От Ариев к Русичам
Шрифт:
Несмотря на то, что в данной работе, также как и предыдущих изданиях, я касаюсь территории распространения славяно-арийской цивилизации и считаю её предшественницей современной русско-славянской цивилизации, это совершенно не означает, что этим обосновываются территориальные притязания Русского Народа на весь ареал распространения славян-ариев. Русским нет необходимости претендовать на те территории, которые ими не заселены в настоящее время. Русский Народ, к которому я с полным основанием отношу: великорусов, малорусов, белорусов, сибиряков, казаков и поморов, уже имеет территорию: от Карпат до Тихого океана; от Ледовитого океана до Русского (Чёрного) моря, Кавказского хребта, Аральского
В заключение я хочу выразить признательность всем, кто прислал мне письма с одобрительными откликами и дельными предложениями. Особо отмечаю директора замечательного издательства «Русская Правда» Александра Михайловича Аратова, благодаря стараниям, помощи и информационной поддержке которого выходят все мои книги. Много помощи мне оказал Александр Юрьевич Хиневич – Патер Дий (Глава) Древнерусской йнглиистической Церкви Православных Староверов-Инглингов (г. Омск) своими рекомендациями и пояснениями. Сожалею только, что не все его рекомендации и пояснения я смог учесть в ходе подготовки данного издания.
Автор
I. Историческая наука и её задачи
Конец XX века ознаменовался сокрушительным поражением марксизма-ленинизма и распадом созданного на его основе Советского Союза. Это событие, имеющее без сомнения всемирно-историческое значение, воспринимается многими современниками как национально-государственная катастрофа советского народа. Такое понимание вполне естественно для советского человека, воспитанного на коммунистической идеологии, которая проповедовала его интернационально-мессианскую роль в освобождении пролетариата всего мира от эксплуатации международного капитала.
Распад СССР обнаружил несостоятельность многих, ранее считавшихся незыблемыми, коммунистических догм, в частности, исключительно важной для понимания исторического процесса догмы о «братстве народов». Надуманность этой догмы, её искусственность, можно сказать антиисторичность, обнаружилась сразу же, как только 15 союзных республик заявили о своей полной «независимости», да и многие автономии тоже захотели стать таковыми. Резко возросли антирусские настроения, которые привели к двум войнам в Чечне. И это несмотря на то, что, в основном, за счёт Русского Народа поднялись эти инонациональные образования до уровня самостоятельных государств.
Такой поворот событий не мог не внести изменений в сознание Русского Народа, в его отношение к историческому знанию. Стремление активных русских людей к изучению прошлого, оценка настоящего и коренящихся в них тенденций к будущему (какому?) – всё это возбуждает интерес к истории. Громадное значение приобретает идея особого пути развития России в мире. Однако, в силу косности официальной, так называемой академической исторической пауки, имеющей прозападнический характер, выявились следующие важнейшие моменты, которые неоднозначно воздействуют на изучение истории нашей страны:
– во-первых, обнаружен феномен «белых пятен», когда мы с удивлением узнаём, что большинство наших сведений по истории страны и Русского Народа являются ложными и не соответствуют тому, что было;
– во-вторых, идеализация советского периода сменилась прямо противоположной тенденцией идеализации досоветского периода развития России;
– в-третьих, обнаружилось отсутствие истинно научной методологии изучения истории.
Отсюда вполне понятно, что граждане Российской Федерации, избавленные от господства марксистско-ленинской идеологии и методологии, вынуждены искать новую методологию, которая позволяла бы более правдиво отобразить исторический процесс. Не случайно, что некоторые обращаются к трудам А. Печволодова, другие осмысливают этнокультурный метод Л. Гумилёва, третьи пытаются рассматривать отечественную историю с рационалистических позиций. Всё это затрудняет строго научную интерпретацию истории Русского Народа и России, но не снимает ответственность с историка за результат исследований. Такой разброд не случаен, ибо как показал предшествующий период, история всегда была полем идеологической борьбы, а поэтому искажения и подмена фактов, одним словом фальсификация истинной истории, является делом вполне обычным. Отсюда ясно, что история для нас существует:
– во-первых, как событие, состоявшееся в прошлом, и происходящее в настоящем;
– во-вторых, как их отражение (интерпретация) в исторической науке и литературе.
История как событие, естественно, носит истинный характер. В то время как сё отображение (интерпретация) в науке и литературе в огромной степени зависит от интерпретатора и той школы, к которой он принадлежит. Поэтому, хотя сейчас история считается наукой, однако многие её интерпретации, строго говоря, не являются научными. Это относится и к самому понятию история. Мировая историческая литература начала XXI века знает самые разные определения предмета истории, вплоть до диаметрально противоположных (насчитывается около 30 дефиниций предмета истории, как науки).
Это вполне понятно, потому что долгое время история рассматривалась не как наука, а относилась к литературе и искусству. Не случайно в греческой мифологии покровительницей истории считалась одна из муз, изображавшаяся в виде молодой женщины с одухотворённым лицом и со свитком папируса или пергамента в руке. Имя музы истории — Клио — произошло от греческого слова «прославляю». Действительно первые хроники, биографии, и основном, посвящались прославлению правителей. Разумеется, история неслучайно относилась долгое время к литературе и искусству. Дело в том, что исторические события также излагались в песнях и былинах, которые слагали певцы (баяны), причём, задолго до греческой цивилизации. В славяно-арийском мире, кроме того, составлялись летописи.
В настоящее время термин «ИСТОРИЯ» используется, как правило, в трёх смыслах:
– во-первых, для обозначения процесса развития человеческого общества в целом, его этно-цивилизациопных образований, а также региональных (в широком и узком понимании итого слова) изменений и деятельности людей во времени;
– во-вторых, когда речь идёт о науке, которая изучает этот процесс;
– в-третьих, когда речь идёт о литературе, которая этот процесс отображает.
Казалось бы, историческая наука имеет дело с такими категориями, как «историческое время» и «историческое событие» – факты, которые должны исключать возможность фальсификации истинной истории. По это только на первый взгляд. В действительности же сами по себе «голые факты» и «историческое время» как «фрагменты действительности» часто ничего не говорят читателю. Только интерпретатор-историк даёт факту известный смысл, который зависит от его общенаучных и идейно-теоретических взглядов. Поэтому в разных системах взглядов один и тот же исторический факт получает разное толкование, разное значение.
И от того, каково толкование (интерпретация) исторического события и исторического времени, прямо зависит насколько оно близко или далеко от состоявшегося (истинного) исторического события. Отсюда понятно, что от качества интерпретации истории зависит уровень исторической науки в целом. Историческая истина абсолютна, а интерпретация истории относительна. Поэтому интерпретация истории может при добросовестном и объективном подходе историка к исследованию очень близко подойти к освещению истинного исторического события – факта, исторической личности и истории в целом, не достигая её полностью.