От магии сплошные проблемы
Шрифт:
Пиарас уставился на паладина.
— Но я не знаю, как это у меня получилось.
— Несомненно, знаешь. На глубинном уровне ты знал точно, что надо делать, и сделал это. — Микаэль помолчал, его голубые глаза невозмутимо изучали лицо Пиараса. — Вид распахнутых Врат испугал тебя вне твоих мыслей.
Он не задал вопрос, но ждал ответа.
Пиарас молча кивнул.
— Вне мыслей лежит инстинкт. Он заставляет нас сражаться и защищаться или спасаться бегством и выживать. Он первородный, и мы, в сущности, все им обладаем. Твои инстинкты подсказали тебе разные
Микаэль снова замолчал. Я бы сказала, что ему не очень-то хотелось произносить то, что он собирался сказать.
— Мастеру-заклинателю пришлось бы очень хорошо потрудиться, чтобы сделать то, что ты сделал сегодня ночью, — начал он. — Ты разрушил почти мгновенно то, на создание чего у Сарада Нукпаны и его лучших шаманов ушли часы. У тебя в руках невероятно мощный инструмент, Пиарас. Хотя подозреваю, что Сарад Нукпана больше считает его оружием. В этом отдельном вопросе я с ним согласен. В любом случае, для твоей же безопасности и безопасности других тебе нужно уметь дозировать и контролировать свою силу, то есть управлять ею. И тебе обязательно надо учиться уже сейчас. Кто твой учитель?
— Я, — скромно ответил Гарадин. — Хотя, наверное, теперь уже нет. Он никогда не делал ничего даже близко похожего на то, что произошло сегодня ночью, но я предполагал, что у него есть большой потенциал. — Он криво усмехнулся. — Я не думал, что мальчик так быстро себя проявит. Две недели назад я отправил письмо Ронану Кайлу с просьбой принять Пиараса в студенты на следующий семестр. Ронан — мой бывший коллега и друг, поэтому я подумал, что моя рекомендация будет иметь достаточный вес, чтобы его убедить.
Пиарас покраснел еще гуще. Он знал слишком хорошо, кто такой Ронан Кайл. Любому, кто страстно стремился к пению заклинаний, было знакомо это имя. К тому же все знали, что было практически невозможно попасть к нему на прослушивание, не говоря уже о зачислении в студенты.
Я улыбнулась. Думаю, Пиарас был больше ошеломлен тем, что Гарадин так высоко оценил его способности, чтобы дать рекомендации, даже помня о том, что я говорила ему в Руинах. По выражению его лица, все это вместе страшило его почти так же сильно, как Сарад Нукпана.
— Думаю, это хорошая идея, — ответил Гарадину Микаэль. — Вы получили ответ от Ронана?
Гарадин улыбнулся.
— Утром дома меня ждало письмо. По моей просьбе маэстро Кайл приглашает Пиараса на прослушивание.
— Основываясь на том, чему сегодня ночью я был свидетелем, я добавлю к вашим рекомендациям свои, — улыбнулся Микаэль. — А когда вернусь на Мид, заскочу и переговорю с Ронаном. Он тоже был моим учителем, Пиарас. Между нами говоря, могу практически гарантировать, что он откроет для тебя ворота своей башни.
Для Пиараса это было выше сил. Он хотел что-то сказать, потом передумал, покраснев до кончиков ушей. Конечно, ночь по-прежнему оставалась для него тревожной, но теперь, по крайней мере, где-то впереди забрезжил свет.
А Микаэль смотрел на меня. В отличие от Пиараса, я была абсолютно уверена в том, что не хочу, чтобы мне объясняли, что я делала ночью. Микаэль мог не тратить лишних слов. Я уже знала. Сначала уничтожила шестерых Магх’Скиду, потом намусорила в лаборатории Нукпаны. Благодаря Сагреду, я была жива; но также благодаря Сагреду, теперь владела совершенно неизвестной потенциально беспредельной силой… и ко мне притягивало подозрительных магов со смутными целями, как стрелку компаса к северу. Я не хотела иметь дела ни с этой силой, ни с этими психами, но теперь прекрасно понимала, что даже если избавлюсь от силы, нет гарантии, что психи оставят меня в покое.
Должно быть, Микаэль прочитал все это по моим глазам, потому что не сказал ни слова. Я очень хотела отказаться от всего, что со мной произошло, и держала язык за зубами. Но мне надо было спросить.
— Эльф, которого описывал Окнус, мой отец?
— Да.
— Сегодня ночью мы отправляемся в посольство за Сагредом, верно?
— Да.
— Я теперь совершеннонепобедима для Сарада Нукпаны, верно?
— Бесспорно.
Я не хотела этого слышать, но именно такого ответа и ожидала.
— И Сарад Нукпана будет охотиться за мной всю мою оставшуюся жизнь, пока я сама не смогу выследить его и поймать.
— Да.
— Ты можешь не отвечать мне одним словом?
В уголках его губ мелькнула улыбка.
— При необходимости.
Пиарас не улыбался.
— Сегодня ночью мы не собираемся вызволять мою бабушку?
— Как только Сагред будет в безопасности, мы отправимся за твоей бабушкой, — заверил его Микаэль.
— И Сарад Нукпана, — добавила я.
— Ты была когда-нибудь в посольстве гоблинов? — спросил он меня.
— Раз или два. — Я не особенно жаждала останавливаться на тех случаях. В гости туда меня не приглашали.
— Хорошо, это поможет. Ты знакома с территорией?
— Не имела удовольствия. — Принимая во внимание то, что гоблины подразумевают под садами, я не думаю, что много потеряла.
— Здание посольства — более новое, — пояснил Микаэль. — Королевская резиденция — соответственно более старая. Мавзолей и руины храма находятся между ними. Мои хранители раздобыли план посольства гоблинов и апартаментов семьи Мал’Салинов. Оба этих здания окружает одна стена.
— Как удобно.
Мой сарказм не прошел незамеченным. Принимая во внимание мои настоящие и будущие обстоятельства, думаю, всякий поймет мое уныние и отсутствие энтузиазма.
— Окнус сказал, что Сагред в мавзолее, — сказала я. — Возможно, нет знака, указывающего на то место, где он спрятан. Я очень надеюсь, что ты не планируешь вскрывать склепы, пока мы не «сорвем куш».
— Сигнальный маячок-ориентир даст тебе знать, когда мы подойдем ближе.
— Как? — осторожно спросила я. Предыдущее общение с амулетом было очень даже ощутимым. Я вполне могла обойтись без еще одного смертельного эксперимента.