От чего нас хотят «спасти» НЛО, экстрасенсы, оккультисты, маги
Шрифт:
Естественно, что в этих кратких советах невозможно предусмотреть все ситуации, в которые попадает человек, имевший несчастье угодить в сети контакта. Вариантов утонченного бесовского воздействия на сознание множество — но важно быть готовым к ухищрениям лукавых духов и твердо помнить, что нет иной силы, кроме Божией благодати, которая могла бы уврачевать даже самые тяжкие повреждения души.
В заключение мы хотели бы обратиться к нашим читателям словами духоносного подвижника, основателя и учителя православного монашества — преподобного Антония Великого († 356 г. по Р.Х.): “Да откроет Господь очи сердец ваших, чтобы вы видели, сколь многочисленны козни демонов и как много зла причиняют
Ксения ИГУМНОВА
ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ДУХОВНОСТИ, или Зачем демонам нужны контактеры
Многие люди моего поколения (особенно представители интеллигенции) — те, которым сейчас по 40–50 лет, — в полной мере испытали на себе последствия безбожного воспитания, подготовившего поч-
ву для создания фальсифицированной, по сути сатанинской духовности.
Жизнь моя шла по стандартам советского человека: пионерия, комсомол, партия. Я впитала “премудрости” атеистической веры с наивной уверенностью в добре и справедливости без Бога. Будучи идеалисткой, мечтающей о бескорыстном служении общему благу, во всех других вопросах я была твердым реалистом и весьма скептически относилась ко всему, что нельзя было подтвердить материалистической наукой.
Но мое атеистическое мировоззрение затрещало по всем швам, когда в 70-е годы я совершенно случайно оказалась на спиритическом сеансе. Собравшиеся на день рождения одного из журналистов гости развлекались тем, что вопрошали “дух Есенина” о развитии политических событий в СССР.
Увидев блюдце, вертящееся под пальцами хорошо знакомых мне людей, я с презрением скривила губы: как это интеллигентные люди могут верить в такое мракобесие!
— Подожди смеяться! — сказал мне один из участников медиумического сеанса. — Сейчас дух скажет о тебе такое, чего не знает никто.
И, к своему ужасу, я увидела, как блюдце, касаясь стрелочкой букв, нарисованных на круге, “рассказывает” такие подробности моей прошлой жизни, которых не мог знать не то что никто из присутствующих, но вообще ни один человек в этом городе. Я ринулась к блюдцу, расталкивая сидящих за столом новоявленных “спиритов”:
— Пустите меня! Я сама! Я одна!!!
На сей раз пришел черед ужасаться остальным участникам спиритического сеанса: блюдце под моими пальцами бегало как сумасшедшее, хотя для его верчения по всем “законам” полагался магический круг других участников.
— Ты потрясающий медиум! — восторгались мои знакомые.
Но мне в тот момент было не до похвал. Задавая вопросы обо всем (меня интересовало, кто говорит от имени Есенина, в чем смысл жизни человечества), я лихорадочно пыталась увязать происходящее с моим материалистическим представлением о мире.
Дома и в библиотеке я перерыла массу литературы о дуализме, но ответа так и не нашла. Как-то, проходя мимо раскрытых дверей храма, я была потрясена неземной красотой доносившегося оттуда пения. Но войти не решилась (ведь я была коммунистом, секретарем парторганизации!), только подумала: “Если жизнь наша заканчивается смертью — это одно, а если она продолжается и после смерти — то это совсем другое, тогда мы должны жить на земле совершенно по-иному!” Сжалось сердце от предчувствия: смысл жизни совсем не в том, чему нас учили…
Но ответы на мучительные вопросы в то время я искала не в Церкви, а у своего “духовного собеседника”, нарисованного под блюдцем на листе бумаги внутри “звезды Давида”: это был примитивный “чертик” или “более интеллигентная” змея, кусающая свой хвост (так выглядит уроборос —
Часами “общаясь” с блюдцем, я настойчиво выспрашивала, не мое ли это подсознание, не мое ли “второе я”, на что получала весьма уклончивые ответы. После сеансов я чувствовала нечеловеческую усталость — будто целый день таскала тяжелые мешки. Но это меня не могло остановить. Так продолжалось два или три месяца. “Блюдце” иногда давало весьма любопытные и практические советы насчет моей повседневной жизни, взаимоотношений с друзьями и начальством, но мне претило такое “заземленное” использование невидимого “чудесного собеседника”, которого я упорно расспрашивала ни больше ни меньше, как об устроении мироздания и спасении человечества. В конце концов в ответ на свои назойливые вопросы я стала получать… непристойную брань. Это меня отрезвило, и я постепенно забросила свое пагубное увлечение. Но скорее всего кто-то из благочестивых предков вымолил меня в тот момент от рабства бесу.
