От «Еврейского государства» Теодора Герцля к «Окончательному решению еврейской проблемы»

«Окончательное решение еврейской проблемы» является естественным продолжением работы Теодора Герцля «Еврейское государство» для изменившейся политической обстановки на Ближнем Востоке, где образовалось еврейское государство, и новых технических возможностей, появившихся за этот промежуток времени.

Теодор Герцль писал «Еврейское государство» абстрактно, не привязывая это к определенной территории, потому, что в то время не было еще определено место для образования еврейского государства. Он рассматривает две возможности: Аргентина или Палестина, но он готов

получить любое место, где бы можно было спасти еврейский народ. И он предвидел возможные проблемы вновь созданного государства с местным населением. Лишь после раздела Палестины и образования Еврейского государства выяснилось со всей очевидностью, какого врага получил еврейский народ на месте образования своего государства.

Время меняет всё. За прошедшие 120 лет со времени написания «Еврейского государства» произошли гигантские изменения, мир стал неузнаваем. Появились новые технологии, о которых Т. Герцль и предполагать не мог. Сегодня стало возможным решать проблемы, которые тогда казались фантастическими.

Теодор Герцль достоин вечной памяти и безграничной любви всего еврейского народа за неимоверный труд, положенный им на спасение еврейского народа. Толчком к началу его сионистской деятельности послужило «Дело Дрейфуса», живым свидетелем которого он был. Франция, наиболее культурная и цивилизованная страна Европы и мира того времени, позорно проиграв войну Германии, виновником своего поражения назначила еврея – скромного капитана генерального штаба французской армии. Этот процесс приобрел национальный характер. Антисемиты на улицах, примыкавших к месту, где проходил суд, кричали: «Смерть евреям». Тогда-то Теодор Герцль стал ярым сионистом. Он понял, что спасение еврейского народа может произойти только путем создания еврейского государства. Дело спасения еврейского народа стало целью его жизни. Он обращался к турецкому султану, к царским министрам – все было безрезультатно. Он не нашел понимания и у барона Ротшильда, главное, он первым поставил вопрос о создании еврейского государства на международный уровень.

Трудно представить себе, как развивался бы еврейский вопрос, если бы не вклад, внесенный Теодором Герцлем. Существовало ли бы вообще сегодня Еврейское государство?!

Герцль считал, что такие достижения в науке и технике, как открытие телеграфа, электричества и электрического освещения, строительство железных дорог и гигантские морские суда на паровой тяге, должны открыть новые возможности, создать предпосылки для создания еврейского государства.

Герцль писал: «И если бы встал из гроба современник прошлого столетия, то он был бы очарован, назвав нашу теперешнюю жизнь целым рядом волшебных картин». И еще: «Несмотря на то что найдены теперь способы быстро и безопасно плыть на гигантских пароходах по незнакомым дотоле морям и строить надежные железные дороги, привозящие нас к вершине горы, которой мы раньше едва ли могли достигнуть при сильной усталости в ногах; несмотря на то что нам в настоящее время известно все, что происходило в странах, которые еще не были открыты, когда Европа держала евреев заключенными в “гетто”, и просвещенное время наступило еще столетие тому назад, мы все-таки страдаем и терпим, не находя средств к разрешению еврейского вопроса. Не есть ли это анахронизм?»

При таком уровне цивилизации Теодор Герцль написал свою работу «Еврейское государство». Спустя пятьдесят два года еврейское государство было создано. За семьдесят один год существования государства Израиль мир стал совершенно иным. Можно задаться вопросом: что сказал бы современник прошлого столетия Теодор Герцль, если бы встал из гроба? Этот вопрос мне кажется очень важным! Я пытаюсь продлить его мышление в новой реальности. Мне представляется, что Теодор Герцль не удовлетворился бы, видя, в каких внешнеполитических условиях живет еврейский народ, его борьбу за выживание и, главное, туманное и полное опасностей будущее.

