Острые камни
Шрифт:
– Хорошее качество для тех времен. Да, это синяки. Ее держали за шею.
Ориентируясь на расположение пятен на фотографии, Лиза положила пальцы себе на бедро и сжала.
– Да, ты прав. Что они пишут об этом в деле?
– Ничего не пишут. Хотя, может, и писали. Там вымараны целые фрагменты. И страницы вырваны.
– Все-таки всему этому может быть какое-то удовлетворительное объяснение. Например, синяки она могла получить до утопления.
Илия передал ей следующий снимок – лицо крупно. На черно-белой фотографии ссадины на лице утопленницы походили на мазки грязи.
– Нос сломан,
Лиза выглядела потрясенной.
– Как они могли спустить такое? Может быть, у них был другой подозреваемый?
– Если и был, они забыли его упомянуть.
– Сколько лет прошло с инцидента?
– Тридцать семь. Девочкам было по четырнадцать лет.
– То есть наша вероятная убийца почти наверняка жива… Знаешь, мы могли бы просто расспросить ее.
– Ты серьезно?
– Ну а что? – Лиза склонила голову набок. – Я не смогу перестать об этом думать, пока не разберусь, что произошло. А ты?
– Я тоже, – сознался Илия. – Но ты же понимаешь, какими последствиями может быть чревато наше любопытство?
– А кто кого сдаст? Ты меня или я тебя? – Лиза насмешливо посмотрела ему в глаза.
На это Илии было нечего возразить.
– Где этот Риндарин?
– Часов шесть на машине.
– Ты водишь?
– Да. У меня нет машины. Но я могу попросить машину у матери, – язык Илии принимал решения сам, не советуясь со здравым смыслом.
– Вот видишь, как все просто. Завтра суббота, выходной. Мы могли бы встретиться, например, в семь утра, и отправиться в путь. Только не забудь захватить папку с делом, уходя сегодня с работы. Сунь сзади за пояс джинсов и опусти футболку. Никто и не заметит. Даже если нам не удастся разобраться, у нас получится интересное приключение, – глаза Лизы наполнились таинственным блеском. – Представляешь, целые выходные. Ты и я.
Она потянулась к нему, будто собираясь поцеловать. Когда Лиза наклонилась, горловина благопристойной шелковой кофточки, закрывающей тело до самых ключиц, опала вниз, и Илия увидел темную зовущую ложбинку между грудями и край лилового кружевного лифчика. Во рту пересохло. Разум Илии продолжал вяло искать аргументы против их сумасбродной затеи, но он уже и сам понимал, что согласится. Если бы Лиза позвала его тушить лесной пожар, он бы сразу побежал. Если бы предложила составить ей компанию в чистке выгребной ямы, он был бы очень воодушевлен. Он просто хотел провести время с Лизой – неважно, где и чем занимаясь.
– Скажи мне, где тебя забрать.
– Только не у моего дома. Отец вызверится, если увидит, что я уезжаю с парнем. Неподалеку есть одно кафе…
Она написала адрес на листочке и, свернув вдвое, сунула в карман его джинсов. Ее пальцы словно обожгли кожу сквозь ткань.
Илия смотрел, как она удаляется, переставляя красивые стройные ножки, и очень надеялся, что в течение выходных не поставит себя в глупое положение, находясь рядом с девушкой, от которой у него штаны дымятся.
***
Илия так боялся опоздать, что приехал на полчаса раньше, но Лиза уже ждала его возле кафе «Стрекоза». Она была одета в зеленое платье с одуванчиками – гораздо
– Привет, – широко улыбнулась Лиза, падая на переднее сиденье и забрасывая на заднее объемистый пакет.
– У тебя столько вещей.
– Там в основном подгузники.
Илия подвис на секунду и затем улыбнулся:
– У тебя проблемы?
– Да. У меня проблемы. С отцом, – серьезно ответила Лиза. – Он немного помешан на контроле надо мной. То есть много помешан. Чтобы уехать с тобой, мне пришлось соврать ему, что моя подруга недавно родила, а ее муж уезжает на выходные к матери, у которой случился удар. Так что я типа как отправилась помогать с младенцем. А то после родов она еле ходит.
– Подгузники для достоверности?
– Родители считают, что неприлично ехать к матери новорожденного без подгузников. Конечно, я не хотела тащить с собой здоровенный пакет, но вся семья вывалилась меня проводить, так что пришлось. Хорошо хоть, от проводов до станции отбилась. Ничего, в понедельник я оттащу подгузники обратно в магазин и выменяю на детские крема. Они хорошо увлажняют кожу. Да, кстати, мне придется звонить папе каждый вечер в одиннадцать, чтобы рассказать, как у меня прошел день. И при этом он все равно вытребовал номер телефона.
– И чей номер телефона ты ему дала? – Илия надавил на педаль газа.
– Моей другой подруги. Она существует, в отличие от первой, но сейчас в отъезде со своим парнем. Пусть звонит в пустую квартиру хоть целый день, если ему вздумается. Потом скажу, что гуляли с коляской. Хотя, он, наверное, не будет. Я сказала, что телефон может разбудить ребенка.
Илия был поражен, что Лиза выстроила такую детальную ложь только для того, чтобы уехать с коллегой на пару дней.
Они проезжали тихие дома, закрытые магазинчики. Утро субботы – город благостно спал. Уже становилось жарко, но во время движения их охлаждал приятный ветерок.
– Не возражаешь, если я сниму босоножки?
– Если тебе так удобнее.
Ее стопы, казалось, были не длиннее, чем кисть его руки. Илия подавил в себе желание приложить ладонь и сравнить. И никакого педикюра. Просто короткие розовые ноготки. Он задумался, может ли «случайно» коснуться ее, потянувшись к рычагу переключения передач. Потом бросил взгляд на Лизу, с детским любопытством глазеющую в окно, и устыдился. «Успокойся, – сказал он себе. – Веди себя прилично». Рядом с Лизой он чувствовал себя многоопытным, и это смущало. Точно она бедный птенец, к которому он тянет когтистую лапу.
Он подождал, пропуская отчаянно зевающего пешехода на перекрестке, и спросил:
– Ты часто лжешь?
Лиза задумалась.
– Наверное. Я вру, если хочу получить что-то, чего не удается получить прямым путем. Вот как с отцом. А тебе приходится с твоими родителями?
– С моими родителями проще. Если я прошу, они дают, не наседая с вопросами. Хотя я стараюсь часто не просить.
– Везет тебе. Хотя папенькой я в итоге все равно кручу как мне вздумается. Мама говорит, если бы я решила стать мошенницей, я бы сделала большие деньги. У меня очень подходящая внешность, чтобы обманывать людей.