Остров звезд

Ласки Анджей

Тишину призрачного леса разорвал грохот ружейного выстрела. Добыча ушла, сверкнув копытами. Впрочем, тут еще надо определиться, что считать добычей.

– Ты что, заснул? – Джессика недовольно щелкала пальцами перед моим лицом.

Тряхнув головой, я попрощался с наваждением, с рифмой, с идеально выстроенной строкой и глупо улыбнувшись, выдал:

– Кхм. На чем мы остановились?..

Спустя три месяца материал для пластинки был готов. До единой ноты выверен, отрепетирован, все соло заучены и, в целом, отлично исполнен. Единственное «но» – в гараже.

За это время мы собрали почти пару тысяч долларов,

включая гонорары от концертов. Какой-то сотни не хватало. Впрочем, это не считается. Да, теперь мы старались брать гонорар настоящими деньгами, а съестное – как приятный бонус. Алкоголь же брали не стаканами, а бутылками – в гараже скопилась большая коллекция. Как лидер группы я решил, что как только хотя бы одна из песен прозвучит на радио, мы устроим грандиозную вечеринку, куда позовем всех фанатов, а, может, даже и больше. И уже там вскроем все наши запасы.

В городе была всего одна студия звукозаписи – не разбежишься: в том же самом здании, откуда велось местное вещание музыкальной радиостанции NDMA – местного подражания серьезным игрокам. Впрочем, пока нам и это не впряглось. Я решил, что если уж положить двух зайцев, то одним выстрелом.

Бессменным радиоведущим NDMA был DJ Вуду, мистер Лайонел Шорт. Вроде как действительно диджей, и при всех заслугах вполне неплохой.

По слухам, когда-то он имел успешную карьеру, гонял в турне по Штатам, а сейчас осел на местечковой радиостанции, включая незамысловатые, но хитовые треки, и пытаясь поразить жителей городка красноречием. Студия принадлежала тоже ему, но не всякому, оказывается, там было место. Мистер Шорт строил из себя музыкального бога или черт его знает еще кого. Никому не удавалось просто так проникнуть в его храм. И в чем тут причина, в гениальности Вуду или в его ограниченности или глупости, а, может быть, и то и другое, нам только предстояло узнать.

Прощупывать почву на предмет записи отправились мы с Хемингуэем. Его присутствие добавляло нашей паре серьезности, а я действительно хотел, чтобы Лайонел нас так и воспринял. И если слухи не врут, он все еще якшался с различными музыкальными лейблами, под чье крыло потенциально он бы мог пристроить и «Блудного сына».

В тот вечер мы перехватили его на выходе из здания радиостанции, когда мистер Шорт собирался отчалить домой на своем «Додже».

– Эй, мистер Шорт! – крикнул я спине в кожаном пиджаке, что собиралась исчезнуть в салоне темно-зеленого маслкара. Тот притормозил, то ли раздумывая, то ли ожидая нападения. Мне показалось, что он даже пригнулся.

– Ди-джей Вуду!

Лысая голова с коротким темным ирокезом повернулась ко мне. Вуду настороженно хлопал глазами, не понимая, чего от него хотят эти двое ребят вечером возле радиостанции. Учитывая отдаленность студии от центра города, скорее всего, первой его мыслью было ограбление. Но прикинув наши габариты (мое телосложение оставляло желать лучшего, а о Хемингуэе вообще не стоило упоминать (не то, что Эрл), такая же сопля, как и я) моментально успокоился, рассудив, что опасаться ему особо нечего. Кроме того, охранник еще не закрыл дверь здания, раскуривая сигарету на пороге.

– Чего вам? – спросил, наконец, Вуду, приняв позу и облокотившись на крышу зеленого «Доджа».

– Извините, что появились так неожиданно и без спроса, но дозвониться до вас нет никакой возможности, –

моя абсолютная правда бежала впереди меня. Мы всю неделю обрывали провода, надеясь чинно и цивилизованно назначить встречу, но студия Шорта всегда отзывалась длинными бесконечными гудками. Видимо, Вуду настолько сократил весь штат сотрудников, а, может быть, просто не набирал никого, играя на собственном поле, что даже банального секретаря или администратора не завел. Поэтому нам ничего не оставалось кроме как взять быка за рога. И если гора не идет к Магомеду, значит он идет к горе… ну, вы уловили.

– Не стоит подкрадываться к людям посреди ночи, – мистер Шорт указал на краснеющий закат. – Так и огрести можно, – он старался выглядеть беззаботным, но пока это удавалось с трудом. Все еще будучи внутренне скован, он не понимал, зачем два юнца на закате дня подкараулили его.

– В общих чертах, нам нужна студия звукозаписи, – я решил сразу внести ясность. Но, кажется, мои слова прозвучали в равной степени странно и угрожающе.

– В каком смысле? – Вуду прищурил глаза, что-то раздумывая.

– Мы – группа. Молодой музыкальный коллектив. «Блудный сын», – вздохнув, Хемингуэй, обладавший интеллигентностью, принял весь удар на себя. – Для того, чтобы записать альбом. Разумеется, мы заплатим, – добавил он еще после небольшой паузы.

– О! Вот оно как! – Лайонел моментально успокоился и даже хохотнул, вспомнив о своих подозрениях несколько секунд назад. – Целый альбом?

– Ну, не альбом… – помялся Хем. – EP.

– Ну, думаю, это можно, – мистер Шорт кашлянул в кулак.

Мы с Хемингуэем переглянулись.

– Но есть одно «но», – ведущий выдержал театральную паузу. – Мне сперва нужно вас послушать. Извините за прямоту, но от плохой музыки у меня начинает болеть голова, потом спазмы, потом тошнит… кошмар в общем, – он провел ладонью по горлу. – Никогда не забуду название, как ее, этой группы… – он замолчал на пару секунд, почесав подбородок с явно излишней щетиной. – О! Смотрите-ка, забыл! – и расхохотался.

Хемингуэй недовольно хмыкнул. Он вообще крайне скептически относился к электронной танцевальной музыке, даже от признанных мастеров, считая, что в ней нет ни души, ни искусства. Одно сплошное бумц-бумц. Мне же было наплевать. Я воспринимал музыку иных жанров подчеркнуто нейтрально, хоть лей мне в уши «Satisfaction» 25 день напролет. Впрочем, порой, и меня коробило от популярности разного рода диджеев, но я предпочитал держать свое мнение при себе, особенно в данной ситуации.

25

«Satisfaction» – сингл итальянского продюсера Benny Benassy.

– Идет, – кивнул я, – назначьте дату!

– На выходные, – не задумываясь ответил Шорт. – Скажем, вы ребята, меня заинтересовали. Хотя бы своим подходом. Я думал в нашем городе никто не интересуется музыкой настолько серьезно, что готов даже в ночи следовать за своей мечтой, – он задумчиво потер небритый подбородок, – да, именно так.

Я не стал мучить его лишними разговорами, главного мы уже добились. Шорт сел в машину, завел мотор, и уже отъехав от нас футов на десять, неожиданно остановился.