Остров в наследство
Шрифт:
– И который из трех ваш жених? – внезапно спросил он.
Ирис про себя подивилась такой проницательности.
– Тот, что назвал себя графом…
– Может быть, я и видел их. А может, и нет. А может, они вели себя плохо, и я приказал повесить их на нок-рее «Королевы», – в глазах корсара затлел опасный огонек. Он явно забавлялся отчаянием и горем Ирис. Девушка подумала, не упасть ли опять на колени, но отбросила эту идею. С такими, как Волк, надо было действовать по-другому. Она была дочерью коммерсанта и не раз присутствовала при заключении
– Сколько стоит эта тайна?
Пират подался вперед, и Ирис уловила какие-то задние мысли, мелькнувшие в сощуренных глазах.
– Вы богаты? Или заплатит ваш брат?
– Моего брата это дело вообще не касается. Оно только между нами, – повторила Ирис. – Здесь, с собой у меня ничего нет. Но у меня найдется, чем заплатить вам. Это всего лишь остатки моего состояния, но, думаю, этого хватит, – Волк ждал, не торопясь с ответом, и она продолжила: – Это жемчужное ожерелье. Здесь за него дадут двадцать тысяч песо. А в Старом Свете в два раза больше. Я отдам его вам, если вы скажете, что с моими друзьями и где они.
С минуту Волк молчал, с удивлением разглядывая девушку. Потом откинулся назад. Кресло жалобно заскрипело, а Волк деланно рассмеялся.
– Да, деловой хватки брата вам не досталось. Милая, наивная девочка. Неужели вы думаете, что ваши друзья, окажись вы на их месте, сделали бы то же самое?
– Не сомневаюсь, – ответила Ирис. – Я знаю тех, кого люблю.
– Хм, – хмыкнул пират. – У меня нет вашей уверенности. Но в одном я уверен – действуя таким образом здесь, на Карибах, вы наживете себе врагов.
– Почему? – удивилась Ирис.
– Здешний народ ненавидит благородные чувства, потому что сам на них не способен, – Волк поманил ее толстым, крючковатым пальцем.
Ирис подошла еще ближе. Пламя свечи дрогнуло, и в его колеблющемся свете вспыхнули золотом ее светлые волосы. Лицо Волка осталось в тени.
– Значит, хотите спасти друзей…
– Это возможно?!
– Тсс! Не кричите. Такие дела делаются тихо. Я помогу вам, а вы поможете мне.
– Как?
– На корабле Рика есть карта. Очень мелкая. Лист пергамента стар и потрепан. Это карта острова. Все обозначения сделаны по-испански. Вы знаете испанский?
Ирис знала его как английский, но сочла благоразумным отрицательно качнуть головой.
– Хорошо, – кивнул Волк. – Чем меньше знаешь, тем дольше живешь. Добудьте мне эту карту, и я отвечу на ваш вопрос, – заметив ее движение, Волк вскинул руки. – Не отвечайте сейчас. Я понимаю, вам надо подумать. Встретимся в Кайоне. Неподалеку от рыночной площади есть кабачок «Райский уголок». Спросите Луизу Готье, скажете, что от меня. А сейчас – до свидания. И держите язык за зубами. Руки у меня длинные, а расправа короткая. Счастливого пути, мисс Мэри.
– Луиза! Где тебя черти носят?! – еще не старая, но полная женщина простучала по крепким ступеням тяжелыми деревянными башмаками.
– Луиза!
В маленьком садике скрипнула задняя калитка, и на крыльцо взбежала очаровательная девушка. Крепкая крестьянская фигура не была лишена некоторого изящества. На матовой коже лица блестели большие, влажные, как маслины, черные глаза. Черные, густые волосы были схвачены алой лентой. Она рассмеялась грудным смехом и, подлетев к женщине, расцеловала ее сердитое лицо.
– Ну, не ворчи. Я ведь уже здесь.
– Где тебя носило? Глаза горят, улыбка до ушей. Небось, опять в порт бегала? Нечего тебе там делать, сколько можно повторять. Дел невпроворот, а тебя, когда ни схватишься, нету, – проворчала Мамаша Мадлон, так звали эту особу, известную морякам всей Вест-Индии.
Луиза постаралась сделать виноватое лицо, но обмануть Мамашу Мадлон было не так легко, если вообще возможно. Содержательница кабачка обладала поистине собачьим чутьем.
– Нечего туда бегать! Сколько раз говорено… Навязалась на мою голову, видно Господь послал за грехи, – Мамаша Мадлон широко перекрестилась и направилась в дом, грохая своими башмаками.
Луиза последовала за ней.
– Ушел твой красавец, – буркнула женщина, – говорят, в Америки ушел. Люди сказали, хотел он в Америки, говорят, там простым людям хорошо живется. А что ему? Парень он оборотистый. Построит дом. Земля там не меряна… женится, детей заведет. И не вернется в это Богом проклятое место. И правильно сделает, – Мамаша Мадлон бросила взгляд на племянницу и заметила, что ее смуглая кожа едва заметно побледнела.
– Неправда, матушка, – запальчиво возразила Луиза, – длинный Том говорил, что «Сюзанна» встретила «Фортуну» недалеко от Невиса, и она направлялась к Тортуге. И если шторма не будет, а его не будет, я уверена, «Фортуна» очень скоро будет здесь. – Девушка снова улыбнулась и почти пропела: – их будет встречать вся Кайона. Сержант Дуглас из форта обещал устроить салют.
Башмаки Мамаши Мадлон загремели по темному коридору в направлении кладовки. Звякнули ключи. Заскрипела рассохшаяся дверь. Женщина наклонилась и, попеременно ругаясь и божась, принялась разбирать связки пряностей, двигать какие-то банки и перекладывать коробочки. Набрав пряностей, хозяйка свалила все это добро на руки Луизе и разогнулась, утирая лоб ладонью.
– Ну и жара. Так, говоришь, шторма не будет? – пробормотала она, скорее соглашаясь, чем спрашивая.
– Нет, матушка, – поспешно ответила Луиза.
– Ну-ну, – она снова было сунулась в кладовку, но, вспомнив что-то, повернулась к Луизе.
– Я тебе говорила и снова говорю – выброси его из головы. Девка ты видная, кавалеры проходу не дают, а этот и не глянет. Не иначе, есть у него кто. А вообще-то, – Мамаша Мадлон сунула голову в кладовку, – выдать тебя замуж, и дело с концом. Муж будет, дом, хозяйство, сразу дурь из головы вылетит.