ОСТРОВ. Вас защищает Таймыр
Шрифт:
– Ты тут останешься. Карауль хату, а я постараюсь быстро. Нам не воевать, нам просто посмотреть на них, да и запомнить…
Через пять минут он уже был в лодке. Карабин, бинокль, пара фонарей. Хотя ночи были еще не настолько темные, что бы было невозможно обойтись без них. Пришедшие на Северный просто проверяли окрестности.
Поразмыслив немного, он решил сначала завести лодку за мыс, и уже только там завести двигатель, что бы пробираться поближе к Северному на самых малых оборотах. Мощный и надежный «Evinrude» завелся сразу же, глухо зарокотал на малых. Добравшись до северной оконечности Восточного, он выключил двигатель, отдав свою «Futura Commando» довольно быстрому морскому течению, тащившему лодку прямо к цели.
Ничего там пока не происходило, и никого не было видно. Тишина стояла над островами Гейберга. Никакого движения. И это вполне понятно и объяснимо. Станция слежения находилась на другой стороне острова, а высокий холм надежно закрывал приближающегося к цели Лапина. Он медленно проплыл мимо песчаной косы, очень аппетитной, совсем курортной, – лишь кокосовых пальм не хватает… Лапину тут же вспомнился Сержант, как же его в этой ситуации не хватало!
Возле этой косы он и причалил, сразу начав закреплять лодку репшнуром к большому пятнистому камню. Пробирался он крадучись, отлично понимая, что любой неожиданный звук предательски выдаст его с головой. Вот и вершина холма. Лапин прополз остающиеся метров пять до гребня, чуть высунулся, поднял бинокль и включил подсветку. «Байгыш» пятого поколения позволял рассмотреть в темноте даже звенья застежек-«молний» на куртках.
Они уже почти все сделали.
Станция слежения была упакована в капроновый чехол, стянута ремнями и погружена на надувную лодку отечественного производства. Два рядовых подвесных мотора со снятыми кожухами, тоже российских. Емкая, не боящаяся морской волны, грузоподъемная посудина, но скорости на ней не разовьешь. Утюг, по большому счету. Но до материкового берега доплыть – раз плюнуть.
Пришельцев было двое. Средних лет матерые мужики типичного «северного» вида. Старый войсковой камуфляж, образца еще прошлого века. Свитера с воротником под горло. Светлая вязаная шапочка на одном. Другой – в старом вертолетном шлеме. Короткий автомат АКСУ за плечом у одного – очень неприятный сюрприз! В лодке лежал стволом вверх еще и гладкоствольный бокфлинт. Тот, что в вязаной шапочке, повыше и помоложе, спокойно выкручивал короткой монтировкой из грунта фиксирующие штыри. Другой неспешно обвязывал «генеральный» груз, накрепко закрепляя его к бортовым петлям баллонов. Мужчины передвигались и работали довольно громко, и не думая прятаться, – они явно не ожидали увидеть тут человека. Да еще и целенаправленно ждущего их появления… Но боевое оружие (и весьма серьезное) было рядом, и они готовы ко всему, это было ясно.
Игорь все смотрел на них и ломал голову мыслью «и что теперь делать?». Отпустить их? Проследить? «Просто посмотреть» и доложить далеким отсюда «компетентным лицам» из донцовского штаба? А может быть, надо просто арестовать диверсантов прямо сейчас? Арестовать… Пока он думал, рука сама включила режим фотосъемки, и он сделал несколько фотографий прямо через бинокль, встроенной в прибор цифровой камерой. Снимков он сделал в достатке, понимая, что такой момент уличения в будущем будет очень важен.
Сам… «Это не твое дело, чувак!» – вот что подсказывал рассудок растерявшемуся Игорю Лапину! И действительно, ведь он работник Госбезопасности, как Донцов. И он не работник Комбината, не связан никакой корпоративной солидарностью и этикой. Раненый в голову Игорь Лапин не получит ни премии, ни благодарности «за проявленную дурь», да и вообще – вся эта пиратско-диверсионная история как бы «катит мимо»…
Никак его эта чертова платина не касалась!