Новая действительность поставила новые задачи еврейскому народу. Это тоже феномен нашего бытия: новые технические достижения перевооружили армии мира. На вооружение стал грозный атом. Но ни одна страна не ощущает свою особую незащищенность, угрозу с чьей-либо стороны быть уничтоженной, кроме одной-единственной – Израиля. Только Израиль обещают снести его с лица земли. И в мире все для этого уже есть, хотя пока не у всех.

Стало очевидным, что условия существования еврейского государства со специфическими, неблагоприятными географическими условиями недостаточны для безопасного проживания. Еврейский народ, переместившись в Израиль, избавился от непрерывных преследований и издевательств за еврейство. Однако появилась новая опасность, которой Герцль не мог и предполагать, – быть уничтоженным всему еврейскому государству.

Обозначилась витальная потребность вернуться к еврейскому вопросу. При огромных достижениях по созданию и строительству еврейского государства этот вопрос приобрел особую остроту. Борьба в стране и за ее пределами идет по всем фронтам. Покой нам только снится. Все войны, имевшие место в мире, кончались чьей-либо победой, но уничтожено было только еврейское государство две тысячи лет назад. И опять государству Израиль грозят уничтожением. Стоит ли говорить о величине вероятности? Но в том, что она существует, не следует сомневаться. Никакие «друзья» нам не помогут. Никакие общественные организации за нас не заступятся. Наблюдая происходящее, это можно утверждать со стопроцентной уверенностью. На этот счет опыт у нас большой. Наше спасение только и единственно в наших собственных руках. «Наши друзья» не раз нас предавали. У нас есть только надежные враги.

Новый этап действий, необходимых для окончательного решения еврейской проблемы, для спасения еврейского народа, для безопасности его жизни, изложен в статье «Окончательное решение еврейской проблемы».

Оригинальное издание книжного магазина Я. Х. Шермана

ОДЕССА

1896

Мысль, которую я хочу изложить в этом сочинении, уже очень стара. Я говорю о восстановлении еврейского государства. Мир, преисполненный негодования против евреев, будит уснувшую мысль, вызывая ее на рассуждения. Я ничего не выдумываю, в чем легко можно убедиться, так сказать, воочию из всего моего исследования в общем и в каждом пункте его в частности. Я не выдумываю ни положения евреев, ставшего достоянием истории, ни средств для спасения их. Те данные, которые я предпосылаю, на самом деле всем ясны и могут быть осязаемы чуть ли не руками. Но если бы я хотел обозначить каким-нибудь именем эту попытку разрешения еврейского вопроса, то я назвал бы ее не фантазией, а «комбинацией» в высшем смысле этого слова. Относительно же такого понятия, как утопия, я должен предварительно сказать несколько слов, чем, собственно, и хочу предохранить поверхностных исследователей от ошибки, в которую они могут впасть. На самом-то деле ведь нет никакого стыда в том, что пишут человеколюбивые утопии. Напротив, мне удалось бы таким образом еще легче справиться со своим желанием, если бы я своим читателям – кому это, понятно, будет интересно – изложил свой план в виде неизвинительного описания какого-нибудь романа; но это все-таки была бы не такая любовная утопия, какую обыкновенно представляли себе до и после Томаса Мора. Я глубоко убежден, что положение евреев в различных странах достаточно печально, даже слишком печально, чтобы из него делать какие-нибудь безделушки. Чтобы понять разницу между моей конструкцией и какой-нибудь утопией, я укажу на очень интересную книгу последних лет, сочинение доктора Т. Герцля «Свободная страна». Это целый ряд довольно осмысленных фантазий, предложенных вполне современным национал-экономическим мышлением, так же применимых к жизни, как и горы экватора, на которых расположена эта воздушная община. «Свободная страна» есть механизм со многими колесиками и зубчиками, сцепленными друг с другом, но ничто мне не указывает на то, что им можно пользоваться; даже и в том случае, когда я увижу это общество «Свободной страны» уже основанным, я все-таки буду считать это за шутку.

