Осторожно! Мины!
Шрифт:
Макс принял бритву из его рук:
– Спасибо.
– Та нэма за що [48] .
Стянув шорты, Мцитури долго елозил шариком по бедрам. Заметив, что амазонка рассматривает его мужское достоинство, модифицированное ребристой кожицей с хвоста игуаны и «усиками» из змеиных позвонков, он улыбнулся:
– Привет. Тебя как зовут?
Скорчив презрительную гримасу, девушка отвернулась. Щелкнул биопояс девственности. Что-то в нем заело – амазонка ковырнула мизинцем в буром мясе, обтянутом полупрозрачным
48
Не за что (укр.).
– Ну, как хочешь. – Закрыв глаза, Макс уничтожил брови. Ресницы тоже долой. Подбородок у него гладкий, как животик девственницы.
Зооморф с благоговением принял от Макса бритву:
– С-с-спас-с-сиб-ба-а!
Для паука проблема волосяного покрова особенно актуальна. Ему необходимо бриться как можно чаще. Он мгновенно обрастает ворсом. Уже через час после процедуры серый мех отрастает заново.
А «молодые» ведь себе на уме. Еще ни разу не прогулялись по газону, а уже хотят облегчиться. Во всех смыслах этого слова. Кое-кто уже вставил себе клизму – утилизатор биоотходов натужно хрипел минуты две, прежде чем справился с задачей.
– Спасибо, Аполлинарий. – Ринат, мощный ширококостный кавказец, отпрыск знатного тейпа, взял шарик из лап паука.
Ринат – последний представитель народа, сгоревшего в ядерной бомбардировке ущелий. У него никогда не будет потомства: семя его стерильно. Он даже светится по ночам. Оказалось, у него – чудо! – иммунитет к радиации. То, как его организм справлялся с вялотекущей лучевой болезнью, медиков неизменно поражало.
Ринат побрил лишь череп. Завитки на груди – табу. Борода? Будда избавь по глупости или незнанию прикоснуться к бороде Рината!
– Спасибо, амиго! – Родриго сжал шарик в кулаке. Меж пальцев брызнул гель.
Сегодня латинос начал с ягодиц. Это он перед дамой выделывался – кокетничал он так. Да только ей плевать на его ужимки. Девочка-то не вокзальная минетчица – от нее за парсек разит элитными клубами и оргиями для миллионеров. А Родриго до футбола вкалывал грузчиком на белковой фабрике. Его жизнь была расфасована в смены по двенадцать часов.
– Спасибо, амиго.
Его пальцы блестели. Ягодицы и живот тоже. И мускулистые плечи, разрисованные индейскими узорами. Но все это напрасно: с амазонкой у него полнейшая сексуальная несовместимость.
– Сеньорита, зря вы не обращаете на меня внимание. Я настоящий мачо и джентльмен. Поверьте, я умею доставить девушке удовольствие, я…
Амазонка лениво покосилась на Родриго.
– Сеньорита, у меня однажды была девушка, очень похожая на вас, ну просто очень! Вот только грудь… У нее была великолепная грудь и пышная прическа. Но и у вас тоже… почти… не хуже… – Как-то незаметно Родриго переместился к койке девицы. – Поймите, сеньорита, я ветеран. Я могу научить вас правильно двигаться. Главное – это ритм, сеньорита. Ритм – это все, это почти успех. Держитесь меня, сеньорита, и вам обязательно повезет! – Родриго не надел штаны, чтобы продемонстрировать девице, за что именно ей следует
Внезапно амазонка вскочила с койки. Юное тело ее напряглось, взбугрились искусственные мышцы. Кулак взлетел от пояса, рука ввинтилась в воздух – это смертельный удар в голову. Классика каратэ. Родриго не успевал ни увернуться, ни выставить блок. Он никак не ожидал от дамочки такой прыти.
– Автограф.
– Что? – Лицо Родриго исказил нервный тик.
– Ваш автограф можно?
– Что?
Амазонка достала из кармана маркер. Интересно, как она умудрилась протащить его сюда? Ведь досмотры и сканеры…
– Я ваша поклонница. Я видела все три матча с вашим участием. Я хотела познакомиться с вами поближе. Для этого в команду записалась, прошла отборочные тесты, и вот я здесь… Автограф? Напишите мне что-нибудь вот тут, на запястье. На память. Ну пожалуйста!
– А… ф-ф…тог-г-граф-ф-ф? – Речь Родриго напоминала манеру общения зооморфа Аполлинария: очень невнятно и протяжно. Похоже, кое-кто чуток перетрусил.
Девушка улыбнулась:
– Если вас не затруднит.
Ее кулак все еще у лица латиноса. Еще бы чуть-чуть – и нос, продавленный ударом, вошел бы в мозг.
– Нет! – вскрикнул Родриго, с запозданием отшатнувшись. – Не затруднит! На память! Конечно!
Все, шоу закончилось. Зевнув золотыми коронками, Ринат укрылся с головой. Иван вновь принялся заплетать свой оселедец в косичку. А у зооморфа опять началась ломка. Ну что за метаболизм! Волосы отрастают – не успевает состригать. С драгсом то же самое, только хуже. Вспышка кайфа, минута нирваны, полчаса нормальной жизнедеятельности, а потом… Симптомы известные: слезы, судороги мышц, кровь из ушей.
Морфу некомфортно в узком проходе между койками. Его конечности предназначены для рисовых полей и стен небоскребов. Когда паук выпрямляет лапы, он становится похож на циркача на ходулях. И вот он у двери камеры. Ему нужна панель экстренного вызова.
– Я вас внимательно слушаю, – громыхнули динамики из-под навесного поролонового потолка.
– М-мне-э-э н-над-д-д-да-а-а! – Аполлинарий уткнулся мордой в панель.
Почти сразу – экстренная помощь! – дверь отворилась. Охранник с порога протянул зооморфу серебристый пакет. Дверь закрылась. Паук впился жвалами в упаковку, разорвал, выпотрошил. Внутри – обойма одноразовых шприцев. Отмеренные дозы, за счет фирмы. Инъекции Аполлинарий, как обычно, сделал в сгибы третьей пары руконог, опустошив половину обоймы прямо у двери. Смешно прижав верхние лапы к впалым щекам, он побрел обратно.
Бритва перекочевала к новобранцам. У них уже образовалась своя иерархия. Последним выдавил остатки геля опальный вождь восстания. Ему шарик передали прямо по месту жительства – теперь его прописка под койкой Родриго.
На этот раз тренер набрал совсем «зеленую» команду. Одному бойцу еще и шестнадцати нет. Он в футболисты пришел согласно душевному порыву. Мечта у него такая. Ноги мальчишку выдали – проволочные мышцы, замазанные телесного цвета пластиком. Небось с детства пацан злоупотреблял просмотром спортивных телепередач – в ущерб алгебре и нанотеху.