И все же… Термин «Комбинат» – особое слово для Норильска и норильчан. Это всегда было нечто большее для жителей города, чем просто одна из российских, а потом таймырских компаний… Часть истории Таймыра, причина появления и города, и людей в нем. В разные годы и эпохи – и гордость, и боль. Так или иначе, но чувство чуть ли не этнической общности со знаменитым гигантом цветной металлургии не давало Игорю просто плюнуть и смыться! Типа «наших бьют»…
И он решился, в тот самый момент, когда, как ему показалось, струсившее тело уже готово было спрятаться за гребень.
– Стоять, граждане шпионы! И не шевелится! – заорал он как можно громче, даже не думая, тем не менее, картинно прорисовываться на фоне морского пейзажа во весь рост, на радость своим контрдуэлянтам.
– Вы арестованы! Стволы на землю, сами в сторону от лодки, марш! Быстро! – Игорь успел подумать, что голос звучит слишком уж визгливо. Жаль, что так орать приходится, не солидно…
Тот, что еще копался в лодке, среагировал первым. Опытный, гад.
Рванув из лодки бокфлинт, он моментально вскинул прикладистое ружье к плечу, и повел колиматорным прицелом по холму, высматривая цель. Человек с монтировкой в руке был куда как более ошеломлен… В первый миг он даже шарахнулся в сторону, размахивая в сторону Лапина своим куском железа, хлопая глазами с нескрываемым изумлением. Словно ждал рукопашной.
Игорь, к тому времени рассматривающий картину уже через минимальное увеличение панкратической оптики «Архара», вдавил спуск, но выстрела не последовало, хотя он уже так нажимал на «железку», что чуть не сломал себе палец. Стресс, мать твою… Вспомнил, что в волнении не опустил предохранитель у скобы, выстрелил и, услышав характерное каменное «уонк», понял, что не промахнулся, положив первую полуоболоченную пулю там, где и хотел – в метре справа от «монтажника». В то же время оглушительно грохнул звонкий сдвоенный выстрел из гладкого ствола. На предельной для такого оружия дистанции более, чем сто метров, картечь разлетелась столь хаотично, что рикошета почти не было слышно.
– Пристрелю, сволочи! – вновь закричал Игорь, стреляя во второй раз, уже вовсе не прицельно, торопился сразу укрыть голову за гранит.
Через секунду над островом рассыпалась оглушительная автоматная очередь.
– Попробуй только поднять голову, падла! – раздалось с берега.
Но Игорь уже почти перестал бояться. Им овладело то, знакомое многим, состояние души и тела, которое он называл пороговым. Когда ты еще не знаешь, что и как надо делать, но самое важное, а, может, и роковое решение, будто бы само собой, независимо от происходящего, зреет внутри, и ты уже как-то предчувствуешь, предощущаешь его, и остается лишь ждать. Ждать, когда адреналин боя, напитав тело злой энергией, толкнет тебя к действию, и ты начинаешь стрелять на поражение.
И в тот момент, когда он выглянул из-за камня, запустился один из двигателей лодки пришельцев. «Монтажник» поменял магазин и дал еще две, на этот раз короткие, очереди в сторону холма. Близко легли в этот раз пули, ох, близко…
Стоявший на берегу теперь стрелял по холму с колена, и Лапин не услышав своего очередного выстрела, заглушенного грохотом автоматического оружия, только увидел, что от упакованной станции посыпались осколки, а голова старшего зло дернулась в сторону ценного груза.
Автоматчик пристрелялся, уже поняв, что стрелок на холме почему-то не собирается их убивать. Тугой воздух взорвался рядом с Игорем, пуля срикошетила куда-то в сторону. Высоким звоном ударив по ушам, будто кто хрусталь разбил, маленькая смерть, насвистывая, пролетела мимо.
– Сдавайтесь!
Старший, сидя в лодке на румпеле, зло крикнул стреляющему:
– Да прыгай же в лодку, баран! Отсюда палить будешь! Не дай ему высунуться, уходим!
Напарник прекратил давить Игоря огнем и проворно сиганул прямо в воду, а потом и в лодку, резко отталкивая ее с берегового пляжа. Та грузно дернулась, тут же выправилась и медленно поплыла по воде. Автоматчик лег на борт, унимая дрожь ствола, и вновь пошел щелкать по камням одиночными выстрелами.