Остерегайтесь апокалипсисов
Шрифт:
— Да, — спокойно отвечал кот, — тех, кто уничтожает собственные миры. Ты ведь и сам это понял. Миры, которые вы создаете, полностью реальны. Ты тоже родом из чьего-то мира, только более нормального и спокойного.
На губах появилась насмешливая улыбка. Я не мог даже представить себе автора моего мира, хотя я мог сказать, была ли его книга интересной.
— И, — отвечал я, — судя по всему, не очень популярного.
— А для нас это уже не так важно. Популярность волнует лишь живых.
Вновь прозвучал странный звук, напоминавший грохот
— И снова они погибли, — со вздохом протянул кот. — Кажется, очередные заблудшие души.
— Так называют авторов, которые не могут выбраться из своего мира?
— Именно.
— И что с ними происходит? Они просто остаются в нем?
Кот покосился куда-то в сторону и замолчал. Пока он раздумывал над своим ответом, я с тем же интересом продолжал расспрашивать:
— Разве это настолько плохо для наказания? Знаешь, я даже сам подумывал о том, чтобы остаться в том лесном дом…
— Глупец! — Кот, вскочивший на задние лапы, грозно зашипел. Его шерсть поднялась дыбом, а тело все выгнулось. — Ты не понимаешь, чего нам стоят такие выходки!
Я удивленно отступил. Этот гневный вопль и эта странная реакция уже подсказывали мне, что подобная тема была очень скользкой.
— Таких авторов, как ты, слишком много! — продолжал вопить наблюдатель. — Думаешь, легко поддерживать систему психологической помощи? А следить за всеми вами кто будет? Мы и так берем сразу по три, пять, а то и десять авторов на себя разом, хотя изначально должен был быть только один!
Моя реакция постепенно начала меняться с удивления на недовольство. Эмоции бурлили не только от того, что на меня кричали, но и от того, что я ощущал несправедливость. Нахмурившись, я сделал шаг вперед и строго заговорил:
— Не кричи ты так. А что насчет авторов? — Рука непроизвольно взметнулась вверх, будто бы я хотел отбросить от себя что-то. — Они попали в мир, из которого не могут выбраться. Неужели вы не можете их вытянуть?!
— Не можем, — злее, но все же чуть спокойнее проговорил кот, — потому что для этого должен как минимум закончиться сюжет. Если не будет пройдена ключевая сюжетная точка, тогда и забрать душу обратно будет невозможно.
Наступила напряженная тишина. Теперь, когда все уже было высказано, наши крики друг на друга казались уже совсем глупыми. Это понимал не я один.
Наблюдатель, расслабившись, осторожно опустился и снова сел. Он все еще дышал быстро, и его сердцебиение было явно таким же ускоренным, как и у меня, но все же он пытался собраться с силами.
— Но, — заговорил я, опуская руки и успокаиваясь, — в таком случае авторам все равно не остается ничего лучше.
Кот недовольно сощурился и рыкнул, словно грозный лев. Посмотрев на меня со всей своей серьезностью он ответил:
— Слушай, если в будущем ты, находясь на грани, вспомнишь об этой своей глупой идее, лучше подумай о другом. Например, о том, что нам приходится выключать систему психологической помощи для всех заблудших душ. Чем больше вы умираете и чем более безвыходной кажется ситуация, тем выше шанс, что наблюдатель откажется от вас и поместит в статус «брошено». Тогда даже в случае удачного спасения мира никто не заметит, что вы справились, и не вернет вас обратно. Вы просто останетесь в догнивающем мире, без возможности что-то изменить. Постепенно даже ваше «Я» сотрется, и что вы тогда будете делать?
Я удивленно замолчал, пытаясь переосмыслить услышанное. У меня даже не было времени задуматься о подобном исходе во время прохождения сюжета, но теперь, когда я был здесь, и когда я мог лучше понять всю систему, в моей голове выстраивалась масса вопросов.
— Но ведь, — тихо заговорил я, — это может быть не так уж и плохо. Мы все равно уже…
— Зависит от ситуации, — кот перебил меня резко, будто уже понимая, что я хотел сказать. — Не все миры, прошедшие через критическую точку, достигают благосостояния быстро. Некоторым требуются тысячи лет, чтобы восстановить цивилизацию. Хотел бы ты остаться в таком месте? Я думаю, нет.
Снова прозвучал странный стук за спиной. Закрыв глаза от осознания того, что кто-то из других авторов снова умер, я просто кивнул. Жалость и печаль били через край, а осознание неизбежности возвращения в следующий апокалипсис вводило в отчаяние.
— Идем, — сухо произнес кот, спрыгивая с дивана. — Вряд ли нам стоит ждать изменений в ближайшее время. Лучше заберем твою награду.
Быстро обойдя диван и чайный столик, наблюдатель побрел куда-то вправо. Там, в самой темной части этой комнаты ожидания, находилась деревянная темно-серая дверь. К ней-то и направился кот. Как только я проследовал за ним, дверь перед нами отворилась. В глаза бросился еще более яркий и ослепительный свет, вынуждая прикрыть лицо руками.
Следующий шаг, сделанный мной, отделил меня от тесной комнаты ожидания и перенес в другое место. То, что я увидел, тяжело было описать словами. Стеклянные коридоры небоскребов, в одном из которых стоял и я. Прекраснейшие виды с высоты птичьего полета, видневшиеся где-то в низу сады, огибавшие каждое высокое здание лозы прекрасных растений и видневшееся на горизонте бескрайнее море. Создавалось впечатление, будто мы находились на острове. В месте, где самые главные дома тянулись высоко к небу, скрываясь где-то за облаками.
— Не засматривайся на эти виды, — сухо предупредил кот, сворачивая куда-то вправо. — Наша вселенная бесконечна. Так выглядит только один из тех коридоров, в который можно попасть.
Услышав это, я будто пришел в себя. К этому моменту мой проводник уже успел отдалиться от меня, и потому я захотел поспешить следом, но даже один шаг вперед дался мне с трудом. Стеклянный коридор вокруг меня выглядел пугающе. Я смотрел вниз и видел ту высоту, с которой мне предстояло бы лететь, если бы опора пропала у меня из-под ног.