От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство

Фельштинский Юрий Георгиевич

В пропагандистской кампании, связанной с думскими выборами 1999 года и президентскими выборами 2000 года, Доренко противостояли структуры Гусинского, прежде всего принадлежавший «Медиа-­Мосту» канал НТВ, активно поддерживавший блок «Отечество — Вся Россия» и резко критиковавший прокремлевский блок «Единство». Играли ва-банк. Волошин открыто угрожал Гусинскому и Малашенко, что в случае победы уничтожит империю Гусинского, а самого Гусинского посадит. Объяснить Волошину, что он не является самостоятельным игроком в этой кампании, а работает на госбезопасность и Бобкова, Гусинский не рискнул419.

По линии спецслужб подготовка

к парламентским выборам 1999 года и президентским выборам 2000 года шла в обычном режиме: теракты и вой­на как предлог для введения ЧП и отмены выборов, если в этом возникнет необходимость. Степашин, назначенный было премьер-­министром, подготовить эту операцию до своей отставки не успел. Теперь все легло на плечи Путина и Патрушева.

Обратим внимание на то, что вторжение Басаева в Дагестан в августе 1999 года не было объявлено и использовано российским руководством как повод для начала военных действий против Чеченской Республики, и вовсе не потому, что, формально говоря, из-за этого нельзя было объ­явить вой­ну. Для начала вой­ны с Чечней всего этого было достаточно. Однако вторжения в Дагестан было недостаточно для того, чтобы объявить ЧП во всей Российской Федерации и под этим предлогом отменить выборы. Для этого нужны были теракты, причем помощнее, чем недоразумения времен первой чеченской вой­ны.

4 сентября 1999 года в дагестанском городе Буйнакск был взорван начиненный взрывчаткой автомобиль, припаркованный невдалеке от жилого дома военного городка. Погибли 64 жителя, военные и члены их семей. В тот же день в Буйнакске обнаружили заминированный автомобиль ЗИЛ-130, в котором находились 2706 килограммов взрывчатого вещества. Автомобиль стоял на парковке в районе жилых домов и военного госпиталя. Взрыв предотвратили бдительные местные граждане. Иными словами, второй теракт в Буйнакске предотвратили не спецслужбы и не правоохранительные органы, а сами горожане.

Взрыв в Буйнакске 4 сентября готовился и осуществлялся ГРУ во главе с генерал-­полковником Валентином Корабельниковым. Операцией руководил начальник 14-го Управления ГРУ генерал-­лейтенант Николай Костечко. Осуществлением теракта занималась группа офицеров ГРУ из двенадцати человек, посланная для этого в командировку в Дагестан. Известно об этом стало из показаний старшего лейтенанта ГРУ Алексея Галкина, взятого в плен чеченской стороной в ноябре 1999 года (после бегства из плена Галкин в интервью «Новой газете» в 2002 году не стал утверждать, что данные им показания чеченским повстанцам были даны под пытками и не соответствовали действительности).

Теракты в Москве, Волгодонске и Рязани произошли через несколько дней. Ранним утром 9 сентября был взорван жилой дом на улице Гурьянова в Москве. Ранним утром 13 сентября на воздух взлетел дом на Каширском шоссе. 16 сентября взорвался жилой дом в Волгодонске. Вечером 22 сентября местными жителями и милицией был предотвращен подрыв жилого дома в Рязани.

Крупнейшие в истории России теракты унесли жизни примерно 300 человек и стали формальным предлогом для начала полномасштабной вой­ны с Чеченской Республикой, приведшей к гибели многих тысяч и искалечившей судьбы миллионов людей.

По прошествии 20 с лишним лет даже по версии ФСБ во всех этих терактах не был задействован ни один чеченец. Ни один. Даже по версии ФСБ.

Подготовка сентябрьских терактов началась тогда же, когда российским правительством было принято политическое решение

о начале второй чеченской вой­ны: в марте-­апреле 1999 года. Практическое осуществление терактов возлагалось на ФСБ и ГРУ. В Буйнакске жилой дом с военнослужащими подрывало ГРУ, поскольку вовлечение в эту операцию ФСБ могло привести к межведомственному конфликту между ФСБ и министерством обороны. В Москве, Волгодонске и Рязани организацией терактов занималась ФСБ.

Вертикаль управления операцией: Путин (бывший руководитель ФСБ, будущий президент) — Патрушев (преемник Путина на посту директора ФСБ) — генерал ФСБ Герман Угрюмов (руководитель отдела по борьбе с терроризмом) — Абдулгафур (по некоторым сведениям — Макс Лазовский, стоявший за терактами первой чеченской вой­ны) и Абубакар — как оперативные сотрудники ФСБ, непосредственно отвечавшие за практическую организацию терактов. Татьяна Королева, Ачемез Гочияев, Александр Кармишин — как лица, основавшие фирму, на склады которой поставлялся под видом мешков с сахаром гексоген; Адам Деккушев, Юсуф Крымшамхалов и Тимур Батчаев, как лица, завербованные «чеченскими сепаратистами» (на самом деле ФСБ) и перевозившие взрывчатку под видом мешков с сахаром в подвалы домов, но считавшие, что они выполняют указания «чеченских руководителей» и что места доставки взрывчатки являются лишь транзитным складом, а взрываться будут «федеральные объекты». И, наконец, оперативные сотрудники ФСБ Владимир Романович и Рамазан Дышенков, производившие подрыв зданий в Москве, а также сотрудники ФСБ, задержанные и записанные на видеопленку, но по фамилиям не названные, пытавшиеся взорвать жилой дом в Рязани в ночь на 23 сентября 1999 года. Из трех человек, вовлеченных в рязанскую операцию (двух мужчин и одной женщины), задержали только мужчин. Женщина-­террористка (офицер госбезопасности) смогла уйти.

23 сентября, в день задержания сотрудников ФСБ в Рязани, начальник Московского УФСБ Александр Царенко заявил, что московские взрывы были организованы чеченцами и что виновные уже арестованы (позднее обоих московских ингушей, которых Царенко назвал «чеченцами», освободили ввиду их полной непричастности к терактам). В тот же день российская авиация нанесла ракетно-­бомбовые удары по аэропорту Грозного, нефтеперерабатывающему заводу и жилым кварталам в северных пригородах чеченской столицы. Путин, отвечая на вопросы журналистов, 23 сентября сказал:

Что касается удара по аэропорту Грозного, то прокомментировать его не могу. Я знаю, что есть общая установка, что бандиты будут преследоваться там, где они находятся. Я просто совершенно не в курсе, но если они оказались в аэропорту, то, значит, — в аэропорту. Мне трудно ­что-то добавить к тому, что уже было сказано.

Иными словами, еще не зная о провале в Рязани, российское правительство начало военные действия против Чеченской Республики в ответ на несостоявшийся теракт.

24 сентября, выступая в столице Казахстана Астане, Путин заявил, что авиаудары наносятся «исключительно по базам боевиков и это будет продолжаться, где бы террористы ни находились. [...] Если найдем их в туалете, замочим и в сортире». В тот же день Патрушев сообщил, что попытки подрыва дома в Рязани не было и что в Рязани проводились «учения».

Отсюда вопрос — когда и где еще в истории человечества вой­ну против целого народа начинали в ответ на проведенные собственными спецслужбами «учения»?