От Кинбурна до Лиссы. История боевых кораблей

Борисов Алексей Борисович

Но, обретя машину, паровые суда утратили одно из прежних своих достоинств: дешевизну. Корабли стали дороги, и на них появилось, что защищать броней: машины, котлы, дорогостоящие бомбические пушки, специалисты для обслуживания всего этого. Наконец, развитие европейской цивилизации к середине XIX века привело к переоценке «человеческого фактора», человек стал «дорог», а военные потери стали восприниматься общественным мнением все более болезненно.

Первые броненосцы

Первые броненосцы были построены во Франции. Вскоре после первой бомбардировки Севастополя, 5 сентября 1854г., Наполеон III

приказал построить пять плавучих батарей водоизмещением около 2000 тонн – «Лаве», «Тоннан», «Девастасьон», «Фудройян» и «Конгрев». Это были деревянные ширококорпусные суда, оснащенные паровой машиной и винтовым движителем. Каждое из них предполагалось вооружить 18 гаубицами Пексана. Памятуя британский опыт с «Саймумом», французы решили обшить их борта очень толстыми по тем временам плитами кованного железа – 100–110мм, палубу – листами толщиной 25 мм.

Из пяти батарей было построено только четыре; вместо 220-мм гаубиц их решили вооружить более современными 195-мм бомбическими орудиями; причем по специальным рельсам, проложенным по палубе, все орудия могли перемещаться к амбразурам любого из бортов.

Как и ожидалось, первые броненосцы обладали мизерной скоростью – всего 3–4 узла, скверной маневренностью и ничтожной мореходностью. На буксире пароходов осенью 1855г. их отправили на Черное море. Севастополь к тому времени был взят; англо-французский флот господствовал на море и осуществлял диверсии против русских портов и береговых крепостей.

Так, во второй декаде октября эскадра под командой французского адмирала Брюэ была отправлена для захвата крепости Кинбурн, имевшей на вооружении 62 пушки и мортиры в каменном бастионе и на земляных укреплениях. В состав эскадры Брюэ были включены три плавучие батареи.

На рассвете 17 октября суда пошли на свои позиции. К 9 часам утра первые броненосцы встали на якоря напротив фортов Кинбурна: «Девастасьон» – чуть менее чем в 900 метрах, «Лаве» – в 975 метрах и «Тоннан» – в 1250 метрах. Перед боем их палубы были дополнительно прикрыты мешками с песком. В 9:06 «Девастасьон» дал первый залп; в течение получаса к нему присоединились две других батареи и канонерские лодки с дальнобойными мортирами, маневрировавшие на значительном удалении. Канонада продолжалась почти 5 часов, в течение какового времени все три батареи выпустили 3177 ядер. Укрепления Кинбурна были разрушены, почти половина береговых орудий уничтожены, потери русских составили 45 убитыми и 130 раненными.

А что же батареи? Потери на них были минимальны. «Девастасьон», стоявший к фортам ближе всего, получил 29 попаданий в бортовую броню – ядра наиболее мощных русских длинноствольных 36-фунтовых пушек оставляли лишь полуторадюймовые вмятины; еще 35 ядер и бомб не смогли пробить его палубу. Внутрь батареи попало только три ядра: одно – через плохо закрытый люк и два – через орудийные порты, убив двоих и ранив 13 человек.

«Лаве» и «Тоннан» получили примерно по 60 попаданий; на «Тоннане» 9 моряков были ранены. Впечатление, произведенное неуязвимостью броненосных кораблей, оказалось настолько сильным, что русский комендант Кинбурна в тот же день сдал крепость.

Из первого опыта применения бронированных кораблей французы сделали правильные выводы: на очереди – строительство реально мореходных броненосцев. Францией

в то время правил честолюбивый император Наполеон III – племянник знаменитого Наполеона Бонапарта, захватившего в 1795–1812 годах всю Европу кроме Великобритании и России, и, а конце концов, потерпевшего поражение в борьбе с ними. После поражения России в Крымской войне на повестку дня французской империи естественным образом вставала борьба с Англией – наиболее мощной промышленной державой того времени (до 60% мирового промышленного производства) и обладательницей самого многочисленного флота.

Император понимал, что для победы над «владычицей морей» необходимо качественное превосходство. Будучи не только августейшей особой, но и человеком, живо интересовавшимся различными военно-техническими новшествами, Наполеон III на какие только эксперименты ни шел в поисках антианглийского чудо-оружия – вплоть до опытов по постройке гребных судов с носовым тараном по образцу античных триер! Но, в конце концов, рецепт был определен двусложно: броненосцы с нарезной артиллерией!

В ходе Крымской войны нарезное стрелковое оружие продемонстрировало подавляющее превосходство над гладкоствольными ружьями, и естественным образом стал вопрос о создании нарезных пушек. Предполагалось, что такие орудия будут обладать большей дальнобойностью, точностью стрельбы и, благодаря более тяжелому продолговатому снаряду – большей пробивной и разрушающей силой по цели.

Надо сказать, что нарезная артиллерия известна, по меньшей мере, с XVII столетия. Изначально нарезы вводились для лучшей обтюрации – чтобы пороховые газы не прорывались между стенками снарядами и стенками канала ствола.

Но заряжать нарезное орудие с дула гораздо сложнее, чем гладкоствольное. Нарезные орудия обладали намного меньшей скорострельностью, быстрее изнашивались, и серьезного внимания военных не привлекли. Попытки повысить скорострельность путем создания орудий с заряжанием с казны, также не привели ни к чему хорошему. На тогдашнем уровне техники не удалось добиться ни надежности затворов (их вырывало из гнезда при выстреле), ни надежной обтюрации: газы прорывались через зазоры между стенками казенной части орудия и затвором.

В середине XIX столетия идея нарезной артиллерии обрела большую популярность, но занимались ею, по-прежнему, отдельные энтузиасты. Наиболее известны двое – итальянский офицер Кавалли и шведский предприниматель Варендорф.

Кавалли был типичным изобретателем-универсалом – он предлагал и проекты нарезных пушек, и броненосцев ,и т.п. В 1840-х годах ему удалось построить несколько образцов нарезных казнозарядных орудий с приемлемой надежностью. Он пытался продать свои изобретения всем, кто их купит. И хотя покупателей не нашлось, но испытания пушек Кавалли в разных странах способствовали популяризации его идей.

Варендорф был владельцем весьма преуспевающего завода, который снабжал первоклассной артиллерией армии и флоты Пруссии и Австрии, и многих других европейских стран. Известно, что Кавалли во время своих разъездов по Европе встречался с Варендорфом. Но неизвестно, стало ли увлечение шведского промышленника нарезной казнозарядной артиллерией последствием этой встречи, или же он пришел к этой идее самостоятельно.

Считается, что затвор Кавалли обеспечивал лучшую обтюрацию, но его чаще вырывало из гнезда каморы при выстреле. Затвор Варенберга был надежнее, и во второй половине 1850-х и вплоть до его смерти в 1861 г. Варендорф был ведущим экспортером нарезной артиллерии по всему миру.