Остров
Шрифт:
Настоятель передал бумагу Дервишу, спросил у Ивана:
– Откуда это?
– Вот у него нашел, – Иван кивнул на труп в штатском. Потом раскрыл удостоверение с тисненной золотом коброй на обложке, прочитал вслух: – Старший оперуполномоченный Дауд Хусаинов.
Настоятель сказал Дервишу:
– А вы говорите: удалось бы избежать проблем… В огне брода нет.
У организации было несколько конспиративных точек – квартиры в Санкт-Петербурге, Петрозаводске и Пскове. Был частный дом в Новгородской области. Но до них еще нужно было добраться. Визит «гестапо» в монастырь показал, насколько это опасно. Иван предложил отправиться в надежное место. Место, однако, не назвал, сказал только, что недалеко и искать там не будут. Он имел в виду лепрозорий.
Настоятель отказался. Сказал:
– Благодарю, но мы с братией все же на Урал двинемся… А молебен о павших воинах отслужу.
– Удачи вам.
Монахи вынесли трупы «гестаповцев» с территории – «чтобы монастырь не поганить», попрощались, погрузились в «Газель» и вскоре уехали.
Иван сходил в поселок, к Лизе. Объяснил ей, что придется уехать. Не надолго. Не очень надолго… или… А, черт! Я сам не знаю на сколько.
Он боялся, что Лиза заплачет, но она не заплакала. Она перекрестила Ивана и сказала: «Иди. Я буду ждать тебя».
Он ушел. Снег под ногами скрипел: буду ждать… буду ждать… буду жда…
В лепрозорий поехали на «Ниве» Дервиша. Вшестером. Как поместились в тесном салоне, непонятно, но как-то поместились и даже доехали.
Лепрозорий был похож на зону – темный высокий забор с колючкой по верху, серые бараки. Только вышек с автоматчиками по углам не хватало. Мрачно, но надежно. Во всяком случае, за все годы Оккупации «гестапо» не было здесь ни разу. Главврач, давно помогавший «гёзам», устроил их в дальнем пустующем бараке. Там были две большие палаты. В них стояли кровати с панцирной сеткой, круглые печки, столы и лавки. В этом бараке никогда не содержали прокаженных и было безопасно. Относительно… И там уже был один постоялец – капитан второго ранга Николай Нефедов по прозвищу Дельфин.
Дельфин увидел ребят и обрадовался. Разулыбался, как кот, и сказал:
– Ну вот… а я думал, мне одному здесь спирт жрать! Когда обосновались на новом месте, Дервиш сказал Ивану:
– Иван Сергеич, нынешней ночью вы нас фактически спасли. Но возникает естественный вопрос: как вы узнали о том, что в монастырь едет «гестапо»?
Иван усмехнулся. Он знал, что этот вопрос возникнет и на него придется ответить.
– Мне подсказали, – сказал Иван.
– Кто? – спросил Дервиш.
– Шаман, – ответил Иван.
– Шаман? А поподробнее не расскажете? Иван закурил, сделал глоток горячего чая, сказал:
– Расскажу. Но учтите: мой рассказ вам может показаться, мягко говоря, странным. – Дервиш кивнул. Понимающе. – Очень странным… Но все это – чистая правда… В общем, у меня во взводе служил парень. Как водится, у всех были клички. У этого – Якут. На самом-то деле он был не якут, а представитель какого-то другого северного народа – да попробуй их разбери. Леха Якут был снайпером, что, в общем-то, понятно – северные люди живут охотой, стрелять учатся сызмальства. Кому ж и быть снайпером, как не охотнику? Вот и мой Якут стрелял хорошо и как-то раз снял чеченского гранатометчика метров с семисот… Якут был очень рисковый парень, лез в самое пекло, и я ему не раз говорил: «Ой, смотри, Леша, снимут тебе чехи голову». А он только посмеивался и отвечал: «Не, товарищ лейтенант, не снимут, мне шаман помогает». Он это с улыбкой говорил, но вместе с тем значительно как-то… Я его слова всерьез, конечно, не воспринимал, хотя какая-то мистика присутствовала – Якут как будто кожей опасность ощущал. Однажды был такой случай: батальон вышел на операцию. Едем. И вдруг Якут мне говорит: «Нельзя этой дорогой ехать». – «Что за черт? Ты чего, Леша, охренел?..» А он свое гнет: «Нельзя, засада там, много крови будет». – «Да откуда ты можешь это знать?» – «Знаю, говорит, засада там. Во-он там впереди – развалины пятиэтажки и кусты. В них – духи…» Я в затылке почесал: что делать? С одной стороны, я-то уже знаю, что у Якута нюх, а с другой – глупость полная. Короче, доложил я все-таки Бате. А Батя у нас умный мужик был. Батя лично поговорил с Якутом, что-то понял и сказал: «Свяжитесь с „крокодилами“» [3] . А колонну нашу пара «двадцать четвертых» прикрывала… Вот Батя и говорит: «Свяжитесь с ними, пусть „крокодилы“ причешут эти кусты и эту пятиэтажку…» Ну, «крокодилы» получили целеуказание и – дали прикурить. Сам видел, как ракета попала прямо в окно и оттуда выбросило тело в камуфляже. После этого «крокодилы» взялись за дело всерьез. Они разнесли дом и пропололи прилегающие кусты реактивными снарядами и пушками, уничтожили более полусотни боевиков… Батя потом спросил у Якута: «Как же ты узнал?..» А Якут ответил: «Сам не знаю, товарищ майор. Мне шаман помогает…» Батя лысину свою почесал и ничего не сказал. А что тут скажешь? – Иван сделал глоток чаю, затянулся и продолжил: – Однажды сентябрьским вечером ушел Леха Якут на охоту. Для прикрытия с ним пошла пара автоматчиков. Якут, кстати, всегда говорил, что мне, мол, прикрытие не нужно. Меня, товарищ старший лейтенант, шаман бережет… Ну, шаман шаманом, а пара автоматов лишней не будет – снайпера охотились на чехов, а чехи охотились на снайперов, и были случаи, когда снайперов на позиции поджидали засады. Поэтому позицию нужно почаще менять – чтобы не подловили… И ведь все это знают, но в жизни как бывает? Снайпер позицию выбрал хорошую, ориентиры пристрелял – в общем, обжился. Она ему почти как дом стала, и менять ее уже не хочется, а тут… В общем, ушел однажды Леха Якут на охоту, а на позиции – это был девятиэтажный дом – его уже ждал поставленный на растяжку обрез двустволки. Зацепил Леха ногой проволоку и получил две порции нарубленных гвоздей… Вот тебе и шаман! Тяжело раненного Якута ребята принесли на руках. Но он уже был совсем плохой. Раны – страшные… Успел мне сказать: «Теперь, лейтенант, шаман тебе помогать будет…» «Скажу честно: я к этому отнесся скептически. Понимаете?» Дервиш кивнул:
3
«Крокодилы», они же «полосатые» – армейский сленг – боевой вертолет МИ-24.
