Остров императора
Шрифт:
– Валечка, если бы ты была рядом, я бы застрелил тебя за оскорбление боевого офицера.
– Хватит с нас трупов, Виктор.
…Он заехал за ней в пятницу вечером, и меньше чем через час яхта отошла от причала. Не надеясь на свое искусство в лавировке по реке, Виктор всю часовую дорогу до залива шел под мотором и, лишь когда перед ним открылась необъятная ширь моря, заглушил дизель и поднял грот. Наступила блаженная тишина, лишь изредка прерываемая хлопаньем паруса при смене галса.
Из корпуса лодки выглянула Валя.
– Ужин готов, капитан. Куда прикажите подать?
Виктор
– Какая красота, Валя… Это надо же, дожить до сорока и только теперь понять, что главного еще не видел…
– Спускай парус, романтик, и становись на якоря. Будем ужинать.
Они выпили бутылку шампанского за самсоновский день рождения. Быстро темнело и становилось прохладно. Валентина принесла из корпусов лодки кучу всякого теплого барахла.
– Спать будем здесь, на палубе. Внутри нет ни одной каюты, в которой бы Николай, царствие ему небесное, не перетрахал по дюжине баб. Мне будет там противно заниматься с тобой тем же самым.
Виктор пытался в темноте разглядеть выражение ее лица. Похоже, она улыбалась. Он потянулся к ней, но Валентина ловко отстранилась.
– Перед сном полагается выкупаться. Отстегивай свою железяку. Да не стесняйся ты. У мужика нога – это не главное. Знаешь, капитан, основное преимущество твоего катамарана? На нем можно забираться в такие места, где люди предпочитают купаться и загорать голыми.
Она быстро разделась догола. В темноте Виктор увидел лишь смутный белеющий силуэт. Валентина подошла к корме и прыгнула за борт.
– Ну, где ты там? – услышал он откуда-то из-под лодки ее голос. – Вода – сказка, как парное молоко.
Виктор разделся и перевалился через корпус катамарана в воду. Они плавали кругами вокруг лодки полчаса. Потом Виктор первым подплыл к рулевому оперению лодки и поднялся по нему наверх, не желая, чтобы ему оказывали помощь. Он вытерся полотенцем и скользнул под одеяло. Валентина поднялась на борт еще минут через пятнадцать. Залезла под одеяло, провела рукой по телу Виктора и фыркнула:
– О, уже плавки надел. Ты бы еще свою железяку нацепил. Ну-ка, обожди. Неплохо бы по рюмке, а?
Она спустилась в каюту и принесла оттуда поднос. Себе действительно рюмку, а Виктору добрый фужер коньяка и бутерброды.
– Глотай, а то простудишься, умрешь, и меня упекут на Соловки за политическую диверсию – доведение до гибели депутата. Да, надо еще включить топовый огонь, а то проснемся под винтами теплохода.
Она подошла к мачте, щелкнула выключателем, и на вершине зажегся слабый огонек. Однако его было достаточно, чтобы Виктор убедился, что у Валентины крепкая для ее лет грудь.
После коньяка Виктор забыл про все свои комплексы. Заснули они, только когда начал светлеть небосклон.
15
Всю субботу они шли под парусом вдоль южного побережья моря. Вода за бортом из белесой и пресной стала зеленовато-синей и соленой. Было жарко. Через каждый час-полтора они бросали якорь и прыгали за борт. До самого вечера на Валентине не было ничего, кроме соломенной шляпы на голове. Когда мимо
За полдень к ним подошел пограничный катер. Валентина успела нырнуть в каюту. На палубу спрыгнули офицер и автоматчик. Посыпались вопросы:
– Кто такие? Куда идете? Цель плавания? Кто спустился в каюту? – офицер направился вслед за Валентиной.
– Стоять! – неожиданно для себя приказал Виктор. Офицер изумленно обернулся. – Вы не представились по форме. Я – депутат Государственной Думы Самсонов. Валь! – крикнул он. – Ты оделась? Принеси мое удостоверение из штурманской каюты.
Валентина вынесла удостоверение Самсонова.
– Вопросы есть?
Офицер вытянулся и отдал честь.
– Разрешите убыть, товарищ депутат? Извините, но тут недалеко государственная граница…
– Отчаливайте. На охрану государственной границы, – великодушно разрешил Виктор.
Катер ушел.
– Ну, ты крутой! – засмеялась Валентина, незамедлительно освобождаясь от купальника. – Уж, каких крутых возил Николай, а такое впервые вижу.
– Дожились. Государственная граница в центре России. Слушай, Валя, а ты как тогда, в тот злополучный поход, оказалась в нашей кампании? Тебя Николай пригласил?
– Он, кто же еще.
– Зачем?
– Как это зачем? Ведь вы собирали всех одноклассников…
Виктор рассказал ей про найденный им дневник Провоторова:
– Выходит так, что он пригласил только тех, кто ему был нужен. Зачем ему нужна была ты, бывшая жена?
Валентина на минуту задумалась.
– Вообще-то инициатором развода, как ты понимаешь, была я. В нынешнем году Николай несколько раз мне звонил, предлагал встретиться, вспомнить старое где-нибудь в ресторанчике. Наверное, думал, что я вернусь, а тут хороший повод.
– Странно, ищет повод, а сам тут же уплывает на рыбалку. А если мы с Димой были более кобелеватыми? Что б тогда? Да и ты, судя по всему, без комплексов.
Валентина заплакала, метнулась за купальником и стала одеваться.
– Извини, Валя, я не хотел тебя обидеть…
– Да нет, ты прав. Я, действительно, без комплексов. Такой меня Николай сделал, а может быть, от природы заложено было. Ты думаешь, я от Николая ушла, потому что он какую-то малолетнюю шлюху в камере предварительного заключения отодрал. Господи, какие мелочи! Ты бы видел, что тут на катамаране творилось. Как перепьются, так один разговор: давай махнемся женами на ночь. Пару раз так и было. Он мне всегда говорил, что между мужем и женой должны быть партнерские отношения, а это так, мелочи жизни. А может, он по-другому уже и жить с бабами не мог, может, он кайф ловил от того, что вот он рыбку ловит, а ты или Димка его бывшую бабу трахает. Слушай, Виктор, пошли в каюту. Я вчера кокетничала. Мне все равно, где этим заниматься.