От Иерусалима до Рима: По следам святого Павла
Шрифт:
Пресвятая Дева Мария Киккская почитается как дарительница дождя. В былые дни во время засухи устраивалась торжественная процессия, во время которой чудодейственную икону в окружении горящих свечей выносили из церкви и разворачивали лицом к небу, в ту сторону, откуда ожидался дождь. И меня уверяли, будто Пресвятая Дева ни разу не обманула ожиданий киприотов.
— А что за бронзовая рука торчит возле иконы? — поинтересовался я.
— А это рука турка, — ответили мне, — который попытался прикурить сигарету от святой свечи.
На моих глазах все новые и новые крестьяне входили в церковь и склонялись в поклонах перед святыней.
Мы
Во дворе монастыря царило привычное оживление. Одна партия паломников покидала Кикко, другая только прибыла — люди спешивались и привязывали своих мулов возле железных столбов. Мой пышноволосый послушник вышел нас проводить за ворота монастыря.
— Пожалуйста, — обратился он ко мне. — Вы ведь пришлете мне мою фотографию?
— Malista [23] .
— Efcharisto! [24] — ответил он с сияющей улыбкой.
Уже изрядно отъехав, я оглянулся и увидел, что парень стоит на повороте, машет нам вслед и кричит:
— Chaerete! [25]
23
Да ( греч.).
24
Спасибо! ( греч.)
25
Будьте здоровы! ( греч.)
По пути в Пафос мы остановились у придорожного кафе залить воды в автомобиль. Пока мы с моим другом отдыхали за чашечкой кофе в тени виноградника, вышел хозяин кафе и разговорился с нами.
Он представлял собой удивительное зрелище — вылитый разбойник из какой-нибудь комической оперы. Казалось, будто каждая деталь его одежды обладала собственной трагической историей. Мужчина был одет в мешковатые турецкие штаны, старомодный европейский жилет, полосатую рубашку, заправленную под широкий пояс-кушак. На ногах у него красовались приспущенные полосатые гетры, выглядевшие реликтами бурного финала Кубка Англии по футболу. Каким-то странным и необъяснимым образом все компоненты его костюма — нелепые по отдельности — складывались в довольно яркое и гармоничное одеяние.
Человек, который сидел рядом с нами, допил свой кофе и не спеша зашагал по тропинке, ведущей в холмы. На нем была турецкая одежда, и я обратил внимание, что, беседуя с погонщиком волов, он непрерывно перебирал янтарные четки. По всем этим признакам я принял его за турка. Но хозяин кафе, пошептавшись с моим другом, безапелляционно объявил, что это один из линобамбако.
— В былые дни их было очень много на Кипре, а сейчас почти не осталось, — пояснил мой друг. — Это особые люди: внешне ведут себя как мусульмане, а втайне исповедуют христианство. Говорят, они потомки тех христиан, которые пытались спастись от преследований после турецкого завоевания в 1571 году. Тогда, чтобы выжить, им пришлось имитировать обращение в мусульманство.
Однако все эти годы в кругу семьи и близких людей они продолжали носить христианские имена и соблюдать все
В середине дня мы спустились в зеленую долину Пафоса. Морские волны лениво накатывали на каменистое побережье Западного Кипра, лизали нагретые солнцем скалы. А безоблачное небо позволяло надеяться на сухую и жаркую погоду в течение ближайших месяцев.
Согласно Деяниям апостолов именно здесь Павел выступал перед римским проконсулом Сергием Павлом и поразил слепотой еврейского мага Елиму. В то время на этом выдающемся в море побережье стоял величественный и прекрасный город, где располагалась резиденция римского правительства. Землетрясения и малярийные комары сгубили это место, и сейчас оно выглядит скорее как каменистая пустыня, нежели как руины античной столицы. В маленьком заброшенном порту покачиваются на якоре рыбачьи лодки, на молу одиноко маячат развалины турецкой крепости. В их тени босоногие рыбаки латают свои сети.
От римской столицы Кипра не осталось ничего, кроме нескольких курганов, нашпигованных мраморной крошкой, глиняными черепками и обломками древних колон. Вблизи маяка едва можно различить остатки античного театра.
До приезда сюда я не знал, что знаменитый храм Афродиты Пафосской находился на некотором расстоянии к востоку от древнего города. Расстояние составляло приблизительно десять миль. И если Павел действительно пришел в Пафос из Троодоса, то вполне возможно, что он и не видел этот процветающий центр языческих суеверий. Храм был выстроен на берегу моря и соединялся с портом Пафоса дорогой, по которой обычно двигались процессии. Если верить древним авторам, дорога пролегала среди беседок, увитых розами и другими цветами и посвященных любимой богине.
Мы медленно ехали в сторону храма Афродиты.
Какое же горькое разочарование ждало меня на месте! Я увидел невысокий холм, на котором обнаружилось всего несколько камней, ранее, очевидно, служивших пьедесталами для статуй. Этих обломков было явно недостаточно, чтобы восстановить — хотя бы мысленно — картину величественного храма, некогда стоявшего здесь. К нам подошел старый турок, который жил на маленькой ферме неподалеку. Он отвел меня к себе домой и продемонстрировал на заднем дворе остатки мозаичного покрытия. Наверное, когда-то это был пол роскошного вестибюля.
Считается, что черный конус, виденный мною в Никосийском музее, и есть та прекрасная богиня, которой поклонялись на Кипре в языческие времена. На мой взгляд, единственное, что в ней прекрасного — это легенда о рождении богини. Не одно поколение художников вдохновлялось образом прекрасной Венеры, выходящей на берег из морской пены. Что касается пены, то мне рассказывали, что в зимний сезон — при известном стечении направления ветра и приливного течения — на берег выносит, причем как раз неподалеку от бывшего храма, огромные массы морской пены.
Афродита была варварской богиней финикийского или азиатского происхождения. И многие столетия ей — в форме этого усеченного черного конуса — поклонялись цари и простые люди. Они приходили в храм, чтобы посоветоваться с оракулом Афродиты. Единственным источником сведений о внешнем виде святилища являются древние кипрские монеты. Если верить полустертым изображениям, оно было маленьким и скорее похожим на египетские храмы. Перед входом стояли два увитых гирляндами пилона, а внутри находилось полукруглое пространство с алтарем посередине. В темноте храма трудно было различить священный темный камень. Мы даже не знаем, был ли он чем-то накрыт или представал обнаженным взорам посетителей храма.