Осторожно: добрая фея!
Шрифт:
– Простите мне мою дерзость, ваше высочество. И спасибо, что указали мне на мое место.
После чего быстро развернулась и зашагала к двери.
– Мари! – бросилась за ней фея. – Изабелла, да что с тобой такое?
– Ты обидела Марту, – укоризненно заметил Фергюс и последовал за девушкой, едва не налетев на замершую в дверях Белинду.
– Лети-лети, лоб не разбей, – зло крикнула Изабелла ему вслед и набросилась на волшебницу: – Ну, а ты что застыла? Беги, утешай свою любимицу. Я же знаю, ты ее больше любишь!
– Боюсь, Иза, что в такой ситуации
– Что это ты выдумала?! – переполошилась принцесса. – Не вздумай!
Но Белинда уже принялась выводить палочкой затейливый узор.
– На помощь! – перепугалась Изабелла, прячась за спиной портнихи, которая все это время стояла ни жива ни мертва. Портниха испуганно пискнула, когда из конца палочки вырвалась молния и полетела прямо на нее. Писк перерос в жалобное кваканье, истошный визг принцессы и досадливое кряканье. Визжала Изабелла, пытаясь вытряхнуть лягушку в лиловом берете, застрявшую в складках ее роскошного бального платья.
Крякала Белинда, очевидно ожидавшая получить совсем иной эффект от своего волшебства. После того как перепуганная лягушка шлепнулась на пол, потеряв в полете берет, а на крик Изабеллы прибежала обеспокоенная Марта, фея с третьей попытки все-таки вернула несчастной Кларе привычный вид.
– Да вас и на минуту нельзя оставить одних, – пробурчал Фергюс.
Пока Марта обмахивала платком позеленевшую от пережитого ужаса портниху, избегая взглядом принцессы, Изабелла с притворной тщательностью разглаживала подол платья, оценивая нанесенный ему урон (все нити со стразами были оборваны, так как лягушка до последнего цеплялась за них, как утопающий за соломинку). Напряженную обстановку невольно разрядила фея: она неуклюже поскользнулась на рассыпавшихся по полу прозрачных цветных камушках и едва не угодила носом в камин. Крестницы одновременно прыснули со смеху и бросились поднимать Белинду с пола.
– Мари, ты прости меня, – пробормотала Изабелла. – Сама не знаю, что на меня нашло. Так переволновалась перед балом…
– Да ладно, – улыбнулась Марта, – понимаю…
– А тут еще мама на меня все время наседает со своими намеками на свадьбу. Говорит, что к семнадцати годам уже все нормальные принцессы замужем, и только я отличилась, – добавила в свое оправдание Изабелла. – Вот нервы и сдали, сорвалась на тебя…
– Ничего, я привыкла, – не без ехидства отозвалась Марта.
Портниха, пользуясь заминкой, тихонько шмыгнула к двери.
– Куда? – остановил ее властный голос Изабеллы.
Внутренне трепеща, несчастная швея повернулась к королевской дочке.
– Зайди в казну. Пусть тебе заплатят… сто золотых.
– Благодарю, ваше высочество, – не веря своим ушам, пискнула потрясенная двойной оплатой портниха и несмело добавила: – А как же стразы?
– Без них лучше, – махнула рукой принцесса.
Портниха неловко поклонилась и выкатилась в коридор.
– А платье-то действительно ничего, – уныло признала Изабелла, разглядывая свое отражение.
– Порой мне кажется, что в Изабеллу вселяется сам дьявол, – проворчал Фергюс, когда они, оставив принцессу переодеваться, спустились в комнату Марты.
– Ты тоже это заметил? – помрачнела волшебница.
– Дорогая Бэль, уверяю тебя, это заметили все во дворце! – заржал конь.
– Бэль, что не так? – Марта встряхнула за локоть поникшую фею.
– Мне кажется, это все из-за черной метки, – призналась Белинда.
– Да ну! – присвистнул Фергюс.
– Не может быть, – убежденно возразила Марта. – Черная метка приносит несчастья, а не портит характер.
– И много несчастий было в жизни Изабеллы? – намекнула фея.
– Ну, один раз она упала с лошади и подвернула лодыжку, – припомнила Марта.
– Один раз опалила волосы настенным факелом, – добавила Грациэлла. – Визгу было! Хорошо еще, что ты ей быстро утраченную шевелюру вернула.
– Правда, черную, а не белую, – ехидно вставил Фергюс.
Фея смущенно покраснела. После того как она поколдовала над волосами Изабеллы, они вновь обрели прежнюю длину. Только вместо светло-золотистых сделались смоляными. Чтобы вернуть прежний цвет, пришлось идти на поклон к начальству. Лукреция тогда полдня возилась с локонами принцессы, прежде чем с них сошла чернота. Изабелла на свою крестную еще неделю дулась. И до сих пор иногда ей это припоминает.
– Больше вспомнить нечего? – пробурчала фея.
Марта с Фергюсом и Грациэллой недоуменно переглянулись.
– Пожаров в замке не было, ограблений – тоже, принцесса жива и невредима, ее родственники – тоже, – перечислила Белинда. – В то время как на обладателей черных меток Барбариссы и их семьи неприятности сыплются как из рога изобилия, и бедные детишки редко доживают до совершеннолетия.
– Погоди, Бэль! – вмешался Фергюс. – Когда у Изабеллы появилась черная метка, ты нас всех заверила, что опасаться нечего, и ты сделаешь все возможное и невозможное, чтобы уберечь принцессу.
– Так-то оно так… – протянула фея. – Только за все это время никаких магических покушений на принцессу не было, понятно? И это очень странно. Потому что черные метки просто так не ставят. Черная метка – это несчастье на всю жизнь. А какое самое большое несчастье Изабеллы?
– Ее характер! – хором воскликнули Марта, Грациэлла и Фергюс.
– То-то и оно! Она мне однажды призналась – я применила заклинание откровенности, – что она порой и сама не рада своим поступкам и словам, а ничего с собой поделать не может.
– Но зачем ведьме, которая поставила черную метку, портить характер Изы? – оторопело спросила Марта.
– Ну, во-первых, дурной характер – это приговор на всю жизнь. А во-вторых… – Белинда замялась.
– Что во-вторых? – поторопили ее Марта и Грациэлла.
– Возможно, это все глупости, но слушайте, – решилась фея. – Из-за своего характера Изабелла поругалась со всеми женихами. Я даже ума не приложу, кто ее захочет замуж взять! А ведь обеспечить своей крестнице хорошую партию – задача каждой крестной. Нет мужа – позор фее!