Остров искушений: Нереальное шоу!
Шрифт:
Тут только я заметил два ярко-оранжевых пятна, качающихся на волнах. Спасательные жилеты Йорка и Бивня.
Мы с Бивнем обхватили парня за пояс, а он нас за плечи. Мы двигались медленно в морской воде, борясь с течением. Голову припекало солнце, и мы поочерёдно окунались. Меня мучила жажда.
Через полчаса мы достигли берега. На бело-жёлтом песке, сплошь усеянном мелкими ракушками, сидели уставшие участники. Мы выволокли Йорка и положили на берегу. К нам подошли, покинув свои места, Эва, Джерри, Пенелопа, Мэгги Слотен и Полли Энорт. Я видел,
— Что с ним? — обеспокоенно спросила Мэг.
— Наглотался Карибского моря! — иронично ответил Бивень.
Он, похоже, гордился, что спас его. Вспомни, что это пришлось делать по твоей вине, ублюдок!
Вудс склонилась над Йорком, закрывая солнце своим бюстом. Парень заулыбался. Она провела рукой по его лбу, проверила пульс, спросила, как он себя чувствует.
— Он в безопасности, — раздался завистливый голос Зака из-за моей спины, — только вот стоит оттащить его в тень. Вон под те пальмы, — он указал на ряд тропических деревьев, растущих неподалёку прямо из песка.
Джерри легко подхватил избежавшего гибели парня и понёс его к пальмам. Я смотрел ему вслед. Здоровяк даже не напрягся — Йорк был худым и невысоким.
Ко мне подошла Эва.
— Что-то мне подсказывает, что он не просто захлебнулся, — в её голосе чувствовалась подозрительность.
Я нахмурился, не зная, сказать ли ей правду. Я окинул глазами присутствующих — Бивня среди них не было. Смылся.
— Лучше спросить об этом нашего вертлявого дружка, — намекнул я ей и направился за Джерри, чтобы избежать лишних вопросов, отвечать на которые у меня не было ни сил, ни желания.
Высохнув после вынужденного купания, участники все до единого перебрались в тень. Пенелопа, оставившая на время уснувшего Йорка, разбирала, как и многие, свой рюкзак. Она достала намокшие шорты, топики и бикини, бритву, дезодорант, и всякие женские штучки. Со всего на песок стекала вода. То же произошло и с содержимым рюкзаков остальных участников. Всех, кроме Марселы, вещи которой покоились на дне моря, и Эвы, рюкзак которой был водонепроницаемым. Она и это предусмотрела.
Я извлёк свои вещи, насквозь промокшие, пропитанные солью и запахом моря. Сейчас бы стиральную машину… Или, на худой конец, пресную воду и мыло.
— Эй, держи! — Вудс протянула Кондэ шорты, — верх будет тебе великоват, а это, думаю, в самый раз, — она виновато улыбнулась.
За Пенелопой к Марселе поочерёдно подошли другие участницы, каждая вручила ей по одной из своих мокрых вещей. Девушка растрогалась, принимая дары.
Мы развесили вещи на большом кусте, одна сторона которого освещалась солнцем.
— Кто-нибудь знает, сколько сейчас времени? — спросил Марк.
У большинство из нас были наручные часы, но они показывали разное время. Что за бесовщина? Марк повторил мои мысли вслух.
— Когда мы ещё были на борту, перед тем, как прыгнуть… я взглянула на часы, — заговорила кудрявая девушка, которая до сих пор не назвала своего имени. — Было без пяти три. Думаю, сейчас половина шестого. Да и солнце уже не так высоко над горизонтом, и жара спадает.
Наблюдательная девушка.
— Простите, мисс, — прервал её Марк, — мои часы очень дорогие, и они всегда показывают точное время. И сейчас на них без четверти восемь.
— А на моих — полдень, — вмешался Джерри.
— Извините, но судя по расположению солнца, сейчас около половины шестого, — настаивала на своём кудряшка.
— Почему вы так уверены? — не унимался Марк.
— Я — синоптик, — коротко ответила девушка, обезоружив напавших на неё мужчин.
— Как вас зовут, мисс синоптик? — спросил я.
— Джулия Хьюз, — ответила она.
— А ты-то сам кто? — Джерри невзлюбил меня ещё с момента моей попытки обхитрить его, когда я висел на канате из штор между окнами пятого и шестого этажей.
— Энди Фернандес. Давно и безнадёжно безработный, — это первое, что пришло мне в голову.
Не мог же я им признаться, что я полицейский. Людей моей профессии не любят, а я и без того не зарекомендовал себя «отличным парнем». Кроме того, об этом не должна узнать Эва Пристон. Ни при каких обстоятельствах.
Я вернулся в тень и сел под пальмой, широко раскинувшей свои ветви. Я смотрел на море. Вдоль берега оно было лазурным, а вдалеке — тёмно-синим.
Надолго ли я здесь? Что ждёт меня на этом острове? И что за люди меня окружают?
Выводы, сделанные об участниках в самолёте, были весьма поверхностными. Некоторые участники по-прежнему оставались загадкой: Марсела Кондэ — для меня, Эва — для всех остальных. И ещё Бивень. Его до сих пор не было видно.
Я решил пройтись, осмотреться и, возможно, найти этого жеманного подлеца. Я помнил, что на нём были типа ковбойских сапоги на небольшом каблуке, значит, его можно вычислить по следам. Я поднялся и пошёл к берегу. За мной увязалась Пристон.
— Эй, Фернандес, хочешь сбежать, как Смехло?
— Ты о Бивне? — я оценил её находчивость.
— О нём, — усмехнулась Эва.
— А у меня какое прозвище? — поинтересовался я.
— Я ещё не придумала.
Совсем как маленькая. Она и есть маленькая. Умненькая, хорошая девочка. Я постараюсь не допустить, чтобы ты наделала глупостей… А назвать Бивня Смехлом было в точку.
— Расскажешь мне, когда… найдёшь подходящее определение для меня? — мне не хотелось, чтобы у меня было прозвище, как у бандита или идиота вроде Бивня.
— Узнаешь первым. Обещаю.
Я обнаружил следы подошв с заострённым носом и углублением в области пяток. Однозначно, ковбойские сапоги. Следы вели в сторону, к зарослям, огибали их и уходили вглубь острова. Так нам его не найти.
Пристон догадалась, что именно я ищу.
— Он сбежал, да?
— Далеко не уйдёт. Мы ведь на острове.
Я подошёл к зарослям, за которыми терялись следы Бивня, и спросил:
— Что это?
Я нагнулся и подобрал с земли занесённый песком коробок охотничьих спичек.