Острые предметы
Шрифт:
Даже последние слова – «моя страсть» – прозвучали почти естественно. Они вылетели из ее уст, сладкие и округлые, как ириски, произносимые полушепотом и сопровождаемые только кивком, а принадлежали явно маме. Видно, что любимая куколка Адоры старается во всем ей подражать.
– Отличный дом у тебя получился, – сказала я и попрощалась, слегка помахав ей рукой.
– Спасибо, – ответила она. Ее взгляд остановился на моей комнате в игрушечном домике. Она ткнула пальчиком в кровать. – Надеюсь, тебе у нас хорошо.
Последнюю
Я встретила начальника полиции Викери на углу Второй и улицы Эли, тихой улочки с невысокими домами, за несколько кварталов от полицейского участка. Он выправлял вмятину на дорожном знаке «Стоп», стуча молотком и морщась при каждом ударе по металлу. Рубашка на спине уже намокла от пота, а бифокальные очки сползли на кончик носа.
– Мне нечего вам сказать, мисс Прикер.
Ба-бам-м-м!
– Ваше возмущение понять нетрудно, господин Викери. Я ведь даже не хотела браться за это дело. Но редактор командировал меня сюда, потому что это мой родной город.
– Говорят, вы много лет здесь не появлялись.
Ба-баммм!
Я ничего не ответила и молча рассматривала цветок росянки, пробившийся сквозь щель на тротуаре. Обращение «мисс» слегка меня задело. Я не могла понять: то ли это формула вежливости, к которой я не привыкла, то ли насмешливый намек на то, что я до сих пор не замужем. В этих краях быть одинокой, когда вам хотя бы немного за тридцать, – странное явление.
– Порядочный человек скорее уволится, чем станет писать о мертвых детях. – (Ба-баммм!) – Это приспособленчеством называется, мисс Прикер.
По другой стороне улицы, еле волоча ноги, шел старик с пакетом молока в руках, направляясь к дому, обшитому белыми панелями.
– Вы правы, сейчас я чувствую, что поступаю не очень порядочно.
Я решила, что с Викери лучше не спорить. Мне хотелось расположить его к себе, не только для того, чтобы облегчить себе задачу, но и потому, что своим ворчанием он напоминал Карри, по которому я успела соскучиться.
– Но ведь небольшая огласка могла бы привлечь внимание к этому делу и помочь следствию. Так уже бывало.
– Черт. – Он повернулся ко мне и бросил молоток, который с глухим стуком упал на землю. – Мы уже просили помощи. Теперь из Канзас-Сити время от времени приезжает специальный следователь и остается здесь на несколько месяцев. Но и он не может распутать это проклятое дело. Говорит, что, наверное, какой-нибудь психопат путешествовал автостопом, высадился в наших краях, ему здесь понравилось и он решил остаться тут на год. Но ведь город не такой большой, и я уверен, что не встречал здесь никаких подозрительных приезжих.
Он многозначительно посмотрел на меня.
– Здесь есть лес, очень большой и густой, – заметила я.
– Преступник не чужак. Полагаю, вы и сами об этом догадываетесь.
– Вам, наверно, хотелось бы, чтобы он был не отсюда.
Викери вздохнул, закурил и обвил рукой дорожный знак, словно желая его защитить.
– Конечно хотелось бы, черт возьми, – ответил он. – Никогда не приходилось расследовать убийства, но я же не идиот.
Теперь я жалела, что налакалась водки. Мои мысли испарялись, и я не могла придумать, о чем его спрашивать дальше, чтобы поддержать разговор.
– Вы считаете, что убийца из Уинд-Гапа?
– Без комментариев.
– Не для записи. Скажите, зачем было бы местному жителю убивать детей?
– Энн однажды убила палкой птицу у соседей. Меня вызывали по этому поводу. Она заточила палку отцовским охотничьим ножом. А что касается Натали, ее семья приехала сюда из Филадельфии два года назад, после того, как эта маленькая чертовка всадила ножницы в глаз своей одноклассницы. Ее отец уволился из какой-то крупной фирмы, чтобы они смогли начать новую жизнь. В этом штате, где вырос его дед. В маленьком городке. Можно подумать, здесь своих проблем мало.
– Например, трудных детей здесь знают все.
– Вот именно.
– Значит, вы считаете, что детей могли убить из ненависти? Кто-то невзлюбил именно этих девочек, – может, они чем-то ему насолили и он убил их из мести?
Викери задумчиво потер кончик носа, почесал усы. Он посмотрел на молоток под ногами, по всей видимости раздумывая, поднять его и продолжить работу или поговорить со мной еще. В этот момент к нам подлетел черный седан. Не успел он остановиться рядом, стекло со стороны пассажирского места опустилось. В окне показалось лицо водителя в темных очках.
– Привет, Билл. Мы, кажется, договаривались встретиться в это время в твоем кабинете?
– Мне работу надо доделать.
Это был детектив из Канзас-Сити. Он посмотрел на меня, привычным жестом опустив очки. Но один глаз тут же закрыла прядь светло-каштановых волос.
«Глаза голубые», – заметила я.
Он улыбнулся мне, сверкнув безупречно белыми, как подушечки «Дирола», зубами.
– Привет! – Он перевел взгляд на Викери, который нарочно наклонился, чтобы поднять молоток, потом снова на меня.
– Привет, – ответила я, переминаясь с ноги на ногу и комкая манжеты.
– Билл, подвезти тебя? Или тебе больше нравится пешком? Если хочешь, я куплю нам по стаканчику кофе и подожду тебя на участке.
– Я не пью кофе, пора бы уже заметить. Буду на месте через пятнадцать минут.
– Хорошо бы через десять. Мы уже опаздываем. – Детектив снова посмотрел на меня. – Билл, может, все-таки поедешь со мной?
Викери молча покачал головой.
– Кто эта девушка, Билл? Я думал, что уже знаком со всеми уиндгапчанами. Или как сказать?.. Уиндгапцами? – Он ухмыльнулся.