От Альбиона до Ямайки
Шрифт:
Про перегонку нефти особо рассказывать нечего. И вообще мы только бензин извлекли при самом слабом нагреве, а остальное вернули обратно в бочонок, потому что керосин, соляр или мазут нам пока неинтересны. Зато в бензине растворяется каучук. А в получившийся клей мы добавили тонко растолченную серу, размешали и налили в те самые плоские формочки для колечек. Закрыли листом и, подвесив на шести кирпичах, неторопливо нагрели обычными свечами. Как я припоминаю, вулканизация длится где-то с полчасика, а температура для нее нужна далеко не такая, чтобы от прикосновения вспыхивала бумага. Словом, что-то резиноподобное получилось с первого раза, хотя в процессе пованивало не только сальной гарью от свеч, но и бензином, который интенсивно испарялся, прорываясь в виде паров между листами и даже изредка вспыхивая огненными клубами. Небольшая иллюминация получилась, но без ожогов.
Мы меняли количество добавляемой серы, время и температуру нагрева, попутно «изобретя» прототип биметаллического термометра из соединенных заклепками медной и железной пластинок – чем горячее, тем шибче они гнутся.
Попутно пришлось усовершенствовать и прессформу – приделать кольца на верхнюю пластину, чтобы они прижимали будущие прокладки к матрице. К этому моменту уже выяснили, что до температуры плавления олова дело доводить не требуется, поэтому соединение провели пайкой – кислота-то у нас припасена. Нашли опытным путем величину грузиков, которые следует применить для создания давления. Словом, когда закончились бензин и каучук, в нашем распоряжении имелась дюжина вполне приличных резиновых прокладок для стеклянных банок под стеклянные крышки.
А тут новая незадача – соприкасающиеся кромки крышек и банок недостаточно плоские. И выбирать остающиеся зазоры за счет эластичности прокладок некузяво – мы не готовы к созданию прижимного устройства, действующего все время хранения консервов – хотелось обойтись обычной обвязкой через бумажку. Для выравнивания соприкасающихся поверхностей прошли по стеклу точилом с мелкой фракцией абразива – вышло гладко.
Следующий «дополнительный» урок прошел на кухне. Мы просто приготовили тушенку. Четыре банки. Каждая объемом в четыре пинты. Как я понял, это немного меньше трех литров. Но больше двух. Если кто-то сомневается в том, помню ли я рецепт, докладываю, кроме мяса в состав этого продукта допускаются только соль, перец и лавровый лист. Впрочем, отсутствие двух последних компонентов не сильно меняет результат.
Чтобы закрыть тему, сразу замечу: наш ставший уже достаточно дружным творческий коллектив слопал эту тушенку в четыре захода по одной банке с интервалом в месяц. Ни одна банка за время хранения крышку не отстрелила. Ну а я во время приготовления консервов успел поведать о том, что портят продукты микроорганизмы, которые гибнут при нагреве. В моменты употребления не один раз добавил, что остывшая после нагрева тушенка притянула к себе крышку, а тот факт, что плотность не нарушена, проиллюстрировал шипением при вскрытии. Да, бумажку для крепления крышки мы приматывали от всей души. Тут бы, конечно, скобой прижать из пружинистой стали, но пока в этой области мы на нулевой отметке, а как обстоят с этим дела в окружающем нас мире, я не выяснил. Не получается вспомнить обо всем вовремя.
До конца учебного года мы успели еще и керосин отделить от остатков нефти и соорудили обычную керосинку с фитилем. Фитиль быстро прогорал, а вытаскивать его приходилось щипчиками. Но, в принципе, система работала. Бетти сразу ввела ее в эксплуатацию и извела весь керосин, когда мы готовили новую порцию тушенки. Для папы. Его ближнему кругу как раз на четыре каши с мясом. Так что новых технологических прорывов не было. Мы закрепляли достигнутые успехи и перенимали умения кузнеца, работая при нем то чернорабочими, то подмастерьями. Признаться, мне этих знаний и самому не хватало, ведь в старые времена в ходу были многие технологические хитрости, к нашему просвещенному веку надежно забытые за ненадобностью.
