Осторожно, женское фэнтези. Книга 1
Шрифт:
Кофе не помог, и меня отчаянно клонило в сон. Но, возможно, в собранной друзьями информации найдется что-то, что заставит меня проснуться.
— Начинаем по порядку, — Мэг переглянулась с Сибил и взяла со стола первый лист. — Чарли Лост. Первый. Руководство академии тогда так старалось избежать огласки, что некоторые до сих пор считают, что Чарли уехал домой.
— У него были причины, — вставила провидица.
— Да, — снова взяла инициативу в свои руки Маргарита. — У него были проблемы с учебой, его даже внесли в список на отчисление по результатам семестра.
— А еще — несчастная любовь, — театрально вздохнула Сибил.
Черт!
— На первом курсе он встречался с девушкой с теормага, — сообщила Мэг. — В конце учебного года они поссорились, и друзья Чарли считают, что поэтому он и забросил учебу. И осенью за ум не взялся. Все страдал. Говорят, тратил все деньги, что присылали ему родители, на цветы и подарки для той девицы. Как раз в тот день, когда он пропал, она согласилась на свидание, но, видно, ничего у них не сладилось, потому что Чарли вернулся в общежитие в плохом настроении и заперся в своей комнате. Больше его никто не видел.
— Он ничем не болел? — спросила я, пытаясь увязать пропавшего с лечебницей и ее заведующим.
— Вроде бы нет, — ответила Мэг. — А что?
— Да так… Что по другим?
— Герман Складовик, — торжественно зачитала с листа Сибил. Очевидно, информацию о Германе собирала она лично. — Теоретик. Отличник. Красавчик. Девушки из его группы до сих пор страдают. И не только из его группы.
— То есть, таких проблем, как у Чарли, у него не было? — уточнила я.
— Нет, — подтвердила провидица. — Он вообще был счастливчиком, по словам его приятелей.
— И здоровье, наверное, имел отменное? — забросила я ту же удочку.
— Да. Но перед самым исчезновением он вроде бы приболел. Во всяком случае сказал так своим соседям по комнате. Но когда его пытались расспросить, что с ним такое, рассердился, сказал, чтобы отстали от него. Они отстали, ушли в столовую…
— И Германа больше не видели, — поняла я.
— Точно, — подтвердила Сибил. — А почему тебя так интересует их здоровье?
— Пытаюсь отыскать между всеми исчезнувшими что-то общее. Или какое-то место, где они могли пересекаться. Лечебница, по-моему, подходит.
— А столовая не в счет? — подозрительно посмотрела на меня Мэг. — Или библиотека? Темнишь, Элси. Скажи честно, ты узнала что-то в лечебнице? Или о лечебнице?
— О ком-то из докторов? — не иначе как в Сибил заговорил ее дар.
— Ничего я не узнала, — поспешила заверить подруг я. — Просто весь день там провела, вот и подумалось… Глупость, конечно.
— Хорошо, что глупость, — не отводя от меня недоверчивого взгляда, проговорила Мэг. — Потому что Рысь выяснил, что третий пропавший, Виктор Нильсен, в день исчезновения как раз ходил в лечебницу. Пошел, — целительница подпустила в голос мрачных ноток, — а назад не вернулся.
Сонливость как рукой сняло.
— Кто-нибудь знает, зачем он туда ходил?
— Знают, — хмыкнула целительница. — Преподаватели, доктора, полиция. Прости, но с этими говорить не так просто, как со студентами.
— Со студентами легко, — закивала Сибил. — Оказывается, многие любят посплетничать, и парни — не меньше девушек. Я столько всего попутно узнала. И от двух свиданий отказалась. На третье согласилась… но не пойду. Или сходить? Он милый. Хоть и некромант.
— Как и Виктор, — напомнила я, чтобы отвлечь подругу от романтических мечтаний. — Как бы все-таки разузнать, зачем он ходил в лечебницу?
— Леди Райс расспроси, — поддела Маргарита. — Но если боишься, что она не ответит, я могу поговорить с Анабель. Помнишь Анабель? Она помогала мне на практике.
Помню. Сегодня надеялась встретить ее. Или боялась встретить? Я чувствовала себя виноватой перед ней. То, что наш обман раскрыли, сейчас не главная ее проблема, но Грин, пусть и не сдал Анабель ректору, после наверняка отчитал бедняжку, когда ей и так не сладко. А если он, так сказать, лично причастен… Нет, не верю. Анабель такая милая, добрая, отзывчивая, и рядом — этот желчный тип? Но она говорила о нем с таким восторгом…
— Ее не было сегодня в лечебнице, — сказала Мэг. — Попробую заглянуть завтра.
— Ты была в лечебнице? — удивилась я. — А почему ко мне не зашла?
— У меня, хвала богам, нет повода для визита к леди Пенелопе, — усмехнулась подруга. — А ты, как мне передали, от нее ни на шаг не отлучалась. Да, у меня есть еще знакомые в больнице. Но о Викторе они ничего не знают. Он был пациентом доктора Грина, а значит, только Анабель может помочь. Она при заведующем — что-то вроде личной помощницы: ведет записи, заваривает кофе.
Все же доктор Грин.
Но новые факты в пользу моей версии не радовали. Подумалось, что если этот чрезвычайно одаренный господин, проводящий сложнейшие операции, способный собирать ночь напролет раздробленную кость, а из обычного анализа крови выжимающий всю информацию о человеке, действительно является организатором и исполнителем преступления, то продумал он все до мелочей, и уличить его в чем-либо будет сложно.
А с другой стороны, чего я вцепилась в этого доктора, словно вокруг никого больше нет? Были же у меня, когда писалась книга, другие подозреваемые? Демонолог, бывший декан некромантов, те же эльфы? Ну и что с того, что тут все не совсем так, как я задумывала? Что-то ведь может и совпадать. А доктор — просто неприятный тип. И да, происходи эта история на страницах романа, именно он оказался бы главным злодеем. Ведь в романах злодеи не приходят со стороны, по закону жанра это должен быть кто-то знакомый героине, даже если действие разворачивается в академии, где учатся, преподают и работают несколько тысяч человек, так или иначе связанных между собой. Или нет? Главный злодей обычно до финальных глав не вызывает подозрения, а Эдвард Грин с первой встречи мне не понравился. И возможно, если бы эта встреча состоялась при иных обстоятельствах, впечатление было бы иным. Но первое впечатление — это ведь еще не все…
— Сибил, мне нужен совет, — решилась я обратиться к специалисту. — Это не связано с нашим делом, просто вспомнила. Есть один человек, который вызывает у меня странные чувства… скорее, предчувствие… Такое горькое, тревожное. Словно случится что-то плохое. Ужасное и непоправимое. Не могу объяснить лучше, но, как думаешь, этому предчувствию можно верить? Твоего дара у меня нет, внутреннее чутье тоже раньше подсказками не баловало, а тут вот прямо… Вот так.
— Предчувствия — вещь сложная, — поучительным тоном изрекла подруга. — Не нужно обладать даром провиденья, чтобы получать подсказки от мироздания. Но эти подсказки, как и пророчества, нужно уметь правильно толковать. Не всегда они исполняются буквально. Бывает, ждут одного, и пророчество вроде бы указало на определенное событие, а случается что-то, чего никак не ждали, но, как ни странно, вразрез с предсказанием не идущее. Понимаешь?