Осторожно, женское фэнтези. Книга 1
Шрифт:
М-м-м… Изверг!
— Представьте место, где вы хотели бы оказаться. Место, где вы уже бывали, где вам было хорошо и куда вы желали бы вернуться…
Голос мужчины околдовывал. В ином, не связанном с чувственными томлениями, смысле. Должно быть, это в самом деле была магия, так как перед глазами промелькнула вдруг моя уютная квартирка, старый диванчик со свернувшимся на нем клубком Графом, мамин клетчатый плед… Промелькнула и пропала, стоило мне подумать, что Оливер может каким-то образом подсмотреть мои видения. Нет, нужно найти другое место — место, которое помнила
— Ищите, Элизабет. Пусть память приведет вас туда, где вы были счастливы…
Была? Разве?
Возможно, когда-то давно. Когда деревья были большими…
Деревья…
Старая яблоня. Привязанные к толстой ветке скрипучие качели. Вверх-вниз, вверх-вниз. Дух захватывает от восторга и страха. В животе перекатывается щекочущий шарик — вверх-вниз. Ноги в потертых синих сандаликах взлетают выше головы… Ноги в новых атласных туфельках… Нет, в сандаликах. На левом оторвался ремешок, и теперь их можно носить только на даче… А туфельки розовые, под цвет развевающегося на ветру платья и лент в волосах…
Вверх-вниз, вверх-вниз…
— Маришка, смотри, улетишь!
Улечу.
Раскачаюсь еще сильнее, аж до неба!
— Элси, осторожнее! Не нужно так высоко.
Нужно!
Нужно еще выше!
Выше кустов сирени, выше яблони, чтобы ноги в розовых туфельках касались пушистых облаков…
Ноги в синих сандаликах…
Память — моя? чужая? — словно на тех качелях отбросила на много лет назад, а после резко швырнула вперед, на мягкий пол гимнастического зала… но не удержала… Уронила на полпути, то ли вниз, то ли вверх. Замелькали перед глазами яркие картинки прошлого и настоящего — карты, выпавшие из рук гадалки, закружились опавшей листвой и потускнели вдруг, потеряли цвет и рассыпались вокруг меня серым песком…
Голова закружилась, и я почувствовала, что начинаю проваливаться в этот песок.
— Все хорошо, — удержал от падения голос Оливера, — хорошо. Вы прошли, теперь постарайтесь удержаться в этом состоянии. Смотрите на меня. Идите ко мне.
— Я… не знаю, куда идти… Где вы?
Только серый песок вокруг. Бескрайняя пустыня. И небо, такое же серое, сливается у горизонта с землей.
Тоска. Пустота. Безысходность.
— Элизабет, посмотрите на меня.
— Не могу! — прокричала я, борясь с подступающим приступом отчаяния. — Я вас не вижу! Ничего не вижу!
Как в кошмарном сне я пыталась и пыталась открыть глаза, но всякий раз вслед за темнотой появлялась серая пустыня. Всякий раз. Неизменный, пугающий своей безжизненностью пейзаж. Серое небо без солнца, серые пески…
Я уже собиралась прибегнуть к испытанному народному средству и ущипнуть себя, чтобы вернуться в реальность, как меня в эту реальность выдернули. За голову, наверное. Потому что, когда я открыла глаза, теперь уже по-настоящему, Оливер сидел рядом, положив одну ладонь мне на лоб, а другую на затылок, а голова при этом просто раскалывалась.
— Это был ваш первый выход? — спросил ректор, с беспокойством заглядывая мне в глаза.
— Куда? — спросила я, отчего-то шепотом.
— Туда, — очень понятно объяснил он. И сам себе ответил: — Первый, конечно. Но в первый раз так глубоко не погружаются. Обычно несколько секунд. Нужны тренировки, чтобы научиться находиться там более длительное время.
— Где — там?
—>- Там… — Оливер неопределенно повел рукой. — Многие маги называют это астралом, но это в корне неверно. Выход в астрал требует предельной концентрации и не каждому это под силу. То, куда вас провел — всего лишь некое подпространство, промежуточный уровень между физическим и астральным планами. Магия там зрима и осязаема, можно рассмотреть рисунок плетений, можно создавать нечто принципиально новое. Я хотел, чтобы вы увидели… Вы ведь видели что-то?[Author: SIS]
— Пустыню, — я опустила глаза и отодвинулась от мужчины, хотя в тот момент отчаянно хотелось кинуться к нему на грудь, обнять и разрыдаться от нахлынувшего вдруг ощущения безысходности. — Серые пески от края до края. И ничего больше. Я… безнадежна, да?
— Нет, — ректор резко вскинул голову. — И не смейте и думать о таком!
Что ж, не я сама, так моя проблема смогла заинтересовать милорда Райхона. Наверное, нужно радоваться хотя бы этому. Но у меня не получалось.
Из головы не шли розовые туфельки. Почти такие же я видела много лет назад в витрине “Детского мира” — нереально красивые, как казалось мне тогда, маркие и неудобные, как сказала мама. И мне купили коричневые, из кож-зама, “на каждый день”.
А у Элси, значит, были розовые. У нее все было, о чем я могла только мечтать, и еще будет — друзья, интересная профессия, Оливер. И будет благодаря моим стараниям. А мне и крупинки ее магии не перепало! Где справедливость?
— Мы что-нибудь придумаем, Элизабет, — ободряюще улыбнулся ректор. — Приходите завтра…
— Завтра я не могу, я должна быть в лечебнице, на дежурстве с леди Райс — скороговоркой проговорила я, глядя в сторону, потому что, если серьезный и даже строгий Оливер был чертовски хорош, то Оливер улыбающийся был чертовски хорош в десятой степени.
— Тогда послезавтра? Около трех часов вас устроит?
— Да, конечно.
Хоть в полночь, но я приду. И если нужно будет, влезу снова в это треклятое подпространство. Перерою вдоль и поперек серую пустыню, но найду свою магию. Свою, да. Пока я здесь, все что принадлежит или будет принадлежать Элизабет, такое же мое, как и ее. Я так решила. И это не только магии касается
В коричневых туфлях “на каждый день” я уже находилась. Дайте розовые хоть примерить.
Глава 28
Соперники и союзники
Запала хватило ненадолго.
Решительный настрой был похоронен лавиной сомнений. Должна ли я? Имею ли право? А что потом?
Большую часть мучавших меня вопросов даже сформулировать не получалось, и, если бы сейчас появился Мэйтин, я не знала бы, как спросить его о том, что не давало мне покоя.
— А ты попробуй.
Бог возник рядом, когда я, заскочив в общежитие, чтобы переодеться, топала на кафедру мистических существ сдавать мисс Милс план доклада. Но мысли вертелись отнюдь не вокруг драконов.