Остров в море наслаждений
Шрифт:
– К тому же Наташа человек рачительный.
– В этом они с матерью очень похожи.
– А тут дом.
– И сад.
– И еще какое-то наследство, о котором так прозрачно намекал сегодня наш милейший друг – Ефим Семенович.
– Кстати, этот Ефим Семенович тоже еще тот фрукт. Надо бы его более детально прощупать.
– Согласна. Он не производит впечатления кристально честного человека, что бы он там ни кричал про свои жизненные принципы, доброе имя и ни разу не подмоченную никем из его предков репутацию.
– Но Ефима Семеновича не было в доме, когда убили тетю Галю.
Полицейские эксперты назвали время смерти тети Гали: одиннадцать, максимум – начало двенадцатого. И возражать против этого друзья не могли.
– И потом, следователь считает, что тетю Галю убили в ее спальне, а туда Ефим Семенович пробраться не мог.
– Но это личное предположение следователя. Убить тетю Галю могли и в саду, куда поверенный запросто мог вызвать старушку якобы для разговора тет-а-тет, – возразил Эдик.
– Но тетя Галя после разговора с Наташей пошла к себе в спальню.
– Это нам так Наташа сказала. Во-первых, еще не факт, что Наташе можно верить. А во-вторых, могло быть и так, что Наташа поговорила с тетей Галей, попрощалась с ней и вернулась в кухню. А тетя Галя якобы пошла к себе, но при этом могла направиться совсем даже не в спальню, а вышла в сад.
– А термос? Термос тогда каким образом там оказался? Если тетя Галя не дошла до спальни, как там появился ее термос?
– Ну, дошла она до спальни, поставила термос, потом ей позвонил Ефим Семенович или просто в окошко крикнул, и тетя Галя вышла в сад навстречу своей смерти.
– А дверь?
– Что – дверь? – раздраженно отозвался Эдик, которого злило нежелание друзей принять версию, которая лично ему очень нравилась.
– Входная дверь в дом, – пояснила ему Леся, – она была закрыта изнутри.
– Если тетя Галя вышла в сад и была там убита, то кто закрыл потом изнутри дверь? – поддержала ее Кира.
– Ну… кто-нибудь ее закрыл! – с неудовольствием откликнулся Эдик. – Убийца! Поверенный! Расправился с тетей Галей, потом зашел в дом, дверь за собой прикрыл, а сам отправился в спальню к старухе. Вы же слышали там какой-то шум?
– Ну, слышали, – переглянулись между собой подруги, вспомнив, что в спальне у тети Гали явно кто-то был прошлой ночью, хотя сама хозяйка в этот момент была уже мертва.
– Вот, это поверенный и был! Хотел найти в спальне старухи какие-нибудь документы, бумаги или то же завещание.
– Скажи еще, что он заодно и термос с собой принес!
– Может, и принес!
Все с недоверием смотрели на Эдика, но тому явно очень нравилась его собственная версия, и он продолжал ее активно развивать:
– Я не говорю, что господин поверенный заявился с целью убить тетю Галю. Хотя, может, что и заранее это спланировал. Но мы не будем думать о нем слишком плохо и предположим, что идея убить клиентку возникла у него спонтанно. Допустим, у них возникли какие-то разногласия, которые они хотели обсудить с глазу на глаз, поэтому тетя Галя и вышла на столь позднюю встречу со своим поверенным. Слово за слово между ними появилось непонимание, потом началась ссора, в ход пошли угрозы, и Ефим Семенович задушил тетю Галю.
Но тут же друзья невольно вспомнили маленькие ручки господина поверенного, которые с трудом сходились на его объемистом животе. Да и пальчики у него были коротенькие и толстые, словно сардельки. Такими пальчиками хорошо вылавливать жирные куски в подливе, но чтобы задушить жилистую и довольно еще крепкую старуху, да так, что она даже звука не издала, нечего было и думать.
– Нет, тетю Галю явно душил кто-то рослый или, по крайней мере, физически сильный.
– Хорошо, пусть не Ефим Семенович, – нехотя согласился Эдик. – Тогда Сашка!
– Ему-то зачем? Тетя Галя и так собиралась все ему отписать. Сашке, наоборот, надо было ждать.
– Но он же не знал, что тетя Галя собирается официально сделать его своим наследником. И потом, он был уверен, что других наследников, кроме него, у старухи нет! А значит, он и без всякого завещания мог рассчитывать унаследовать за покойной тетей все ее имущество.
– Сашка в это время спал. Я слышала храп, который доносился из его комнаты.
И снова на первое место вышла Наташа. Подруги очень хорошо помнили ее красное и злое лицо, когда она вернулась в кухню после разговора с тетей Галей. С каким остервенением Наташа рубила головы рыбам, с какой ненавистью вспарывала им животы. Чешуя и рыбьи кишки летели по всей кухне, а Наташе, казалось, и дела было мало до того, что она пачкает стены в доме своей матери.
– Вы как хотите, а я уверена, что между дочерью и матерью не было нежных чувств.
Все понимали, что чисто физически Наташа могла расправиться с матерью. У Наташи были очень сильные, даже могучие руки, широкие плечи и поистине богатырская сила. Телосложение она унаследовала явно не от своей матери, которая была довольно невысокой и даже изящной дамочкой. И хотя физически она тоже была отнюдь не слабенькой, только притворялась таковой, когда ей этого хотелось, но Наташа, безусловно, была куда мощнее и могла бы придушить маменьку.
Но что-то мешало друзьям полностью поверить в виновность Наташи. Да, Наташа была грубой, она была деспотичной по отношению к своему кроткому мужу, но при этом было в ее натуре что-то очень цельное. Наташа могла вскипеть из-за ерунды, но именно она несколько месяцев поддерживала Диму, когда тот потерял работу и какое-то время оставался безработным. И матери Наташа охотно стала давать деньги сразу же, как только та заикнулась о том, что они ей нужны.
В этом Наташа была похожа на своего двоюродного брата. Тот же Саша, например, всегда очень щепетильно относился к налогам, требуя от своего бухгалтера, чтобы они все были уплачены копейка в копейку. И вовсе не потому, что не мог обмануть налоговую, скрыв часть своих доходов. Нет, просто он считал, что должен заплатить все сполна, чтобы была и его толика в том, что пенсии и пособия платятся вовремя, что бюджетники получают свои зарплаты, а в общественных местах царит хотя бы какое-то подобие порядка.