Остров Русь (сборник)

Лукьяненко Сергей Васильевич

— Сюда.

Я с удовольствием выполнил приказ и по шуршанию понял, что коробок был вновь водворен в карман. Но я продолжал слышать приглушенные голоса:

СЭР ЧАРЛЗ. Можем ли мы надеяться когда-нибудь узнать подробности той удивительной истории, невольными участниками которой оказались сами?

ХОЛМС. Об этом следует спросить моего друга Ватсона. Я всего-навсего сыщик, а писатель — он; и то, узнает ли широкая общественность подробности того или иного дела, зависит сугубо от него.

ВАТСОН.

Смею заверить, когда-нибудь я обязательно опишу это наше приключение. Боюсь, однако, что повествование это будет выполнено не в привычном для меня жанре криминальной новеллы, а в новомодном жанре научной фантазии. Или не совсем научной, нечто в духе мистера По…

ДЖЕССИКА. Мистер Холмс, а смогу ли я когда-нибудь увидеть этого юношу?

ХОЛМС. Вряд ли, сударыня. Его родина — далеко-далеко отсюда. А чары, удерживающие его в незавидном образе насекомого, могут быть сняты только на его родине. Вряд ли он захочет когда-нибудь вернуться сюда.

ДЖЕССИКА (с надеждой в голосе). А вдруг?..

СЭНДИ. Боже правый, а я чуть не прихлопнула его тапкой.

Глава третья,

повествующая о том, что не все пингвину масленица

Известным уже путем: через шкаф Холмса в замок Кащея, а через библиотечный шкаф на полюс — Кубатай, Смолянин, Ватсон и Холмс (с мухой в кармане) в несколько минут добрались до знакомой уже терпеливому читателю полярной станции.

Встретить кого-нибудь они и не надеялись, а надеялись обнаружить какие-нибудь следы, по которым можно было бы догадаться, где следует искать Стаса. Каково же было их изумление, когда они увидели, что к ним, переваливаясь с боку на бок, спешит пингвин Орлик, крича на ходу:

— Наконец-то! Наконец-то! Милые, как я вас заждался!

— Гонит, — определил Смолянин. — Подляну готовит, пернатый.

Наши герои убедились, что пингвин обладает уникальным слухом.

— Не гоню, не гоню, честное кащейское! — вскричал Орлик приблизившись. — Мне помощь нужна. Что хотите за это для вас сделаю! Хотя… — Он потупился, горестно качая головой. — Хотя что я сейчас сделаю?! Ничего я сейчас не могу…

И вот что рассказал пингвин, когда они все вместе вошли в станцию и уселись возле растопленной Ватсоном печки.

Итак, Кащей превратил Костю в муху и отправил его вместе с Холмсом и Ватсоном в вымышленный Лондон, а Смолянина, Кубатая и сфинксов выбросил в реальный мир. (Кстати, вот и еще одно подтверждение непредсказуемости магических свойств: в человеческом образе ему для такой операции нужен был шкаф, а в пингвиньем — достаточно было выдернуть перышко.) И остался Кащей-Орлик один на один со Стасом.

— Что же мне с тобой-то сделать? — приплясывая от предвкушения очередного злодеяния, повторял он, хлопая крыльями по бокам.

— Может, ничего не делать? — с надеждой предложил Стас.

— Ничего не делать — это я люблю, — согласился Кащей, — потому как ленивый очень. Но тут иной случай. Тут — «кончил дело, гуляй смело». Вот превращу тебя, к примеру, в устрицу, тогда и отдыхать буду.

— В устрицу не надо, — сказал Стас. — Она мороза боится.

— А мы тебе раковину утепленную сделаем, — заверил Кащей.

— Что-то не слышал я про устриц с меховым подкладом, — слабо сопротивлялся Стас.

— Не слышал, так услышишь! Мы не будем дожидаться подарков от природы, мы создадим новый вид арктической фауны!

— Орлик, миленький, — неожиданно ласково обратился к Кащею Стас, и в глазах его мелькнул странный огонек, — у меня есть другое предложение.

— Давай! — обрадовался слегка смущенный Кащей. — Люблю, когда жертва сама инициативу проявляет.

— Преврати меня в пингвина.

— В пингвина? А почему в пингвина?

— Потому что пингвины мне очень нравятся. Они такие хорошие, такие умные, такие красивые, особенно ты, Орлик.

— Хм, логично, — пробормотал Кащей.

— Преврати меня в пингвина, точно такого, как ты…

Разомлев от лести, не вдумываясь в скрытый смысл последних слов, Кащей выдернул перышко, дунул и пробормотал:

— Превратись, Стас, в пингвина, точно такого, как я! — и топнул ластой.

Громыхнуло в небе, и вот на снегу друг против друга встали два одинаковых королевских пингвина.

Не давая Кащею опомниться, пингвин-Стас точно так же выдернул перышко, дунул и заорал:

— Потеряй Кащей-Орлик свой волшебный дар!

Громыхнуло.

— Эй-эй-эй, ты чего это?! — вскричал пингвин-Кащей, опять же выдернул перышко, опять же дунул и произнес с дрожью в голосе:

— Пусть я снова стану человеком!

Но ничего не произошло. Не громыхнуло.

Пингвин-Стас ехидно захихикал, а затем, произведя известные колдовские манипуляции, заявил:

— Пусть я стану человеком, не потеряю при этом своих волшебных способностей и окажусь в замке Кащея!

Миг спустя на снегу возле станции одиноко топтался пингвин Орлик, истерически дергая с живота перья и размахивая крылышками.

…Выслушав историю Кащея, друзья озадаченно переглянулись.

— Что-то даже не верится, — сказал Смолянин. — Кащей, и на такое фуфло попался!

— Так ведь привыкаешь, что ты — самый коварный, совсем об осторожности забываешь.

— А где Стас-то теперь, где дружок мой сердечный? — вмешался Кубатай, и скупая генеральская слеза, скатившись по щеке, сосулькой повисла на кончике его уса.

— Не ведаю я того, люди добрые, — признался Кащей. — Но вот о чем прошу вас: найдете его, заставьте меня обратно в человека превратить. Зла я теперь не сделаю, силу-то волшебную потерял. К тому же вместе со способностями магическими Стас у меня и норов злонравный отнял. Природа колдовства моего такая. А пингвином век доживать ой как не хочется…