Таким образом, вся несостоятельность этих фантазий ясно видна из предыдущего. В проекте же, предложенном мною, заключается, в сущности, ходатайство предупредительной силы. Я только начерчиваю колесики и зубчики для постройки машины исключительно в той надежде, что найдутся лучшие механики, чем я, которые, положившись вполне на мою долголетнюю опытность и воспользовавшись предложенным мною материалом, исполнят это дело лучше моего.

Я вполне надеюсь на принудительную силу как на лучший двигатель, ибо в данном случае эта сила может много сделать. А что является лучшим двигателем, лучшей силой, как не еврейская нужда? Ведь голь на выдумки хитра! Кто же станет это отрицать. Стоит только вспомнить о паре, который образуется в котле благодаря нагреванию, чтобы понять все значение принудительной силы. Накопившись в котле, он приподнимает крышку его и даже разрывает, если не находит для себя выхода. Этот пар есть те палестинские и другие общества, которые создаются с целью бороться против антисемитизма. Итак, намереваясь этим вопросом заняться подробнее в главе о причинах антисемитизма, я здесь повторяю только, что эта сила, имея любой, какой угодно ей вид, но разумно направленная, достаточно могущественна, чтобы двигать большую машину, требуя при этом людей и богатства. Я глубоко убежден в том, что я прав, но я не знаю, признают ли мою правоту. Первые, кого коснется это движение, едва ли увидят полный славой конец, но уже чутьем достигнется возвышенная уверенность и счастливое сознание внутреннего свободного существования. Но чтобы в этом проекте нельзя было заподозрить утопии, я хочу быть также аккуратным и в главных деталях обрисовки. Я вполне при этом подготовлен к тому, что бессмысленная насмешка попытается карикатурно ослабить все, предпосланное мною; и даже за примером недалеко ходить. Так, один еврей, довольно умный во всем остальном, еврей, которому я объяснил все вышеизложенное мною, сказал: «Все, представленное как будущее благо, есть только признаки утопии», но это ошибочно. Всякий министр финансов, имеет дело в своих бюджетах с предполагаемыми цифрами, и не только с такими, прототип которых он имеет в прошлых годах, но и с такими цифрами, которые он надеется получить при введении какого-нибудь нового налога, ибо нельзя рассуждать о бюджете, не зная приблизительно цифры его доходов и расходов, но будут ли поэтому все финансовые предприятия считаться утопиями, когда известно, что нельзя в точности определить итога? Но я ставлю своим читательницам и читателям более суровое и, если хотите, странное требование. Я прошу образованных людей, к которым я главным образом обращаюсь и которым дороги интересы еврейского народа, вспомнить и изучить некоторые старые мысли; я обращаюсь к лучшим евреям, которые деятельно занимались разрешением еврейского вопроса, предлагая им категорически признать свои попытки ошибочными и не действительными. При изложении своей идеи мне придется бороться с опасностью, ибо если я скрою все, что предстоит в будущем, то покажется, что я сам не верю в возможность их осуществления, если же я буду говорить против действительности, то все это, пожалуй, покажется бессмыслицей, пустой мечтой; поэтому я утверждаю, что верю в возможность исполнения своей мысли, если даже я не окажусь в состоянии найти конечную форму ее. Еврейское государство – это мировая потребность, и, следовательно, оно будет создано. Но если эта мысль будет достоянием только одного лица, то она на самом деле покажется странной, а если с этим согласятся одновременно многие евреи, то это окажется вполне возможным и исполнение не будет представлять собой особенных трудностей. Все дело зависит от числа последователей, так что, может быть, наши молодые люди или подростки, наше молодое поколение в новом государстве найдут полную возможность достигнуть чести, свободы и счастья, может быть, говорю я, они позаботятся о распространении этой идеи.