От легенды до легенды (сборник)
Шрифт:
— И что с того?
— Ничего, кроме того, что, когда из алеманского сундука вытащили Клермонов, внук шорника вспомнил, что он еще и внук маркиза — участника Шуазского мятежа, то есть, простите, восстания. Во времена Империи семейство процветало, денег и связей хватало, так что будущий маркиз де Мариньи был принят любителями Клермонов с распростертыми объятиями. После Реставрации он обратился с ходатайством о титуле и получил желаемое. В немалой степени потому, что единственный наследник погибшего роялиста по мужской линии, генерал Анри Пайе де Мариньи, оставаясь приверженцем покойного императора, не пожелал менять полученный от него
Разыскать вдову генерала мы не успели — отпала необходимость. Депутат де Мариньи, брат и наследник нынешнего маркиза, попался на малопочтенных махинациях и освободил округ по настоянию собственной фракции. Тем не менее до того, что настоящие де Мариньи, продав имение, переехали в Пти-Мези, мы докопались. Я не сразу вас опознал, потому что Пайе в любезном отечестве как грибов, но сочетание имени, фамилии, места, манер и имперских взглядов, о которых мне в самом деле разболтал доктор, выдают вас с головой. Что скажете?
— Спокойной ночи. С утра тряхнем здешнего царька и тут же начнем охоту. Постарайтесь выспаться.
Часть II
Глава 1
Охота затягивалась. За полтора месяца Дюфур немало преуспел в верховой езде по-кокатрисски, с помощью хасута-переводчика освоил до сотни туземных слов, узнал, что шакалы охотятся парами, и извел полдюжины блокнотов на разную дребедень. Ничего по-настоящему интересного не происходило. Приближался сезон дождей, а отряд все еще бестолково метался от следа к следу, благо таковых находилось в избытке.
Журналист сам не понял, когда заподозрил обман. Кажется, углядев в бинокль львиное семейство. Не первое, первое репортеру показал капитан неподалеку от самой южной из приозерных деревень, прозванной Полем из-за обитающего там миссионера Сен-Бабуин.
Исполненный азарта отряд как раз перевалил невысокую гряду, направляясь по подсказке местных к некоей Одинокой горе, возле которой охотники видели подозрительных всадников. Дюфур, борясь с зевотой, слушал доктора, возмущенного самим фактом существования миссионера. Эскулап брызгал слюной и не то требовал, не то лично собирался извести мракобесие и мракобесов. Затянувшийся монолог прервал Пайе, протянувший репортеру свой бинокль. В светлом круге топорщилось сухое дерево, у подножия которого разлеглись царь саванны и несколько цариц. Соблазн был огромным, но от охоты все же отказались. Капитан заверил, что, покончив с бандой, они займутся львами, и отряд обошел «львиное дерево» стороной. Тогда казалось, что приз скоро будет в руках, и в самом деле на подъезде к Одинокой двойной выстрел оповестил о первой находке.
Неприметная расселина на южном склоне услужливо сберегла отпечатки сандалий на более сырой, чем в других местах, почве и порубленный то ли саблей, то ли тяжелым ножом кустарник. Прочесали окрестности и наткнулись на небрежно забросанное землей кострище. Большое, одинокий охотник такого не оставит. Проводник из местных и разведчики, посмотрев и даже понюхав золу, вынесли вердикт: горело дня четыре назад, возможно — чуть больше.
Разбойники, да еще столь увертливые, не могли не выставить часовых. Выше по склону у здоровенного валуна виднелось подходящее место. Проверили — за каменюкой кто-то в самом деле топтался и жевал свою жвачку. Тома, лучший следопыт отряда, даже щепочку подобрал — похоже, откололась от рассохшегося приклада.
«Если аргаты пересекут небольшое горное плато, — объясняли, само собой, на свой лад проводники, — то на его дальнем конце будет заброшенный город. А если свернут на юг, могут добраться до джунглей. Там тоже есть городище, только о нем ничего не известно. Даже самые древние старики не ходили туда и не помнят тех, кто там бывал. Только слухи передаются, и слухи жуткие. О белых тенях, выпивающих человека так, что остаются лишь кости в мешке из высохшей кожи, о бесплотных голосах, делающих из взрослых мужчин несмышленых детей, о камне, тронув который мужчина становится бесплоден, а женщина беременеет семью бабуинами», и прочее, и прочее…
Очередные следы — зацепившиеся за колючки клочки полотна, прохудившаяся фляга и еще одно кострище — указывали на плато, куда легионеры с некоторым облегчением (кто их знает, эти «белые тени») и повернули. Гаррахи-проводники старались изо всех сил. Пока один бежал в голове колонны, рядом с первыми всадниками, второй отдыхал на обозной повозке, потом они менялись.
— Будь это аксумиты, — не преминул просветить репортера не прекращавший бурчать доктор, — им бы и отдых не требовался.
Поль позволил себе усомниться, но капитан подтвердил: худощавые аксумиты в самом деле удивительно легки на ногу, а их выносливость просто непостижима.
Что до Дюфура, с него хватало гаррахской выносливости и прыти. Отряд шел от следа к следу, словно свора гончих. На ветвях высокого, лошадям по холку, и вдобавок колючего — рубашку пришлось менять, а руку перевязывать — кустарника нашли еще пару лоскутьев и светлый конский волос, а когда треклятые колючки расступились, головные всадники едва не налетели на неспешно удаляющихся львов. Капитан напомнил о зароке, а Полю ни с того ни сего подумалось, что им не попалось ни единого отпечатка копыта, а большинство находок, вопреки репутации Тома, были на счету гаррахов. Может, они бегали и похуже аксумитов, но идти в авангарде и подбрасывать ложные следы могли запросто. Поль хотел поделиться своими подозрениями — не успел. Отряд был на подходе к плато, вынужденные пробираться в нагромождении каменных глыб кокатрисы растянулись длинной цепочкой, и тут впереди недвусмысленно грохнуло.
Один раз, потом другой… Движение остановилось, прогремел еще с десяток выстрелов — заговорили карабины легионеров. «Прикрывают, — объяснил Монье, — чтоб не высунулись, пока засаду обходят. В скалах гады, вон там, справа…» Минут через пять доктор лихо ткнул пальцем вверх:
— Видите? Вылезли — значит, всё.
Действительно, со склона махали руками светлые фигурки. Поймать никого так и не удалось, несмотря на все старания. Кто-то засевший в скалах выпалил по колонне шагов этак с двухсот, ни в кого не попал и тут же удрал. Или удрали.
— Какого дьявола им понадобилось? — злились легионеры. — Два выстрела всего-то, причем впустую, и бежать. Ну и ерунда…
Оказалось, не совсем. Гаррахи, пряча взгляд, объяснили, что те, кто впереди, теперь уже точно идут к перевалу Духов, за который ходят только аргаты. Если их не нагнать по эту сторону гряды, по ту уже не нагонишь. По крайней мере они, проводники, туда не пойдут ни за деньги, ни даже за настоящий карабин с клеймом. И под угрозой смерти не пойдут, все равно пропадать, так уж лучше от чистого железа, чем от того, что живет на той стороне.