– Отлично понимаю.
И Ракетчик тоже кивнул головой, буркнул: «Чертовщина какая-то…. Иван продолжил:
– Вот… скептически я к этому отнесся. Но уже через неделю шаман дал о себе знать. Это для меня было полной неожиданностью. В общем, дело было так: мы проводили зачистку на территории полуразрушенного завода – там могла скрываться группа боевиков… Я шел по полузатопленному подвалу, как вдруг в голове – до сих пор помню это ощущение! – в голове у меня прозвучал низкий вибрирующий звук. Это было настолько неожиданно, что я остановился. А звук – то ли человеческий голос, то ли звериный рык – прокатился вдоль позвоночника, стек по ноге… Я и самому себе не могу объяснить, как понял, что это шаман и что впереди опасность, но как-то понял и закричал: «Ложись!» – и сам прыгнул в сторону, плюхнулся в вонючую воду. А через секунду из глубины этого подвала начал бить пулемет. Пулеметчика забросали гранатами, а из наших никого даже не зацепило – чудо. Ко мне потом бойцы подходили, спрашивали: «Как же вы, товарищ старший лейтенант, высмотрели-то его? Он же, сука, сидел там, как в доте, один ствол торчал в „амбразуре“…» Я тогда ответил правду: а я его не увидел, я его услышал… Вот так я «познакомился» с шаманом. И, хотите верьте, хотите нет, но он меня не раз выручал. Правда, были случаи, когда шаман отмалчивался…
Иван замолчал. И все сидели некоторое время молча. Потом Дервиш произнес:
– Ну что же? Чего-то в этом духе я и ожидал… Меня, Иван Сергеич, вы нимало не удивили. Я ведь в Африке работал. В самой глубинке. И сталкивался там с такими вещами, что… В общем, мы об этом даже не упоминали в отчетах. А то посчитают сумасшедшим – отзовут к чертовой матери. Посему скажу: я вам безусловно верю и рад тому, что среди нас незримо присутствует шаман.
Ракетчик сказал: «Да-да, конечно…»
Президент РФ потрогал узел галстука. Слегка сдвинул его влево, потом вправо – признак сильного раздражения. Глава администрации президента, Антон Викторович Сластенов, знал это точно. Привычки своего босса Сластенов изучил «от» и «до».
– Ты, – сказал президент, – когда прилетел?
– Только что. Прямо с самолета сюда. Президент встал с кресла, прошелся по кабинету и остановился напротив окна. Сказал:
– Полчаса назад Сучка звонила.
– Чего хотела курица мажорная?
– Чего хотела? До хера чего хотела… Они там у себя на вашингтонщине уже спланировали большую зачистку здесь, у нас.
Сластенов пожал плечами:
– Это было ожидаемо. Мы и без нее уже проводим зачистку.
Президент резко повернулся, подошел к столу, взял лист бумаги и толкнул его через стол Сластенову:
– А это? – произнес он раздраженно. – Это тоже ожидаемо?
Сластенов невозмутимо взял лист бумаги, быстро прочитал.
– Ну? – спросил президент.
– Круто солит Сучка, – сказал Сластенов и задумался. Через несколько секунд он повторил: – Круто солит.
– Ты обратил внимание на пункт номер четыре – амнистия? Под каким соусом подать амнистию в условиях чрезвычайного положения? Я уже говорил с этим… с министром юстиции. Он за голову хватается.
– Да он всегда за голову хватается… Выгнать его к чертовой матери.
– Нельзя, его на Западе любят – правозащитник, понимаешь, да еще и голубой… А теперь – амнистия! Вот скажи: как ее обосновать?
Сластенов сказал:
– Никак. Провести секретным указом без опубликования в печати.
Президент подумал недолго и сказал:
– Волна все равно пойдет. Сластенов ответил:
– Конечно пойдет… да и хер с ней. Президент снова подергал узел галстука, спросил:
– А кого амнистировать?