От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)
Шрифт:
9.1.6. Преступность беспокоила население, стала одним из основных раздражителей. А это вело к политизации вопроса о борьбе с преступностью.
Вожди КПРФ вовсю эксплуатировали рост преступность, используя это в своих политических целях. Вот как это звучало в официальном документа, принятом в ноябре 1994 года: «Угрожающих масштабов достигла криминализация российского общества. Нынешняя власть не способна защитить своих граждан от насилия, от поругания их чести и достоинства». [564] И это не митинговая реплика, на митингах оппозиции речи звучали похлещи. Но при всей политической демагогии (а какая политика без демагогии?) эта оценка была объективной. Ситуация была очень сложной и трагичной.
564
«Советская Россия», 15.11.94, с.1.
Власть
В пылу полемики писали: «Издание 14 июня президентского указа N 1226 о борьбе с организованной преступностью будет иметь последствия, всю серьезность которых для политического развития в нашей стране пока даже трудно предвидеть. Общество втягивается в кризис, который в будущем сравниться по остроте с сентябрьско-октябрьским кризисов 1993 года». [566] Как же любят некоторые либералы и демократы сгущать краски, интеллигентская привычка. На самом деле, ничего особенного не произошло. Ни демократия в стране не пала, ни преступность не уменьшилась. Ни простая преступность, ни организованная. Так кое-кого арестовали, кое-кого подержали в следственном изоляторе.
565
Михайлов А.Г., «Портрет министра в контексте смутного времени: Сергей Степашин», М., «Олма-пресс», 2001, с.181.
566
«Новое время», N 26, 1994, с.5.
Обиженные властью (Валентин Зорькин) констатировали: «Что касается борьбы с преступностью, то рассуждать на эту тему сегодня, после всего того, что уже было сказано, даже как-то неловко. Проблема же заключается в том, что нынешний криминализированный режим, не смотря на всю свою трескучую риторику, никогда не будет по-настоящему бороться с организованной преступностью и коррупцией среди высшего чиновничества (нельзя же «своих» обидеть!). Глядя на больших начальников, «берущих» направо и налево, страждет неправедной наживы и вся вертикаль власти до самого низа. В результате конкретный исполнитель, вместо того, чтобы героически, но безвозмездно (исключая зарплату) бороться с преступностью, предпочитает договориться «по душам», не забыв, естественно, оговорить дотацию «детишкам на молочишко». Выход один: кардинальное ужесточение уголовного законодательства и решительная массовая «чистка» коммерческих, государственных структур от криминальных элементов. Реально осуществлять это, однако, сможет лишь новая власть». [567]
567
«Наш современник», N 9, 1994, с.145.
Кое-что так. Но нет нужды понимать, что часто критики действующей власти, подспудно предлагают себя в качестве спасителя от всего плохого. Реально же получается не у всех, и поэтому мы лучше вернемся к теме о том злополучном указе президента.
А тем временем правоохранительные ведомства явно не справлялись с валом нарастающей преступности. Им нужно хотя бы сделать вид, если не удастся показать результат.
Директор ФСК Сергей Степашин продолжал оправдываться старой версией о плохих законах: «Очень нужны новые законы, — говорил он. — Экономические, финансово-кредитные преступления сегодня остаются чаще всего безнаказанными: нет нормативной базы, не принят новый Уголовный кодекс. Зачастую проводятся заведомо невыгодные экономические решения, соглашения и договоры, которые наносят колоссальный вред государству — и за это не посадишь! Потому что даже взятку — а там она, безусловно, присутствует — не докажешь». [569]
569
«Аргументы
Забавно, но через несколько лет протеже Степашина напишет хваленую книгу о своем патроне, и будут там следующие строки: «Болтовня об отсутствии достаточной нормативной базы приобрела характер общего места. Об этом рассуждали и те, кому действительно эта база была нужна, и те, кто даже не понимал о чем речь». [570]
Степашина вообще довольно сильно критиковали, используя его поддержку президентского Указа. На прошедшем в Генеральной прокуратуре совещании он сказал с трибуны: «Я — за нарушение прав человека». Правда, тут же добавил: «…если этот человек — преступник». Критики ухватились за это высказывание (возможно, они ухватились бы и за любое другое) и написали: «Бессмысленно напоминать , что преступник тоже человек, не его, Степашина, это уровень мышления…
570
Михайлов А.Г., «Портрет министра в контексте смутного времени: Сергей Степашин», М., «Олма-пресс», 2001, с.181.
