ОСТРОВ. Вас защищает Таймыр
Шрифт:
Внезапно Виктория чем-то заинтересовалась и, неожиданно для Сергея, начала подползать поближе к громко беседующей охране. Майеру ничего не оставалось, как последовать за ней, царапая локти о пересохшие колючки.
А между охранниками тем временем назревала ссора, грозящая вылиться в поножовщину. Участники ожесточенно спорили, от скуки выбрав ту тему, которая была хорошо знакома обоим. Половину фраз из столь эмоционального диалога Сергей так и не понял до конца из-за обилия слэнговых выражений и специфического австралийского произношения.
Спор касался сортов пива.
– Пойми, дубина! В Австралии
И закончил вовсе уж надменно, сплюнув через зубы на песок:
– Короче, тамошнему народцу не до изысканного пива. Так что, передавай привет твоей Западной Австралии и Квинслэнду особо…
Его куда как более высокий оппонент с короткими волосами и обгорелой шеей нехорошо щурился, мял в руках синюю выгоревшую бейсболку, но пока терпел:
– Забудь об этом! Всем известно, что нормальное пиво на юго-восточном берегу не продается уже лет как двадцать, чтоб я лопнул! Мужчины на Юго-Востоке и в Виктории давным-давно превратились в городских пижонов, которые посасывают «шардоне» и пьют лишь слабый чай на светских вечеринках, оттопырив мизинчик и обсуждая дизайн и фасоны одежды. – решительно возражал он.
Его оппонент только хмыкнул и полез за сигаретой.
– Так и есть! Ваши мужики становятся утонченнее, заботливее, с чувством вкуса и стиля, – дохляки, в общем! Зато женщины становятся все мускулистее и агрессивнее. Дело дошло до того, что уже не отличишь одних от других! Оба пола носят аккуратненько вылинявшие джинсы, напомаженные короткие волосы и черные кожаные пиджачки, – Высокий постепенно наливался гневом, а голос его звучал все громче и громче. – Если они и пьют пиво в своей долбаной части континента, темной и грязной, то это только гнусное «деликатесное» пойло, подающееся со всякими ароматизаторами и подсластителями, типа медового или бананового пива.
– Не перегибай палку, мистер! – отмахнулся толстяк. – Всем известно, что все эти ваши «настоящие осси» пьют лишь то, что в Лондоне подают в это же время… И вообще Лондон – второй австралийский город.
– Брось! Ты и сам знаешь, кто на континенте круче! – зло оборвал его высокий, вскочив с деревянного насеста.
Сержант сразу отдвинулся поглубже в кусты, потянув за собой и Викторию. Но спорщикам было не до контроля за местностью. Высокий рубанул рукой воздух и продолжил:
– Настоящие австралийцы – это лишь те парни, что вечером заваливаются в оловянный сарай-паб, покрытый мокрой красной пылью и овечьим навозом. Они выковыривают из зубов остатки непрожаренного кенгуру, шлепают свои огромные мясистые передние конечности на стойку бара и пугают до смерти, полуодетую официантку своим рыком: «Gizzamiddielove!» Такое можно встретить только в Западной Австралии, Северных территориях и самых удаленных частях Южной Австралии! А Южная Австралия скоро превратиться в южную часть Калифорнии.
И тут осознавший нешуточную опасность физического столкновения толстяк скис. Или решил отодвинуть сведение счетов на потом.
– Да ты более чем прав, Грег… – примирительно выдавил он, стирая пот со лба мягкой панамой. – Все именно так и получается в этих наших чертовых Больших и Дымных Городах. Это-то и делает Запад Австралии таким соблазнительным! Веришь – все хочу туда наведаться… Ну, ничего, теперь, когда мой братец женился на девушке из Перта, у меня уже и выхода не остается. Боюсь только, что не дадут мне достаточно «Горькой Виктории» на самолете. Да ну вообще, слов нет, забудь и ты…
– А еще есть тут филиппинское пиво «Красная лошадь» – превосходная штука, – спокойно принял свой выигрыш в споре высокий, – и хотелось бы мне, что бы что-нибудь подобное было здесь и сейчас… Пробовал?
– Еще нет, – кисло улыбнулся собеседник.
– Бомба! Там 750 миллилитров в бутылке и 15 градусов крепости. Две-три бутылки на солнце – и тебя как будто эта самая лошадь копытом лягнула…
Победитель улыбнулся и выпрямился, отодвигаясь от товарища. Однако, накопившаяся злость, почти переполнившая его к концу спора, требовала выхода наружу. И он решил проблему разрядки радикальным способом. Резко вскинув ствол, он пропорол короткой очередью воздух над головами медленно жующих людей, которые только пригнулись ниже, не в диковинку… И тут же поднял к губам рацию, сообщая кому-то, что все у них нормально. Так, профилактика.
Эта сцена Сержанту очень не понравилась. Очень… А кому может понравиться готовность стрелять без всякого повода?
Через десять минут, когда они с девушкой уже удалились на безопасное расстояние от «столовой», Майер, переводя дыхание, нервно спросил у Виктории:
– Интересно знать, дорогая Ви, какой черт тебя туда понес? Я уже подумал, что это твои знакомые…
– У меня когда-то был парень из Австралии. Я даже ездила с ним туда, посмотреть на страну, знакомиться с его родителями, – проворно отозвалась она.
– И что же там у вас случилось? – не без интереса спросил Майер, блуждая взором по ближайшему кустарнику.
– Боже! Ну какое это имеет значение? – простонала Виктория, явно не желающая развивать эту тему дальше, но тут же ответила коротко.- Не срослось…
– Понятно. Ностальгия. И какое же пиво любил твой жених, а?
В ответ она зашипела кошкой и довольно больно ущипнула его за плечо.
Сергей лишь улыбнулся и примирительно спросил:
– «Gizzamiddielove»… Я не очень-то понял, что такое имелось ввиду этим длинным? Возможно, производное от «give me the love» – дай мне любви?
– Они увлекаются жаргоном, впрочем, как и все остальных люди. Просто у банкиров и докторов он другой. Многие австралийские жители не особо любят шевелить губами, когда разговаривают, и в результате вся фраза произносится одним длинным непрерывным словом. Это выглядит…
– Круто? – подсказал Сержант.
– Именно так, cool! Такая манера разговаривать – яркий признак австралийского «majo». Некоторые в шутку говорят, что эта привычка у них возникла… Ну, как тебе проще сказать… – Виктория весьма образно помахала руками возле лица. – Что бы австралийская мошкара не залетала в рот во время разговора…