Как-то незаметно подкрался к концу учебный год. Ученики разборчиво писали, уверенно, хотя и не быстро, читали и умели складывать и вычитать числа в пределах сотни. Повышение же уровня их трудовых навыков я бы оценивать не взялся – многого успели нахвататься, но чего-то уж очень значительного не достигли.
Посаженную в августе картошку мы частично выкопали в конце ноября – она была мелкая и уродила плохо. Зато после хранения в подвале дала всходы. Как, впрочем, и та, что просто пролежала в погребе. И оставшаяся на зиму сидеть в земле. Ту, что из подвала, мы посадили в конце марта – здесь в это время уже вполне убедительная весна.
Сонька с нетерпением ждала возвращения отца и надеялась, что тот снова покатает ее на своем судне. Мэри по этому поводу тоже питала небезосновательную надежду – как же юная леди сможет обойтись без прислуги! Меня же тянуло в Лондон. И нефти надо закупить как следует, и банок стеклянных заказать в промышленных масштабах, выяснить вопросы с пружинящими материалами, узнать, из чего делают сверла, которыми высверливают пушечные жерла, – знать бы еще, сверлят ли их вообще…
Еще беспокоился, привезет ли отец еще каучука. И можно ли его купить в Лондоне. Или заказать, а то прокладок у нас осталось всего на четыре банки – это же смех на палочке!
Глава 9. Каникулы. Начало
Считается, что каникул очень ждут школьники. Но в нашем случае получилось наоборот – ученики пребывание в нашей школе считали отдыхом от работ по дому. К тому же здесь кормили. Они даже воскресеньям не радовались – если не учеба, то или поход в церковь, или бесконечные вода, дрова, уборка. Хотя обычно и то, и другое, и третье последовательно. На занятиях же их развлекали, а гурьбой даже непростые дела делаются веселей.
В мае пришел из Карибского моря папенька на своем судне и привез фунтов десять каучука. И горсть самородков платины – она все-таки и сейчас драгметалл в какой-то мере. Ходят слухи, что из нее делают очень качественные поддельные серебряные монеты.
Сонька тут же давай проситься с отцом хотя бы до Лондона. Однако надеялась на продолжение круиза и участие в каботажных рейсах в окружающих остров водах. Как-то вот стремилась она в моряки, хотя мне это не слишком нравилось – не женское дело болтаться в океанах. Может быть, из-за чувства протеста, что не парнем родилась? Не все ее мысли мне доступны.
Насчет «до Лондона» она договорилась легко, но тут взмолились наши школяры – им хочется по-прежнему каждый день приходить в этот дом и напряженно учиться. Так, по крайней мере, заявили четверо добровольцев. А у меня тоже душа неспокойна, потому что корабельному камбузу нужен керосин для керосинки, а корабельная кладовая просто изнывает из-за слабого заполнения тушенкой. И ведь эти парни способны и бензин выгнать, и керосин, и резиновых прокладок наштамповать, и даже тушенки закрыть. При своевременной доставке нефти, потому что каучук и сера в наличии имеются. И исправное годное к немедленному использованию оборудование. Так возникла мысль о летнем детском трудовом лагере при нашей школе.
– Говоришь, мясо из этих банок через полгода хранения имеет вкус свежеприготовленного? – отец с интересом рассматривал содержимое через мутное грязное стекло с пузырьками в толще стенок.
– Я сама пробовала, – подтвердила Бетти. – Даже холодное вкусное, но можно и разогреть, и в кашу добавить. А стояли эти банки вот тут же на полке, как и эти. В погреб их не уносили. Сказали, что так экскременты чище.
Отец бугэгэкнул про себя, но поправлять кухарку не стал.