Остров Z
Шрифт:
– А увидишь. Там, в зеркале водном. Душу, отражение, двойника своего мистического – называй, как нравится. Будет желание, поймаешь – останешься человеком. Нет – сам виноват. Все от тебя зависит, от желания твоего и внутренней силы.
– Поймать двойника! – Шаманов закатил глаза. – Это сон какой-то! Кошмар!
– Другого варианта нет. Хочешь – выживай. Не хочешь – Бог тебе судья.
– Я понял, понял!
– Ну, коли так…
– Можно последний вопрос?
– Валяй.
– Какие у нас шансы, с вашей точки зрения? Только честно!
Охотник на
– Серединка на половинку. Говорю же, от желания и внутренней силы зависит. Вряд ли ее у вас много. У Наташи, думаю, процентов семьдесят наберется, а у тебя, Шаман… и сорока не будет.
– Почему это?!
– А ты не согласен? Думаешь, ты возмужать успеешь до ночи? Нет, Шаман, как ты есть, так и останешься милосердным горожанином. Даже сорок процентов я тебе с большим запасом выписал. Ты ведь только хорохоришься, а на самом-то деле характер у тебя мягкий, нежный, без стержня.
– Надо же, какие выводы! – обиженно пробурчал Шаманов. – Откуда ты знаешь?!
– В глазах у тебя написано, – спокойно ответил Охотник. – Да крупными буквами. Прочитать – не проблема.
– Читаешь по глазам? Откуда такие способности? После возвращения из лунного зазеркалья приобрел?
– Нет. Просто повидал народу за жизнь. Со всей страны его сюда присылали… до отмены смертной казни.
– До чего?!
– Ну, до моратория. Тут неподалеку специальная тюрьма была, там всякие яды испытывали. Я в ней работал. Половину всех смертников к нам присылали. Чего добру зазря пропадать?
– Добру?! – у Шамана от изумления отвисла челюсть.
– То есть людям? – негромко уточнила Наташа. – То есть вы участвовали… в казнях?!
– Не казни это были, опыты. – Охотник поднялся из-за стола и направился к «оружейке». – Но если кто выживал, я приканчивал, чтоб не мучились. А потом мораторий ввели, да и вообще стало не до науки, вот я и подался в охотники. Жить-то надо. А что?
Он взял ружье, проверил и закинул на плечо.
– Н-ничего, – Наташа запнулась. – Просто… как-то… не очень. Не укладывается.
– Уложится. Отдыхайте пока. Я на часок отлучусь. Разведаю, чем Федоров дышит и где ваших товарищей держит. Снаружи вас запру, не подумайте ничего, чисто для профилактики.
– А если… не вернетесь… ну, мало ли? – обеспокоился Шаман.
– Тогда лучше будет вас и не выпускать. Наверху и так нелюдей хватает. Отдыхайте, силы пригодятся.
Охотник запер только наружный люк, дверь в комнату осталась открытой. То есть гости-пленники могли свободно гулять по длинному коридору. Но от этой относительной свободы легче не становилось. Неожиданные подробности о прошлом хозяина убежища совершенно выбили парочку из колеи.
– Это чудовищно! – сказала Наташа, когда снова смогла говорить после пережитого шока.
– Может, он просто разыграл нас? Решил напугать, чтобы мы не сбежали? Он совсем не похож на палача.
– А на кого он похож? На киллера? И какая разница?!
– Между прочим, большая. Как между мясником и охотником.
– Мне все равно, мясо мы или дичь! Я не хочу быть ни тем, ни другим! Я хочу
– Все обойдется.
Шаман попытался обнять девушку, но она отмахнулась.
– Ну, зачем мы ушли из Замятино!
– Теперь-то что… – Шаман уныло вздохнул.
– Теперь?! – Наташа закипела окончательно. – Я скажу тебе «что»! Теперь мы будем слушать мужчин и делать наоборот!
Олег криво улыбнулся, как бы признавая, что Наташино негодование имеет право на жизнь. Оставался неясным лишь один момент: что конкретно собиралась делать «наоборот» решительная девушка? Выбивать люк и отправляться рысью к мосту? Или возвращаться в Замятино? В любом случае придется как-то справляться с перерождением, а это нереально без помощи Охотника и других мужчин. Слушай их или не слушай.
«Да еще попробуй не сделать, как скажет этот отставной палач, – Шамана передернуло. – Грохнет, не задумываясь. Вот что он сделал с нашими предшественниками, с теми, кто по его методике пытались контролировать перерождение, но не сумели вернуться из лунного зазеркалья? Ясное дело, он всех прикончил! И нас тоже грохнет. Меня – точно. Сорок процентов и без стержня! Это ведь мизер, почти гарантия провала! И, главное дело, хоть бы совет дал, как мне ситуацию исправить! Хотя бы десяток процентов накинуть с помощью медитации какой-нибудь. Нет же, опустил ниже плинтуса и ушел. Крутой чувак! Мокрушник хренов!»
Раздражение неожиданно вылилось в странный инцидент. Олег накрутил себя так, что совершенно потерял контроль и в сердцах грохнул ладонью по столу. И случайно попал по кружке. Жестяная посудинка жалобно скрипнула и… превратилась в блин с изящным ушком, которое раньше было ручкой! Шаман удивленно уставился на смятую кружку, затем поднял руку и осмотрел ладонь. По идее на руке должен был зацветать синяк, но никаких следов Шаман не обнаружил. Вообще.
Наташа, которая до того нервно прохаживалась по комнате, обернулась на грохот и вопросительно посмотрела на Олега: «Что ты буянишь?» Тот взглядом указал на кружку. Девушка вскинула тонкие брови, как бы задавая следующий вопрос: «И что это значит?» Вместо ответа Шаманов взял другую кружку и сжал ее двумя пальцами. Кружка смялась, как пластиковый стаканчик. Шаман потянулся за третьей посудиной, но передумал, встал из-за стола и подошел к «оружейке». Перед уходом предусмотрительный Охотник повесил на клетку амбарный замок. Шаманов ухватился за прутья клетки и попытался их раздвинуть. И у него получилось! При желании из клетки теперь можно было вытянуть автомат, но Шаман не стал этого делать.
– Это «процесс»? – спросила Наташа.
– Видимо, да, – Шаман развел руками, а затем вдруг шлепнул себя по лбу. – Вот я тормоз! И твой «допинг» – это «процесс»! И рана у тебя затянулась по этой же причине! Пошевели рукой!
– Да нормально все. – Наташа подняла простреленную руку вверх и пару раз махнула, словно разминаясь перед заплывом вольным стилем. – Вообще не болит.
– А почему?!
– Ну-у… зараза же. Действует потихоньку, вот резервы организма и мобилизуются. А что?