Остров
Шрифт:
У меня мелькнула мысль поднять его.
Но тогда пришлось бы уйти в сторону от лестницы.
И это означало поединок, а не бегство.
Двое против одного.
Копье того не стоило.
Судя по приближающимся звукам, Уэзли и Тельма уже сбегали по лестнице.
Не отважившись поднять голову и взглянуть на них, я сделал поворот кругом и бросился к следующей лестнице. Перед самым спуском я услышал крик: “Йиии!”, за которым последовал оглушительный грохот.
Я обернулся.
И увидел Уэзли,
Еще я успел заметить пустые кожаные ножны у бедра, прежде чем ноги и зад рухнули вниз. Охотничий нож был у него в руке. Он не выпускал его из рук, пока кубарем катился по лестнице.
Когда Уэзли наконец остановился, то лежал на спине, раскинув руки и ноги, как потерявший сознание или мертвый.
Должно быть, где-то на верхних ступеньках поскользнулся на оставленной мною луже.
И теперь выбыл из игры.
Оставалась только Тельма.
Может быть, она тоже упадет.
Но она уже съезжала по перилам, как бесшабашный сорвиголова – да так, что перила визжали под ягодицами. Ноги – в стороны, на лице – дикий и жуткий оскал, в каждой руке – по мачете.
Казалось, ее совсем не беспокоил деревянный шар на верхушке балясины в конце перил.
Меня так и подмывало задержаться и посмотреть, но я не решился.
Повернувшись, я поскакал вниз по лестнице на первый этаж особняка.
Каким-то образом Тельма справилась с шаром. Глухие стуки, но без криков боли. Когда через несколько секунд я обернулся, она уже спускалась с моей лестницы. Но катания на перилах больше не было.
Тельма тяжело топала ногами посредине лестницы, размахивая над головой мачете. Пот, а может быть, и моя моча слетали брызгами с ее волос и кожи, подбородок, руки и бедра дрожали, огромные груди подпрыгивали вверх-вниз, хлеща из стороны в сторону.
Каждый ее шаг звучал, словно удар паровым молотом, направленный на разрушение лестницы. Сбегая по ступеням, я ногами чувствовал, как дрожит лестница. Еще я почувствовал сквозняк в ширинке и понял, что наконец-то все вытекло.
Последние четыре ступеньки я преодолел прыжком.
Приземлился на обе ноги. Рюкзачок хлопнул меня по спине. Я метну лея через прихожую к входной двери, но меня так раскачивало, что бегом это назвать было трудно. От бритвы будет мало толку – с мачете Тельмы ей не сравниться. И, боясь пораниться, я сложил ее на пути к двери.
Я стал тормозить, подошвы заскользили по полу. Видя, что не успеваю остановиться вовремя, я развернулся боком и врезался в дверь плечом. Потянувшись к ручке, я оглянулся назад.
Пыхтевшей как паровоз Тельме оставалось всего три ступеньки.
Я резко толкнул дверь спиной, и она распахнулась.
Веранда
Но нет худа без добра. И мне тоже стало лучше видно.
Когда я выскакивал из двери, что-то ударило мне в спину. Словно кулаком по рюкзачку. Чувствительно, но не больно.
Едва выскочив наружу, я резко взял вправо, и, пробегая по веранде, мельком оглянулся через плечо.
Тельме не удалось вовремя притормозить. Выскочив на веранду, она по инерции полетела дальше и с криком “Ааааа!” врезалась в колонну. И замерла на месте. При этом сиськи ее так качнуло, что я подумал: сейчас отлетят в сторону и упадут на газон. Но они не оторвались, а накатили назад на Тельму. В этот момент она уже отваливалась от колонны, но устоять после этого на ногах не смогла, а с грохотом повалилась на пол веранды, жестко ударившись боком.
Когда ее тащило по полу и потом, когда она переворачивалась на спину, я уже не бежал. Однако к тому времени я находился в конце веранды, перед ограждением. Прекрасное расстояние, чтобы убежать, но плохое, чтобы вернуться и напасть на Тельму – у нее будет слишком много времени, чтобы очухаться и встать.
Еще пока я смотрел на нее, она перекатилась на живот, подняла голову и посмотрела на меня.
В левой руке у нее было мачете. Правая была пуста.
Тельма начала подниматься.
Вдруг я заметил ее второе мачете. Оно лежало на полу веранды на полпути между нами.
Как оно туда попало?
И я вспомнил удар в спину.
Но это случилось, еще когда я был в дверях.
Моя догадка (впоследствии подтвержденная разрезом в рюкзачке и прорезанным дневником) заключалась в том, что Тельма метнула в меня мачете. Оно воткнулось в рюкзак и, вероятно, застряло в нем на несколько секунд, пока я бежал по веранде. Затем, расшатавшись, выпало на пол.
Тельма перехватила мой взгляд на мачете и сама посмотрела на него. Затем мы посмотрели друг на Друга.
Внезапно я почувствовал себя главным героем фильма Серджио Леоне: мы просто ждали, когда доиграет музыка. Это будет сигналом. На финальной ноте оба метнемся к мачете как безумные – в замедленном действии.
Но никакой музыки не было.
Потому что это было не кино.
И никто из нас не ждал.
Не было и замедленного действия, но я могу мысленно воспроизвести происходившее в таком виде.
Но, когда это случилось, все совершалось невероятно быстро.
Я метнулся к оружию, а Тельма, поднявшись на четвереньки, вскочила на ноги. Мачете у нее уже было. И она высоко подняла его над головой, приготовившись порубить меня на куски.