом проникли и звуки щебетавших в лесу птиц, и шелест листвы. Еще будучи не привыкшим к свету, я сощурился лишь сильнее, когда ступил за порог, и на мгновение замер. Меня буквально окрыляла мысль о том, что я мог спокойно дышать даже в этом ужасном загнивающем мире.
Снова открыв глаза и окинув взглядом просторную лужайку перед домом, я покачиваясь двинулся вперед. Половицы под моими ногами скрипели, а когда я ступил на траву, сплошь усыпанную осенней листвой, затрещали и высохшие исхудавшие растения под ногами.
Солнечные лучи, упавшие на мою кожу, показались невероятно теплыми и приятными, хотя на самом деле таковыми они не были. Просто после дней, проведенных взаперти, без единого источника света, иллюзия солнечного тепла казалась несомненно пленительной.
Внезапно резко развернувшись, я раскинул руки в стороны и повалился назад. Мое уставшее тяжелое тело рухнуло на траву и провалилось в нее, словно в мягкую постель. Я открыл глаза и посмотрел на небо, частично затянутое облаками, частично вернувшее свою голубизну.
«Еще один день пройден, — невольно задумался я. — До конца истории остались сутки».
Заметив краем глаза движение, уже на уровне инстинкта я повернул голову в сторону дома. К собственному облегчению, на пороге я увидел никого иного, как Стива. Это было впервые, когда я мог рассмотреть главного героя при свете дня. Стив был довольно рослым подтянутым парнем. Его любовь к спорту и активный образ жизни определяли то, как он выглядел, и даже то, во что он обычно был одет. Штаны от спортивного костюма и легкая хлопковая футболка на нем подтверждали и то, что в день наступления ада он действительно собирался на учебу впопыхах, иначе бы сейчас он был одет хотя бы немного солиднее.
— Вам так удобно? — спросил юноша в полголоса, стараясь не кричать, но и не шептать.
Отвернувшись от него, я вновь посмотрел куда-то в сторону небо и мрачно ответил:
— Сейчас да.
Задумавшись о внешности Стива, о его телосложении, я невольно вспомнил и то, как выглядел сам в своем настоящем облике. Был ли я столь же высоким? Да. Но старался ли я держать себя в форме? Ни сколько. Необходимость писать изо дня в день, выдавать все новые и новые работы на радость издателю и читателям в итоге привели меня к тому, что я практически не выходил из дома. Да, своим упорством я смог проложить себе путь к славе, но именно из-за нее же я должен был держать планку вплоть до самой отставки.