Остров Древних
Шрифт:
— Не бойтесь меня, — перевела Насия, щуря глазки. — Это на эльфийском.
— Это может быть трюк, рассчитанный на доверчивых дебилов, — тихо сказал я и громко добавила, когда крылан надел артефакт: — Что ты хочешь от нас?
— Торговать. Позвольте мне убедить вас в своих добрых намерениях, — прогнусавил серокожий. — Древние свитки позволили мне узнать, что минувшей ночью на этом острове откроются врата. Посему я тайно прибыл сюда ещё до сезона штормов, дабы выторговать вещи иномирцев. А потом я их дороже продам на континенте.
—
— Эльфы Цитадели пока не знают, что я тут. А если они поймают меня, то швырнут в темницу. Однако мне пришлось пойти на этот риск ради прибыли.
— А почему бы тебе силой не завладеть нашими вещами? — хмуро проговорил я, буравя его подозрительным взглядом.
— Костёр, замолчи. Зачем ты наталкиваешь его на такие мысли? — взволнованно прошипела протрезвевшая Жанка и даже слегка ударила меня локотком в рёбра, но сама же ойкнула, отбив его об кольчугу.
— Вот дурочка. Он уже явно думал об этом, — снисходительно усмехнулась Насия.
— Сама ты дура, — огрызнулась девчонка.
— Замолчите, — шикнул я на них, заработав сразу два недовольных взгляда.
— Я дал клятву богу торговли, что всегда буду соблюдать правила ремесла, а они не позволяют мне отбирать что-то у других.
— Складно поёт, как по писаному, — облизал сухие губы разнорабочий и поскрёб ногтями заросший щетиной кадык. — Я у такого соловья чуть кредит не взял под сто процентов годовых.
— Так, вы стойте здесь, а я, пожалуй, рискну. Петрович остаёшься за старшего, — решительно проговорил я и двинулся к крылану.
Тот встретил меня дружелюбной улыбкой тонких губ и взглядом ласкового дядюшки. Всё его испещрённое морщинками лицо дышало открытостью, а острый подбородок украшала чёрная, как смоль, козлиная бородка, заплетённая в две тонкие косички.
— Ну и что ты готов дать за мои шмотки? Мне бы очень пригодился билет в мой мир или хотя бы безопасный путь в те края, где меня не грохнут служители Цитадели.
— К сожалению, я не обладаю такими возможностями. Я всего лишь скромный торговец, решивший немного заработать, — сконфуженно развёл тонкими руками коммерсант, дёрнул хоботком и следом поднял кривой указательный палец. — Но у меня есть оружие, провиант и доспехи. Чего желает твоя душа?
— Погоди. Тогда ответь хотя бы когда закончится сезон штормов.
— Он продлится ещё неделю, не больше, — огорошил меня собеседник, мерно работая крыльями. Мало, сука! Как же мало! И притом серокожий был искренен. «Эмпатия» почувствовала его эмоции.
— Слушай, братец, мне не нужны твои товары. Просто вывези меня и моих друзей с острова. Туда, где нас не будут искать. Сколько ты хочешь за это? — проговорил я, чувствуя, как по спине бегает холодок. Он уже размечал на сколько частей меня порубят эльфы.
— Меня за такой поступок не просто выдворят с острова, а казнят. Я не буду так рисковать.
— Что ты готов дать за эти кроссовки? — спросил я, мрачно глянув на свою побитую жизнью, грязную обувь, у которой судьба оказалась интереснее, чем у львиной доли землян.
— Крепкие эльфийские сапоги, коим сноса нет. В них ещё твои дети ходить будут.
— Вот уж вряд ли… — промычал я, хмуро посмотрев на торговца. — Сапог мало. Давай ещё штаны, рубаху, нижнее бельё и арбалет с болтами. Знаешь, что такое арбалет?
— Знаю, но не дам. А вот штаны и рубаху дам.
— Побойся бога! Это же настоящий Адидас, а не какая-то китайчатина! Арбалет тоже давай.
После моего праведного гнева начался торг, во время которого к нам всё ближе подходили мои спутники. В итоге мы окружили крылана, призывая его забыть о своей жадности. Но тот не сломался. Посему мне пришлось согласиться на сапоги, штаны и рубаху. Даже нижнее бельё не дал, гад крылатый.
— На, упырь! — распалено скинул я кроссовки и с интересом посмотрел на коммерса.
Где же он припрятал свой товар? У него же нет ни рюкзаков, ни клетчатых баулов. А та сумка, что висела через голову, могла максимум вместить средних размеров собаку. Правда, она была покрыта линиями симбионта.
И как раз эту сумку крылан и раскрыл, а внутри неё будто жила чёрная дыра, заставившая нас всех открыть рты от изумления. Торговец бесстрашно сунул руку в «дыру» и вытащил из неё сапоги, штаны и рубаху. По виду всё было моего размера.
— Вот, держи, — прогнусавил торгаш, протягивая мне вещи.
— Господи Боже, пространственный карман! — ахнул Толик, выпучив глаза.
— А у тебя есть ещё одна такая сумка? — жадно спросил я, прикидывая, что подобная штукенция помогла бы мне собирать лут в промышленных масштабах. — И это… ты же покупаешь не только иномирные вещи? Местные тоже берёшь?
— Беру, но только что-то ценное, а не шкуры каких-нибудь зайцев. Мне нужна хотя бы кожа подземных трупоедов, — ответил торговец и следом добавил: — Сумка имеется, но она стоит очень и очень дорого.
— Так, нам надо посовещаться, — сказал я и отвёл своих спутников в сторону, оставив Насию подле коммерсанта. — Петрович, показывай, что у тебя в штанах. Да не снимай ты их, а выворачивай карманы. Все выворачивайте карманы. И давайте подсчитаем какие у нас есть иномирные вещи.
Оказалось, что разнорабочий был самым богатым из нас. Помимо одежды, он ещё владел отвёрткой, изолентой, мотком проволоки и кучей всякой подобной мелочи. У него даже имелся кнопочный телефон. Правда, его электроника сломалась во время переноса.