Почему именно у меня проявились эти странные медиумические “способности”, хотя в моем роду, насколько мне известно, никто ничем подобным не занимался? Я по своему дремучему духовному невежеству не только не задумалась о сути происходящего, но постаралась поскорее забыть неприятный инцидент, заставив себя вернуться в лоно безмятежного материализма.
Первый пробный опыт бесообщения дал знать о себе спустя десять лет, когда в середине восьмидесятых годов начали расцветать, как бурьян на духовном пустыре, полуподпольные “восточные” кружки и салоны, собирающие интеллигенцию, озабоченную тем, как вырваться из серой и унылой застойной действительности к истинному знанию.
К тому времени я уже успела обучиться так называемой биолокации (или, как ее называли в древности, “лозоходству”) — методу определения подземных источников, ископаемых и т. д. с помощью металлической рамки или же обыкновенной V-образной веточки. Нет-нет, залежей руд я не искала, но с восторгом читала о промышленном применении лозоискательства в геологии и археологии.
Обучал меня “методу” серьезный ученый — кандидат технических наук (что вызывало к нему полное доверие), но весьма оригинальным способом. Когда я честно пыталась определить “размер ауры” дерева и у меня ничего не получилось (рамка вместо того, чтобы оттолкнуться от “границы ауры”, уперлась в древесный ствол), мой учитель взял меня за руку, чтобы “подпитать своей энергией слабое пока биополе”. Как я поняла намного позднее, в этот момент произошло нечто вроде “пересадки беса”, который курировал этого ученого, в мое доверчиво открывшееся сознание. Ни о каких бесах я тогда, естественно, не думала — они были для меня мифическими существами, героями сказок. Об их кознях я также не имела понятия. Зато в полной мере стала наслаждаться “вдруг” открывшейся во мне способностью к “биолокации” — мы с мужем, как дети, с восторгом прятали и находили различные предметы, определяли цвет машин в закрытых гаражах, скрытые в толще земли водопроводные трубы. Приобщили к этому занятию детей, вместе с ними искали места старинных усадеб и даже… собирали грибы, весьма, кстати, успешно.
Прочитав описания “классического” лозоходства с помощью ветки, я как-то срезала раздвоенную веточку и, зажав ее концы в ладонях, несколько рассеянно пошла по двору. Вдруг “лоза” в моих руках дрогнула и в районе канализационного коллектора резко “клюнула” вниз. Испугавшись от неожиданности, я крепко зажала ее концы в кулаках. Но сила, вращающая ветку, была такой, что у меня вывернуло и защемило кожу на ладонях. Несмотря на все усилия удержать ее “лоза” начала вращаться между моими ладонями с большой силой и скоростью. Восторг от “открытия” погасил остатки критического мышления, как может слабое “биополе” (даже если бы оно существовало в таком виде, как его описывают) с невероятной силой вращать рамку, ветку, как может взгляд колебать тяжелый маятник. Для верующего человека здесь было бы все ясно: это бесы приводят в движение рамки и маятники — так же, как они удерживают утюги и другие металлические предметы на телах их жертв.