Остров Рай
Шрифт:
— А как тебе понравилось мое угощение, брат по разуму? — Н. вдруг стало любопытно.
Черт смутился еще больше:
— Я безмерно благодарен за гостеприимство и обильную трапезу…
— Не парься, чеши как есть — я не обидчив, — отмахнулся Н.
— Адаптируя к терминам вашего языка, брат, — ты когда-нибудь получал на обед жареную подметку?
Злопамятный Н. заржал. Новый гость ему наконец-то понравился.
— Пошли, братан, я тебя накормлю от пуза!
Книги семейства Н. жили в спальне на стеллажах и занимали всю стену. Н провел гостя к полкам и самодовольно наблюдал, как пришелец таскает книги за корешки, перелистывает страницы, полнеет
— Божественно! Деликатес! Какой тонкий букет, какая восхитительная игра звуками! Брат по разуму, я стану богатейшим из богачей, поставляя ваши блюда на мою прекрасную родину. Ты станешь моим компаньоном, брат, и тоже озолотишься, я вижу, ты редкий гурман и вкус у тебя бесподобен…
Призраки великолепных дворцов воздвиглись и рухнули перед внутренним взором писателя. Н. пришла в голову странная мысль:
— Брат по разуму, я сейчас угощу тебя замечательной книжкой.
— Брат по разуму, доверяю твоему выбору, — черт растянулся на ложе и начал вполголоса читать стансы.
Взволнованный Н. пробежался взглядом по полкам. Теперь у него задрожали руки. А, вот оно.
— Прошу к столу брат — «Жизнь и смерть боевого робота галактических ВКС».
С преувеличенным любопытством черт протянул зеленую руку, ухватил книжку за переплет, открыл, перелистнул страницу, другую, третью… Н. ждал, его сердце билось неровно — галактический книгоед это вам не критики с самиздата, он-то точно разбирается в литературе…
— Эак, — сказал черт, — Пххх… уэ…. — и согнулся, держась за живот, сотрясаемый жестокими спазмами. Крошево пестрых слов выплеснулось на покрывало, некоторые мыслеобразы шевелились и пробовали сбежать, остальные остались лежать неаппетитной кучкой. Черт позеленел окончательно:
— Феноменальная дрянь. Уникальная. Редкостная, — сказал он и утер рот ладонью, — извини, брат по разуму, у меня слабый желудок. Сам понимаешь, космос…
Писатель Н. не отрываясь смотрел на сутулые плечи гостя, на блестящие брюки и торс, покрытый редкой зеленоватой шерстью. …Ах ты, сволочь неблагодарная! Чучело! Тоже мне ценитель нашелся, взвейтесь да развейтесь, мать твою!!! Интересно, сколько дают за убийство инопланетного визитера? — Двадцать лет без права переписки в лучшей психушке Москвы! — ответил Н. сам себе и пошел в кухню за веником. Водка кончилась, а жаль — у писателя на душе было необыкновенно погано. Да, с вероятностью зеленый урод возьмет его в дело и сделает богачом. Но поставлять на свою планету он будет, не его, Н., гениальные произведения, а Пушкина с Достоевским. Или писателя Л. Или писателя М… при этой мысли писатель Н. заскрежетал зубами.
…В банке не осталось ни капли пива. Н. потряс ее и перевернул — пусто. Взгляд писателя прошел по столу, огибая хлебные крошки и шкурки от колбасы, задержался на большом столовом ноже, спустился по ножке и уперся в уголок плинтуса — там лежал и синел брелок с тарелкой внутри. Эврика… понял Н.
Зажав в потном кулаке шарик, он вернулся в спальню. Гость валялся на покрывале, как у себя дома, бесстыжие янтарные глаза его были полуприкрыты, в острой бородке застрял ярко-красный слог «ля».
— Мы подпишем союз, брат по разуму? — сыто икнул пришелец.
— Да, несомненно, дорогой брат по разуму, — писатель Н. постарался придать пропитому голосу медоточивость и доброжелательность, — но сперва не мог бы ты удовлетворить мое любопытство в одном вопросе?
— За подобное пиршество все, что угодно! — черт подмигнул, — хочешь, я расскажу, какие сиськи у нашей императрицы, или сколько стихов ее сын читает перед обедом?
— Это было бы с моей стороны нескромно, — Н. протянул вперед ладонь, — лучше скажи-ка ты мне, брат по разуму, правда ли, что ты такой большой и сильный целиком мог поместиться внутри такого маленького шарика…
Зал гудел, как растревоженный улей. Конвент удался на славу, все писатели пообщались с читателями, все читатели выпили с кем хотели, и друг с другом заодно тоже, все редакторы прошерстили всех молодых, но талантливых авторов, все молодые авторы сошлись во мнении, что современные издательства ничего не понимают в современной литературе. Разбили пять окон и одно зеркало в лифте, полили фикус в холле гостиницы добрым старым бренди, научили трехлетнего сына зиц-председателя Оргкомитета говорить такое, что даже на заборе писать неловко… в общем праздник вышел выше всяких похвал. И теперь приближался заключительный момент торжества — вручение премий по общему голосованию. Кто в этом году увезет домой золотую птичку, кто бронзовую, а кто останется с носом? Судачили всякое — говорили, что новый роман Л. проплатили спонсоры, что молодая писательница В. за ради хоть какой премии соблазнила семидесятилетнего почетного секретаря конвента, а юный писатель У. с той же целью кокетничал… быть не может!!!
Наконец все уселись, ведущие вышли на сцену и начали объявлять. Сперва второстепенные премии и дипломы для спонсоров, потом дипломы мелких издательств и награды за иллюстрации. Один за другим из тысячного зала поднимались люди, выходили на сцену, кланялись и бормотали в микрофон благодарности. Счастливых лиц в публике все прибавлялось, впрочем, озлобленных и залитых слезами тоже. Известного художника Р. даже пришлось удалить из зала за чересчур экспрессивное проявление чувств по отношению к экспертному совету (выкрик «судью на мыло» был явно лишним с его стороны). Напряжение нарастало. И опытный распорядитель конвента успешно его держал. Неожиданно звонким для человека его лет голосом он выкрикивал в микрофон имена — и зал закипал как море.
— Третье место в категории «повести и романы» получила немолодая, но очень упрямая писательница Б. за роман «Ольгина ладья». Аплодисменты.
— Второе место в категории «повести и романы» получил всеми любимый писатель Л. за роман «Королева луны». Сириус не пройдет! Аплодисменты!
— Первое место в категории «повести и романы» получил… пауза… писатель Н.! За роман «Книгоеды»! Аплодисменты!!!
Пополневший, румяный, трезвый как стеклышко писатель Н. неторопливо поднялся на сцену — он хотел насладиться каждым мгновением своего торжества.
— Даешь птичку! Спасибо, друзья!!!
Он пожал руки всем важным людям по очереди, продемонстрировал залу приз — аплодисменты снова наполнили помещение. На писателя Н. смотрели во все глаза — восхищенно, завистливо, радостно, безразлично…
— Ваши творческие планы?
— Роман о мальчиках-неудачниках… — съязвил Н. и тут же поправился, — я готовлю к изданию новую космическую оперу, это будет пряный коктейль из любви и войны на фоне Большой Медведицы. Вам понравится?
— Да!!! — выдохнул зал.