Руководитель ФСК, заняв антиконституционную позицию и открыто заявив об этом, утратил моральное и юридическое право занимать свой высокий пост. Он должен уйти в отставку. Каждый день его пребывания на своем посту создает особую угрозу для общественной безопасности». [571]
Может быть автор этих слов и прав, но тогда он прав не в полной мере. Ибо подписал Указа не , а Ельцин. И именно президент РФ должен отвечать за якобы допущенное беззаконие. Однако бьют по и Ерину, что означает либо глупость бьющих (не понимают, кто должен отвечать), либо их коварство (хотят отодвинуть от президента некоторых его соратников).
571
«Новое время», N 26, 1994, с.6.
В июне 1994 года заговорили о созданной программе борьбы с преступностью. Заговорили и министр внутренних дел , и и.о. генерального прокурора Ильюшенко, и директор ФСК и министр юстиции Так между прочим, в «Российской газете» можно было прочитать: «Кампаний по борьбе с преступностью в нашей стране было больше чем достаточно. Серьезного результата они не дали».[572] Правильно заметили газетчики. 9.1.7. Но во всем плохом, есть что-то хорошее. Уже в середине 1994 года отмечали: «…Реорганизованная пресс-служба ФСК концентрирует все свои усилия на том, чтобы внедрить в массовое сознание убежденность в незаменимости современных (они уже позавчерашние) чекистов в борьбе с самыми опасными видами преступности. И массовое сознание, ошалевшее от уличных взрывов, автоматных разборок, грабежей и насилия, дрогнуло. И на чекистов теперь начинают надеяться все больше, чем на родную, но немощную (ленивую, коррумпированную, безвластную и т. п.) милицию. И это уже дает возможность просить у президента поддержки и получать ее».[573] Но когда надо было проверять готовность борьбы на деле, возникали проблемы. Обещать одно, выполнять обещание — совсем другое. Но опасность руководители ФСК не забывали подчеркивать. Озабоченность криминализацией политической ситуации в России выразил на встрече в редакции «Литературной газеты» , по мнению которого преступные группировки подталкивают своих людей в парламент и правительство.[574] Правильно, а что они хуже других. Одни проталкивают одних, другие — других. Когда был убит депутат Государственной Думы Сергей Скорочкин, еженедельник «Новое время» написал: «Убитый депутат — лошадка из того таинственного табуна, который прискакал в Думу после парламентских выборов в 1993 году…Среди таких Скорочкин, использовавший депутатский мандат как ценную купюру, как выгодный — потому что законный — привесок к сколоченному капиталу… Скорочкин оказался в Думу потому, что был крутым парнем, а не яркой политической фигурой. У крутых парней всегда много врагов… У него были деньги, собственная водочная фабрика. И враги среди конкурентов. Он зарабатывал деньги не только легальной продажей сникерсов в коммерческих палатках, но и фальшивой водкой. Зарабатывая врагов среди правоохранительных органов. Сергея Скорочкина знали не только сотрудники Зарайского УВД, но и ФСК. Первые осведомлены о его связях с мафией, вторые имеют доказательства вины Скорочкина, когда он «в целях самообороны» выпустил очередь из автомата в гражданина Шанидзе и его спутницу». [575] 575 «Новое время», N 6, 1995, с.17.