От магии сплошные проблемы
Шрифт:
Хранитель-эльф указал на Квентина.
— Освободить его. — Он сказал это спокойно, но в голосе звучала сталь.
Хватка Нукпаны стала крепче, и Квентин почти не дышал. По его шее потекла тонкая струйка крови. Без сомнения, он ненавидел магов и колдунов.
— Это дело Кринсани, и никого из Конклава не касается, эльф.
Заклинатель сделал шаг вперед, чтобы его стало лучше видно при свете.
— Как хранителя, меня касается только этот футляр и его содержимое.
Ну это уже слишком! Я не могу оставаться в стороне от этих разборок.
Лезвие
— Подойди и возьми сам. — Голос гоблина звучал жестко; мерцание в его темных глазах не обещало ничего хорошего.
— Отлично. — В голосе эльфа сожаления не было, только спокойное осознание сделанного гоблином выбора. Он что-то зашептал.
Я едва могла различать его голос, не говоря уже о словах, но мне не обязательно слышать его. Как и Нукпане. Чтобы заклинание сработало, вовсе нет необходимости произносить его громко.
Никто не пошевелился, но это не означало, что ничего не произошло. Случилось много всего, хотя видимым было только то, что на складе потускнели все лампы и светильники. Появилось ощущение страха или ужаса — чего-то опасного. А что может быть опаснее того, что ты не можешь увидеть?
Голос хранителя, наполненный энергией, был подобен подземной реке: ее глубина скрыта в темноте, а смертельные течения спрятаны под внешне тихой и слегка колышущейся поверхностью. Опасный поток запросто тебя смоет или утащит в омут. Вариантов нет, в любом случае окажешься мертвым.
Нукпана не был унесен в глубину. Он был занят замораживанием поверхности.
Поток энергии охлаждался, и свистящие слова Нукпаны походили на морозное дыхание. Я разобрала только несколько слов из магических заклинаний гоблина. Это были не те слова, которые могли убить всех нас, не это было его целью. Нукпана призывал что-то, что не могло себя проявить на одной с нами грани существования. Зачем самому уничтожать этот склад, когда ты можешь вызвать демона, который сделает все за тебя? Воздух между гоблином и эльфом затрещал и озарился голубыми всполохами света, который сформировался в фигуру, превышающую вдвое рост эльфа.
Я всегда думала, что демоны происходят из мест с более теплым климатом. Похоже, я ошибалась.
Эльф закрылся, как щитом, его собственное заклинание мгновенно задрожало. И, кроме того, вызванный демон забрал всю сконцентрированную силу гоблина, потому что поблескивающее лезвие ножа, который он держал у горла Квентина, так сильно дрожало, что порез уже не мог оказаться смертельным. Я не собиралась сидеть рядом и ждать, чтобы увидеть, кто победит. Уверяю, никому не захочется слоняться поблизости, чтобы посмотреть, кого демон Нукпаны схватит первым в качестве полуночной закуски. Квентину и мне надо линять. Сейчас же. Но вмешательство в работу двух мощных магов с моим собственным заклинанием может иметь плачевные последствия.
И я предпочла прямое действие.
Я сильно ударила Сарада Нукпану снизу под колени, где его защита была наиболее слабой. Он был явно удивлен. Удивился и хранитель. А Квентин вообще не ожидал ничего подобного. В результате начавший материализоваться демон просто растаял. Я и Нукпана тяжело повалились на землю. Квентин от внезапно свалившейся на него свободы покачнулся, а я попыталась его поддержать.
Сарад Нукпана и я оказались лицом к лицу. Его полуночные глаза широко раскрылись, и он улыбнулся.
— Госпожа Бенарес, как мило с вашей стороны присоединиться к нашей компании!
У меня отвисла челюсть, и я была слишком ошеломлена, чтобы сдвинуться с места. Гоблин уже потянулся ко мне, но эльф оказался проворнее, резко отдернув меня от Нукпаны.
Близкий контакт позволил мне отлично рассмотреть хранителя. И смотрелся он прекрасно. Глаза были сногсшибательны. Притяжение тропических морей — и ваши дочери и жены в серьезной опасности. Руки поневоле тянулись погладить его золотисто-каштановую шевелюру. Его внешность была классически строгой и… ох, до чего же он был хорош собой! К сожалению, он тоже зафиксировал мое личико в памяти. Вот это не очень хорошо.
В самом центре груди неожиданно потеплело. Вероятно, сердце стало биться чаще, но держать пари насчет этого я бы не рискнула. Пристальный взгляд хранителя был направлен на мою грудь, но, думаю, не для того, чтобы восхититься моими прелестями. Амулет начал оживать.
Не было ни боли, ни головокружения, никакого внезапного толчка, из-за чего я могла почувствовать себя плохо. Но внимание, которое я привлекла к себе, ничего хорошего мне не сулило. Глаза хранителя расширились от удивления, и он крепко схватил меня за руки, лишая возможности действовать ими. Так что все дальнейшее я просто вынуждена была сделать, и это полностью на его совести. Мой удар был так же очевиден, как и предыдущий, хотя и не столь учтив.
В следующее мгновение хранитель стоял на коленях и старался припомнить, как это — дышать.
В глубине склада раздался грохот и деревянный треск — что-то ломалось и рушилось, — затем еще раз. Груда бочек, уже ненадежно балансирующих, рассыпалась. Большие бочки валились на маленькие бочонки. Все пришло в движение, и это было вовсе не безопасно. Хранители и кринсани были того же мнения, что и я. Они все стали подпрыгивать и нырять в укрытия, включая эльфа-заклинателя. Фонари упали на пол, а Квентин и я бросились к двери. Он не спрашивал, кто или что явилось причиной падения бочек, мы просто воспользовались заварухой в своих целях.
Я унюхала, кроме разлитого алкоголя, кое-что еще. Моя память когда-то уже зафиксировала этот запах. Снова серия хлопков. Квентин упал на деревянный ящик и не двигался. Меня слегка оглушило, а мои волосы оказались немного опалены, но я уже поняла, что происходит. Вино не взрывается, в отличие от пороха. Похоже, почивший мастер Стокен попутно занимался оружейным бизнесом.
Я вскочила на ноги и наклонилась к Квентину. Фелан уже был рядом. Мне следовало догадаться: если где-то взрыв — значит, там Фелан. Он убедился, что Квентин еще дышит, затем бесцеремонно перекинул его через плечо.